Книга Рыжая некромантка - Анатолий Дубровный

– Это её документы, это подтверждает магическая метка, – маг указал на большой круглый оттиск печати внизу листа бумаги, что держал инквизитор. Показав на текст, маг попенял инквизитору: – Раз вы взяли документ, то прежде, чем задавать вопросы, надо читать полностью всё, что в нём написано. А здесь указана магическая специализация девочки – не просто некромант, а некромансер. К тому же потрудитесь к слушательнице магической академии обращаться с должным уважением.

– Ага, – кивнула Листик и гордо сообщила: – Я некромансер! Страшный, ужасный и…

– А кто будет меня обижать, как плюну… – вставила Саминаль и, глянув на кувшин в руках девочки, добавила: – Молоком!

Листик задумалась, как будто рассматривая такой вариант, а потом, решив, что на этих инквизиторов не стоит переводить такой ценный продукт как молоко, допила содержимое кувшина. А инквизитор, решив, что эта рыжая девочка таки собирается плюнуть и для этого набирает побольше молока, заявил:

– Оплёвывание молоком приравнивается к…

– К покушению на жизнь и карается утоплением, путём заточением в темницу, наполненную молоком! – опять вставила реплику неугомонная Саминаль. Кираниэль укоризненно сказала подруге:

– Смотри, а то Листик ещё решит, что такое может быть на самом деле и решит туда попасть: в эту темницу, полную молока!

– Представляю, что будет, – продолжила хихикать Саминаль, – тюремщики попадают без сил, пытаясь заполнить темницу молоком, чтоб Листика утопить. Она будет быстрее пить, чем они носить, да ещё возмущаться будет, что медленно носят.

– Ага! – подтвердила рыжая малышка и, допив молоко, с серьёзным видом спросила: – А как покушаться надо, чтоб в темницу, полную молока?

Первый инквизитор окончательно растерялся, обычно инквизицию боятся, а эти молоденькие девчонки совсем не испугались и, похоже, ещё и издеваются! Второй инквизитор улыбнулся и сказал, назвав девочку по имени, записанном в документе из академии:

– Листик, это шутка. Никто никого в молоке не топит. А вот тут записано, что ты не только некромансер, – увидев, что девочка пытается что-то добавить, сказал это сам: – Что ужасный и страшный здесь не написано. Написано, что ты ещё и маг жизни. В академии не могли ошибиться в столь серьёзном вопросе, как определение магической специализации, но я не понимаю – как такое может быть?

Вопрос был адресован магам, а не рыжей малышке, которая, чтоб продемонстрировать свою значимость надула щёки. Старший маг улыбнулся и, взглянув на девочку, пояснил, что такое бывает, но очень редко. Настолько редко, что о подобных случаях из обычных людей мало кто знает, а если и знают, то думают, что это очень сильные маги-универсалы, освоившие все направления магического искусства. Инквизитор сделал предположение, что эта, пока ещё маленькая, девочка таковым магом и является, что она маг не только в тех областях, что записаны в её подорожном удостоверении. Этот инквизитор, хитро посмотрев на магов, попросил Листика продемонстрировать что-нибудь не из арсенала мага жизни или некроманта. Девочка улыбнулась, потом свела руки, сложив ладошки лодочками. Когда она их развела, по комнате прошёлся ветерок, убирая грязные следы, что оставили эти многочисленные посетители. Потом ветерок прошёлся по их костюмам, исчезли грязные пятна (у кого они были), а сама одежда стала такой, будто её только что постирали и выгладили. Многочисленные восторженные «о» были реакцией на действия девочки.

– Бытовая магия! – восхищённо воскликнул младший маг и пояснил, что его так поразило: – Бытовая магия только кажется простой, это один из самых сложных разделов магического искусства. Её изучают в академии, но постольку поскольку, потому что нет специалистов, достигших успехов, которые можно отметить магистерской степенью, потому-то и кафедры такой нет! Сложнее только искусство создания иллюзий.

Старший маг кивнул, а у Листика откуда-то из глубин памяти всплыли воспоминания:

– Искусством создавать иллюзии многие пренебрегают, считают это баловством, чем-то мелким, недостойным их. Они считают, что это просто обман, – говорила пепельноволосая девушка, в её руках один за другим возникли четыре ножа, которые она метнула в стоящее недалеко дерево. Ножи с хрустом вошли в древесину.

В руках у девочки появились блестящие ножи, не такие большие, как в ножнах, что висели вместе с поясом на спинке кровати. Малышка взмахнула руками, и оба ножа с хрустом вошли в деревянную дверь, глубоко вошли! Все в комнате поражённо смотрели на входную дверь. Первый инквизитор постарался выдернуть один из ножей и сделал это, лишь приложив значительные усилия. Удивлённо вертя нож в руке, он произнёс:

– С такой силой метнуть нож, не всякий взрослый может! И где она их взяла? Она же их ниоткуда не доставала! Они – раз – и просто появились в её руках, что это? Такая маг… Ай! – инквизитор не договорил, сделав неосторожное движение, порезался. Нож со звоном упал на пол.

– Ага, – кивнула Листик, и ножи пропали, а в двери, куда девочка их метнула, не осталось никаких следов, а вот кровь из порезанной руки инквизитора продолжала капать. Рыжая малышка пояснила: – Вот это была иллюзия, настоящая иллюзия. А не магическая обманка.

– Но как? – удивлённо произнёс старший маг, а младший молчал, не зная, что сказать. Старший попытался выяснить у девочки, как это ей удалось? Листик пожала плечами и произнесла слова той пепельноволосой девушки, снова возникшие в её памяти:

– Настоящая иллюзия должна быть ничем неотличимая от реальности! Длительность её может быть недолгой, но достаточной, чтоб убедить того, для кого эта иллюзия создана, что он видит реальность, а не магический мираж. Для этого совсем не обязательно, чтоб иллюзия имела все признаки копируемого тобой предмета. Если это нож, он должен быть острым.

– Очень острый! – ворчливо произнёс первый инквизитор, которому второй собирался бинтовать руку. Валериэль предложила:

– Давайте я вам её залечу. Это будет быстрее чем, если вы её просто перебинтуете.

Пока эльфийка лечила, а потом бинтовала руку инквизитору, старший маг спросил у Листика:

– Но как вам это удалось? Нож сумел порезать руку, но не оставил следов там, куда воткнулся. Понятно, что во втором случае это была иллюзия, но как иллюзия смогла порезать руку?

Листик задумалась – действительно как? По теории иллюзий, основы которой ей читали на курсе общей магии, такое было невозможно, в принципе невозможно! Иллюзия потому так и называется, что она не может оказывать воздействия на другой предмет. А тут… Опять возникли воспоминания, Листик непроизвольно зажмурилась – перед глазами возникла пепельноволосая девушка, терпеливо объясняющая сложности магического плетения несмышлёному ребёнку, но вот человеку ли? Вроде это объясняли ей, но вот когда и где? И тогда у неё были совсем другие руки, покрытые чешуёй, как у Альен, только вот руки ли это были? Маленькие, с коготками эти ручки были больше размером и похожие на лапы! Вернее, это и были лапы! Листик потрясла головой, отгоняя это смутное видение, и повторила то, что говорила пепельноволосая девушка, или не девушка? Прекрасное существо с большими крыльями за спиной! Собираясь сказать магу о том, что знала об иллюзиях, Листик произнесла то, чему её когда-то учила выдающийся мастер иллюзий, учила совсем в другом мире, там, где магическая наука ушла далеко вперёд, а следовательно, и магические умения были на совершенно другом уровне.