Книга В поисках тигра - Коллин Хоук

Подняв трясущуюся руку, я выпустила молнию. Она примерно на фут не долетела до Локеша, который был так занят Кишаном, что даже не заметил вспышку света, пролетевшую мимо него. Не заметил он и того, что моя молния сделала с его оружейной витриной, видимо, приписав это воздействию вызванного им самим землетрясения. Стеклянный стеллаж разлетелся на куски, и осколки, втянутые в вихрь, начали резать Кишана. Вскоре к ним присоединился смертоносный арсенал Локеша. Тот залился радостным смехом, глядя, как острые куски стекла полосуют Кишана, а его раны затягиваются на глазах. Вот крупный осколок вонзился в руку Кишана. Тот вырвал его. Кровь фонтаном хлынула из его рассеченной руки, присоединившись к безумному хороводу, закрученному вихрем.

Я похолодела от страха. Мои руки ходили ходуном. Но я должна была собраться! Должна была пересилить себя. Кишану нужна была моя помощь. Поэтому я зарядила стрелу и прицелилась в сердце Локешу.

Снаружи послышались громкие крики. Хотелось надеяться, что это байга и что все идет по плану. Если же нет, то мы с Кишаном пропали. Но тут раздался оглушительный грохот, разом развеявший мои сомнения. Звук гады я не спутала бы ни с чем на свете! Мистер Кадам спешил нам на помощь. Здание сотряслось до основания. Если начался штурм, значит, все солдаты были уже окружены и выведены из строя. Что и говорить, мистер Кадам оказался на высоте. Возможно также, что Локеш, сам того не подозревая, сыграл нам на руку, ибо бедные байга, замученные его тиранией, были счастливы поднять восстание.

Я выстрелила прямо в сердце Локешу, но в последний момент он повернулся на звук гады, и моя стрела угодила ему в плечо. Вихрь, окруживший Кишана, моментально замер, и все предметы грозным дождем обрушились на пол. Тяжелый металлический сейф приземлился Кишану на ногу, и тот с громким кряхтением сбросил его с себя. Несомненно, такой удар должен был раздробить ему ступню.

Охваченный гневом Локеш стремительно обернулся – и увидел меня. Электрический разряд сорвался с пальцев колдуна, его дыхание заморозило воздух в комнате, послав ледяной ветер в мою сторону. Я оцепенела, не в силах вздохнуть, чувствуя, как кровь сворачивается в моих жилах.

– Ты!

Мурашки выступили у меня на коже. Рявкнув какой-то приказ на непонятном языке, который Локеш, видимо, считал моим родным, он вырвал из своего плеча стрелу и прошептал над ней какое-то заклинание. В тот же миг золотая стрела помчалась в мою сторону. К счастью, мой внутренний огонь, подчиняясь бессознательному инстинкту самосохранения, согрел меня настолько, что я смогла пошевельнуться. Мои руки сами собой взлетели к лицу, закрывая его, но стрела остановилась в полудюйме от моего носа. Я протянула руку – и она послушно легла мне в ладонь. Разъяренный неудачей, Локеш всплеснул руками и энергично потер ладонь о ладонь. Пирамида ящиков, на вершине которой я сидела, обрушились на пол, и я кубарем покатилась вниз, несколько раз больно ударившись о какие-то острые углы. Грянувшись об пол, я с громким стоном выбралась из-под завала. Плечо жгло огнем, а одна нога, придавленная ящиком, вывернулась под каким-то странным углом.

Кишан выхватил чакру, которую до сих пор прятал под рубашкой, и бросил ее в висящие под потолком светильники. Послышался металлический свист, и комната погрузилась во тьму. Кишан бросил чакру еще несколько раз, но невесть откуда взявшиеся ветры каждый раз меняли траекторию полета диска, не позволяя ему попасть в Локеша. Волоча за собой ногу, я с трудом переползла в другое убежище. Тем временем Кишан поймал чакру и кинулся на Локеша. Тот закричал, призывая своих солдат, его голос прозвучал неожиданного громко и гулко, как будто он говорил в рупор, а невидимый ветер уносил его слова пределы бункера. Но все солдаты Локеша сидели под замком. Никто не пришел ему на помощь. Двое дерущихся, сцепившись вместе, подкатились ко мне. Локеш прошипел какие-то слова, и воздушный пузырь начал раздуваться между ним и Кишаном. Вскоре Кишан был отброшен прочь, а Локеш поднялся на ноги.

Я тоже встала и даже заставила себя поднять ладонь. Но как я ни старалась набраться храбрости, мои трясущиеся руки отказывались повиноваться. Огонь не разгорался. Внутри поселился холод, словно кто-то злой и могущественный затоптал мой внутренний костер. Заметив мой жест, Локеш по-змеиному дернул головой. Потом расхохотался, глядя на мои бесплодные попытки, и снова зашептал что-то себе под нос. Я окаменела. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Выкатившаяся слеза примерзла к моей щеке.

К счастью, Кишан, в отличие от меня, не утратил храбрости. Воспользовавшись тем, что Локеш отвлекся, Кишан заломил ему руку за спину. Потом молниеносно приставил чакру к горлу колдуна. Сверкающее лезвие впилось в тонкую смуглую кожу, струйки кровь потекли по золотому диску, закапали на голубую сорочку Локеша.

Тот хмыкнул и ласково спросил:

– Ты хочешь, чтобы я убил его? Я могу это сделать мгновенно. Я заморожу его кровь, и его сердце перестанет биться.

Кишан посмотрел на меня и замер. Он мог бы одним движением запястья отрезать Локешу голову, но остановился, и я увидела борьбу чувств на его лице. Он удержался ради меня. Локеш хрипло закашлялся, тяжело отдуваясь от напряжения. Новый удар потряс стены – это мистер Кадам и байга продолжали крушить здание.

Придя в себя, Локеш продолжил свои угрозы:

– Если ты не уберешь руки, я убью его. Выбирай! – Его глаза полыхнули гневом, словно отсветом вечно тлеющего, но никогда не гаснущего костра.

Кишан отпустил его. Я внутренне застонала, по-прежнему не в силах шелохнуться. Все пропало. А ведь мы почти победили. Но теперь мы оказались в руках чудовища.

Локеш снова зашептал, и вскоре Кишан оказался обездвижен, как и я. Расправив плечи, Локеш небрежным жестом отряхнул пыль с лацканов дорогого пиджака. Потом прижал чистый носовой платок к кровоточащей ране на шее. Весело рассмеявшись, он подошел к Кишану и ласково потрепал его по щеке.

– Ну вот и все, дитя мое. Всегда лучше договариваться, верно? Теперь ты видишь, насколько жалкой и бессмысленной была твоя попытка тягаться со мной? Впрочем, готов признать, что несколько недооценил тебя. Я уже забыл, когда в последний раз участвовал в таком славном поединке! О, я уже предвкушаю, как приятно мне будет сломить твой дух, сколько удовольствий ждут меня в процессе.

Он вытащил из-под пиджака очень старый и очень жуткого вида нож и любовно помахал им перед носом у Кишана. Потом подошел ближе, провел тупым концом ножа по щеке Кишана.

– Это то самое лезвие, которое много-много лет назад я впервые опробовал на твоем принце. Видишь, как заботливо я хранил его все эти годы? Ты можешь назвать меня сентиментальным старым дураком, но я всегда лелеял надежду, что однажды этот нож закончит начатое дело. Но почему бы мне не использовать его и на тебе тоже? Вполне возможно, что именно для этого я столь долго берег это острое лезвие! О да, так мы и поступим! Но с чего же начать? Может быть, с красивого шрама, который сделает твое личико чуть менее привлекательным? Но, разумеется, сначала мне придется снять с тебя амулет. Ах, как долго я ждал его! О, ты и представить не можешь, как страстно я мечтал почувствовать заключенную в нем силу! Как жаль, что ты, мое бедное дитя, уже не сможешь увидеть того, что сделает для меня твой амулет!