Книга Бьющееся стекло - Нэнси-Гэй Ротстейн

Снова прогремел гром. Дождь снаружи барабанил с такой силой, что это напомнило Барбаре топот копыт мчащихся по равнине лошадей. Ритм дождя навеял сон, но сон беспокойный: взмыленный гнедой скакун, вытянув вперед шею, во весь опор мчался по зеленому, со вспышками желтых цветов, лугу. Потом дождь стал стихать и удаляться, а вместе с ним растворился вдали и конь, которого Барбара так отчаянно пыталась догнать. Конь, уносивший прочь девочку с каштановыми волосами.

Барбара забылась в беспокойном сне.

Поутру к ней вернулся оптимистичный настрой. Непогода больше не буйствовала, и снаружи сквозь планки просачивался намек на свет. Барбара порывисто вскочила с постели: после беспокойной ночи ей хотелось поскорее увидеть дневной свет и так тронувший ее вчера своей красотой пейзаж.

Однако сегодня воздух был тяжелым и неподвижным, а вид с балкона открывался довольно унылый. Обрамлявшие озеро утесы были скрыты облаками, серая пелена тумана, сползая с гор, окутывала лес и дома. С большим трудом ей удалось разглядеть противоположный берег; разорвать плотную завесу удавалось лишь проблескам маяка. Завтракать на балконе не имело смысла: она решила спуститься и присоединиться к остальным.

— Привет.

— Ну и ночка.

Джуди и Диди приветствовали ее почти одновременно, как только Барбара села на остававшийся свободным стул, тот самый, который занимала в прошлый вечер. На столик она поставила поднос с выбранными в буфете лакомствами.

— Надеюсь, в отличие от меня, вам удалось толком поспать, — произнесла Диди, перекрывая гул наполнявших зал голосов и, видимо, продолжая уже начатый разговор. — А я так просто глаз не сомкнула.

Она налила себе чаю из серебряного чайника. Рельефная гравировка изображала перья, а носик походил на жадно разинутый клюв нетерпеливого птенца.

Все столики поблизости были заняты. Посетители выглядели оживленно и завтракали с отменным аппетитом. Немецкая туристка пила обезжиренный йогурт, в то время как ее муж, развернув «Ди Вельт», зачитывал супруге вслух избранные выдержки. Плотная, с внушающим почтение серебром в волосах, матрона из Милана, сидя в окружении представителей нескольких поколений своей семьи, что-то вещала, медленно и важно выговаривая каждое слово. Она откровенно радовалась возможности чувствовать себя значительной персоной, в частности тому, что родичам, сидевшим подальше, приходилось вытягивать вперед шеи, ловя каждое слово. Официанты, обмениваясь добродушными шутками, сновали меж столиков, бойко обслуживая гостей.

Вы только взгляните, что натворила буря, — сказала Джуди, указывая на находившийся позади нее сад, к которому Барбара сидела лицом.

Ночью ветер не только срывал с деревьев листву, но и обламывал целые ветки: сейчас садовники расчищали дорожки, вывозя бурелом на тачках.

— Похоже, сегодня погода будет не лучше, — заметила Диди.

Барбара подняла взгляд на утесы, где угнездились стилизованные под средние века постройки. Огонь на башне маяка сейчас не горел, и симметричные отверстия по обе стороны карниза зияли, как пустые глазницы.

— Похоже, из-за грозы у многих разыгрался аппетит, — промолвила Джуди. — Во всяком случае к завтраку народу собралось немало.

— Пойду, возьму еще йогурта, — отреагировала Диди. — Кому что-нибудь принести, раз уж я все равно встала?

— Спасибо, мне ничего не надо, — ответила Джуди.

— Я и с этим-то не знаю как справиться, — сказала Барбара.

— Prego, fax per signore americane[11].

Джуди обернулась к коридорному. Тот снял конверт с надписью «столик № 6» с серебряного служебного подноса и положил на середину круглого столика, под вазочку с желтыми цветами.

— Кто-нибудь из вас ждет факс? — спросила Джуди.

— Во всяком случае, не я, — откликнулась Диди.

Барбара отрицательно покачала головой.

— Наверное, это из моего офиса… — Джуди потянулась к конверту.

— Ну, я через минутку вернусь, — бросила Диди, отходя к буфетной стойке.

— Ну и факс, — сказала Джуди Барбаре, достав из конверта и развернув лист бумаги. Не удивительно, что они не поняли, кому он адресован: почти все буквы расплылись.

— Может, это из-за грозы, — предположила Барбара.

— Едва ли. Многие факсы, касавшиеся той сделки, которую я только что заключила в Лондоне, приходили в таком же виде… Ну, если вы позволите… — она пробежала глазами текст, и, на глазах у Барбары, лицо ее мертвенно побледнело, зрачки расширились. Одной рукой она схватилась за голову, другая, сжимавшая листок, мелко дрожала.

01:01 3 ч. О5 мин. 30. 04))х. Р гj)))).

Полицейское управление ((((=_)).

Уважаемая миссис ((*==»((

Полицейское управление просит связаться с его представителем в связи с трагической гибелью вашего ребенка, последовавшей в результате падения с высоты в состоянии наркотического опьянения. Эмоциональное состояние субъекта в настоящее время выясняется.

Пожалуйста, свяжитесь незамедлительно.

Z@$####.

Детектив Фицпатрик 7180 Отдел

расследования событий со смертельным исходом.

Несколько строчек — с именем адресата, названием города и адресом полицейского управления — отпечатались так неразборчиво, что прочитать их не было ни малейшей возможности. «Но несмотря ни на что, факс все же нашел ее, — думала Джуди, — нашел за тысячи миль от того места, где ей следовало бы находиться. За тысячи миль от Вашингтона, от Шейна. А ведь в такое критическое время просто не могло существовать дела, ради которого можно было оставить сына. Даже эта лондонская сделка того не стоила. И уж в любом случае я не должна была уступать настояниям мистера Льюиса и лететь на отдых в Италию».

Конечно, ей было легче верить в то, что Шейн вовсе не находится на грани эмоционального срыва. Побаивается предстоящего суда, только и всего. Но ведь в действительности — нечего тут заниматься самообманом — она прекрасно знала, что мальчик в отчаянии. Да и как может быть иначе, когда тебе семнадцать лет, когда ты ожидаешь суда по обвинению в ограблении и вдобавок, что бы там ни твердили мать и адвокат, боишься, что в последний момент полиция навесит на тебя еще и худшее преступление — незаконное хранение наркотиков. Бедный Шейн, ведь когда она сообщила о своем намерении в следующий вечер лететь в Лондон, он и думать-то не мог ни о чем, кроме предстоящего суда и его возможных последствиях. В памяти Джуди отчетливо прозвучали его слова.

— Ну, конечно, тебя силком гонят в этот Лондон! Так я тебе и поверил! Ты просто хочешь туда поехать, вот и все. Хочешь убраться подальше — и от меня, и от этого чертова процесса!

Она принялась заверять его, что вернется через неделю, будет дома за три недели до судебного заседания, но он не верил.