Книга Синее пламя - Дмитрий Воронин

Сила по-прежнему была с ним, но теперь движения врагов уже не казались особо уж медленными. Шестопер все чаще и чаще натыкался на подставленный щит или крестовину меча. Удары темплара были страшными, но и вражеские клинки начали находить цель…

Он не чувствовал боли, хотя великолепный бахтерец вновь и вновь уступал умелым колющим выпадам, срывающим чешую, пронзающим кольчужное основание… Он не ощущал, что кровь из множества мелких ран начинает напитывать подкольчужную куртку, стекать по ногам. В его теле, которое сейчас наполняла сила Знака, не осталось места для слабости, сомнения, страха…

Удар, отвратительный хруст ломающейся кости, воин, чей шлем вмят, словно надколотое яйцо, валится, закатывая глаза, и Шенк знает, что этому уже не суждено подняться на ноги.

Никогда. Чей-то меч бьет в бедро, чуть ниже бахтерца, — темплар небрежно отмахивается, ломая руку смельчаку, и тут же пропускает еще один удар…

Регнар бросился вперед, не в силах видеть, как это чудовище в человеческом обличье убивает его парней. А в следующий миг ему показалось, что на него рухнула скала — щит отбросило в сторону, и сам он не удержался на ногах. Воины сомкнулись, защищая повергнутого наземь командира, один тут же рухнул с раздробленным плечом. Темплар принял выпад древком шестопера, весело оскалился, увидев, что меч врага переломился от удара, с наслаждением ударил в лицо — во все стороны брызнула кровь. Тут же увернулся от очередного удара… И сделал это недостаточно быстро: лезвие полоснуло по щеке, он ощутил боль — впервые с момента начала боя. Значит, действие Знака Последней Надежды подходит к концу… а там исход один — смерть. Силы оставят его, и мингам останется лишь подойти и ударить.

А может, не понадобится и этого — здоровый человек может перенести откат Знака без особого труда, но он болен…

В любом случае исход будет один. И Шенк почувствовал, как, помимо его воли, подчиняясь скорее одним лишь рефлексам, задвигались руки, зашевелились губы, снова призывая на помощь Дар Святой Сиксты, Дар смерти для врагов… и для призывающего тоже. Никому не удавалось пережить двойного вызова Знака Последней Надежды. Никому… После второго призыва смерть становилась неотвратимой,

Но у него будет немного времени… хотя бы на то, чтобы эти твари не добрались до раненой Синтии.

— Шенк, не надо! — раздался испуганный вскрик Синтии, но рыцарь уже не слышал голоса подруги, вновь погружаясь в боевой транс.

Двое воинов кинулись вперед, они уже знали, чем могут грозить непонятные слова и сложные жесты. Шестопер в левой руке темплара ожил, метнулся вперед, выбивая меч из руки, дробя пальцы…

Снова полыхнуло белое сияние, снова мгновения стали долгими, тягучими… в каждое из них можно было сделать много движений, нанести много точных ударов. Шенк прыгнул вперед, ноги скользнули по влажным камням, тело потеряло равновесие и тут же, извернувшись так, как никогда не способен изогнуть себя обычный человек, снова приняло устойчивое положение. При этом внутри что-то хрустнуло, но рыцарь не обратил на это никакого внимания. Одной травмой больше, одной меньше — так ли уж это важно, если смерть и так уже рядом? Теперь главное — успеть. Он с яростной радостью видел страх в глазах мингов. Видел, как кое-кто из них уже готов, почти готов бросить оружие, удариться в бегство — даже если это бегство принесет им вечный позор.

Синтия, почти неспособная двигаться, медленно толкала руку, уже принявшую почти человеческие очертания, вперед, по капле подтягивая пальцы к торчащей из груди стреле. Наконец ей удалось обхватить железный стержень, рвануть… тело ее пронзила боль, к тому же рывок был таковым лишь по названию, на самом же деле болт, глубоко вошедший в тело, лишь шевельнулся, выйдя из раны едва ли на полпальца. Девушка стиснула зубы и дернула снова… из уголков глаз покатились слезы, из надкушенной губы — струйка крови. Еще один рывок, еще… и вот пальцы бессильно разжались, и вырванная из тела стрела со звоном покатилась на камни. Теперь следовало заняться второй. Синтия скрипнула зубами, и ее рука начала новый мучительный путь.

Регнар медленно поднялся, опираясь на меч. Рявкнул, приказывая уцелевшим бойцам отступить. Медленно осмотрел поле боя…

Повсюду лежали тела. Некоторые шевелились, другие уже распростились с душой, отправившейся в последний путь к Свету. Камни были заляпаны кровью, обломками доспехов и оружия. Уцелело всего лишь десять бойцов, включая его самого, — остальные либо пали, либо не в состоянии были продолжать бой. Регнар осторожно освободил руку от ремня, сбросил щит на землю, скрипнув зубами от боли, сжал и снова разжал пальцы — вроде бы рука слушалась, хотя ему показалось, что страшный удар темплара размозжил кости в крошево.

Вампирка лежала пластом, но ее рука конвульсивно дергалась… Тысячник покачал головой, от такой раны любой человек умер бы на месте, а эта тварь еще дышит. Живучая… Лопнувший по швам балахон, кое-как прикрывающий тело девчонки, весь залит кровью, лицо бледное, словно она потеряла много крови. Хотя нет, у вампиров всегда бледная кожа. Вот она повернула голову, и Регнар, на мгновение встретившись с тварью взглядом, дернулся, словно обжегшись — столько ненависти было в этих багровых глазах. И еще… в этих глазах читался вопрос: «За что?»

Он перевел глаза на темплара. Тот стоял, припав на одно колено, уперев залитый кровью меч в землю. Обломки шестопера валялись неподалеку. Регнар даже не заметил, когда Легран успел сменить сломанное оружие. И даже в этой относительно устойчивой позе ему было трудно стоять, рыцаря шатало, множественные раны кровоточили. Регнар увидел глубокий разрез на ноге и понял, что сейчас темплар не способен подняться на ноги, даже если бы страстно желал этого, — чей-то клинок рассек мышцы до кости, кровь толчками выплескивалась на землю, унося с собой жизнь.

Медленно подняв лицо, тоже залитое кровью, темплар встретился глазами со Снежным Барсом. Губы искривились в слабой улыбке.

— Ты… победил, минг. Добей, я больше… не смогу сопротивляться.

Регнар молча смотрел на темплара, и в душе его, давно, казалось бы, утратившей излишнюю и неуместную чувствительность, шевельнулось что-то вроде уважения к этому человеку, что пошел на верную смерть, буквально сжигая себя заживо своей магией. Что же это за цель, если она дороже собственной жизни… и он ведь не рассчитывал победить, даже магической силы, не важно, от Тьмы она или от Света, не хватило бы одиночке на то, чтобы справиться с тремя десятками опытных воинов. Темплар не мог не понимать, что рано или поздно он будет убит, а затем он, Регнар, получит то, за чем сюда явился.

И вдруг он понял. Вспомнил все, что знал о невероятной живучести вампиров. Вспомнил, как орденец вел бой, как первыми выбил арбалетчиков, как кружил, не подпуская бойцов к девчонке… Да никто из них и не рвался добить полудохлую вампирку, когда перед ними был гораздо более серьезный противник. Темплар жертвовал собой, чтобы дать подруге немного времени… после ран, нанесенных серебряным оружием, вампир вряд ли сможет драться, но сил на бегство ему хватит. Снежный Барс снова бросил взгляд на девушку… да, она почти успела. Стрелы из груди были уже извлечены и валялись рядом в луже крови, теперь ее еле двигающиеся пальцы теребили болт, засевший в бедре. И Регнар не удивился бы, если б вампирка, освободившись от терзающего ее тело серебра, сумела бы затянуть раны и кое-как встать на ноги.