Книга Ловушка. Форс-мажор - Андрей Константинов

К адресу Глуховой на Дальневосточном, 46, что в Веселом Поселке, Козырев прибыл лишь в начале восьмого. На метро до конечной он, в принципе, добрался довольно быстро, но вот дальше сдуру решил пойти пешком. А там на поверку оказалось километра два, если не больше.

Искомое НЛО обнаружилось не сразу. Поначалу Паша даже психанул, решив, что подорвался в адрес слишком поздно: отвезли добрые самаритяне старушку домой и уехали, даже чаю не попив. А все потому, что черная спортивная «Тойота-купе», Н214Л078 была припаркована не у подъезда Глуховой, где свободного места вполне предостаточно, а зачем-то втиснулась в узенький «кармашек» за детской площадкой, метрах в пятидесяти от дома. Обнаружив это, Козырев немедля углядел здесь некий скрытый умысел: похоже, галантные визитеры не захотели лишний раз светить свою приметную во всех отношениях машину перед окнами соседей. Но в любом случае «тимуровцы» были еще здесь. Вычислив на третьем этаже окна Глуховой, он определил, что свет горит только на кухне (не поленился, специально сбегал на противоположную сторону посмотреть). Судя по всему, без чая у них все-таки не обошлось.

В очередной раз пискнул разряжающийся мобильник. Сейчас это было совсем некстати! Паша ругнулся, присел на залитую всеми видами алкогольных напитков, пропитанную мочой, но при этом удачно скрытую кустами от окошек Глуховой скамейку и, экономя драгоценную энергию, сбросил эсэмэску Востроиловой:

«Катюш, срочно пробей машинку Н214ЛО78, результат отпиши, у меня мобик почти сдох».

Ответ пришел минут через пять, из чего следовало, что Катерина до сих пор была на службе:

«Владелец формальный, дед в сто лет, по нарушениям за этот год наш Дортюк. Как ты на нее вышел? Где ты есть?»

Что и требовалось доказать! На самом деле Козырев почти не сомневался, что «ребус-фактор» окажется положительным, но формально пробить машину по учетам все равно следовало. Мало ли что. Но времени на продолжение эпистолярного жанра категорически не было – в любую минуту могли выйти и те, и другие. В смысле: мобильник – из строя, а «сладкая парочка» – из подъезда.

Паша выбрал из записной книжки номер Серпухова.

– Леха, привет!

– Превед, медвед!

– У меня труба садится, поэтому я буду коротко…

– Но ясно?…

– Само собой. Запиши адрес: Дальневосточный, 46, квартира 513. Глухова Валентина Сергеевна. Есть?… Теперь контейнера, в смысле, госзнаки – Н214ЛО78, «Тойота-купе», черная. Пользуется небезызвестный тебе Линчевский, он же Дортюк. В данную минуту эта машина стоит во дворе вышеназванного дома. Помимо Линческого в адресе находится его подельник. Тема напрямую связана с арестом Ладонина и фактически стопроцентно – с кражей из Эрмитажа. Усёк?

– Скорее, подсёк. Пашк, я же тебе вчера говорил, что Дортюка и компанию мы отдали на откуп Максу.

– Я помню, – торопливо перебил Козырев. – Потому и прошу тебя срочно передать эту информацию Есаулову. У меня нет его координат, да и на твой звонок он всяко быстрее среагирует. Попроси, чтобы срочно прислал к адресу своих людей. Я их здесь встречу и все, что знаю, расскажу. Пусть приземляют красавцев и начинают работать…

– За что приземлять-то? – засомневался Серпухов.

– Да Линчевского за один только поддельный паспорт стопудово крепить можно!.. И еще, передай, что в качестве бонуса я покажу им место, где эти двое припарковали машину. Там на «Тойоте» диски навороченные, причем – абсолютно новьё.

– Вот с этого и надо было начинать. Ладно, сейчас позвоню. Продиктуй на всякий случай еще раз номер…

Всё, козыревская «Нокия», подобно обидевшемуся некормленному тамагочи, навалив прощальную кучу, умерла. Паша лишился связи, и теперь оставалось только надеяться, что Леха оперативно разыщет Есаулова и сумеет убедить его адекватно отреагировать на полученную информацию.

* * *

«А Борман сегодня и не собирался ехать в музей на эту встречу. Тем более что в данный момент он находился на совещании в бункере Гитлера…»

Получив по телефону от Серпухова информацию касательно местонахождения Дортюка-Линчевского, Максим дотошно перенес ее в свой рабочий блокнот и отложил до лучших времен. Информация, бесспорно, была любопытной, и в любое другое время он бы самолично подорвался на местность и поводил жалом. Вот только сейчас любой оперативный интерес перевешивала свалившаяся как снег на голову крайне неприятная, а главное, не терпящая отлагательств тема.

Включив после допроса Ладонина возвращенный на выходе из «Крестов» мобильник, Максим обнаружил в ворохе непринятых звонков телефон своего приятеля из УСБ. Приятель этот был не из той породы людей, которые тревожат мобильные сети по причине «скушно стало». Так что неудивительно, что Есаулов первым набрал именно этот номер. И – угадал.

– Макс, меня тут с утра навестил коллега. Так вот, он случайно разузнал, что вами заинтересовались в штабе Главка. Посему со дня на день к вам нагрянет внеплановая проверка. Собираются провести проверку режима секретности и – заодно – показателей.

– А может, они просто хотят выявить тенденции заказных преступлений прошлых лет? Для аналитической статьи в газету «Милицейские ведомости»? А нам и карты в руки! – наивно размечтался Есаулов.

– Брось, Макс! Дитя неразумное, что ль? Сам знаешь. Для одних твой «выход с цыганочкой» – сигнал. Другие завидуют. Третьим подковерные игры не дают покоя. Вот какая-то гнида и натравила проверку. Тьфу, старинный это романс… – раздражительно обрисовал управленческую «кухню» приятель. – В общем, Макс, как говорил в «Горячем снеге» актер Жженов: «Всё чем могу». В принципе, я бы помог…

– Куда там! Да и обстановкой не владеешь ни черта.

– Сам-то как думаешь? Отпишетесь?

– Отплюемся!

– С меня какой шерсти клок?…

– Шероховатости связями наверху прикроешь?

– Можешь не сомневаться. У нас и в Кремле кое-кто отыщется, – обрадовался востребованности приятель.

– Ну, надеюсь, до такой заварухи не дойдет. Но чую…

В конечном итоге они договорились о следующем: как нагрянет «канцелярия», пыль в глаза – забота Есаулова. Об основных этапах работы комиссии он будет докладывать сразу и лично. И если произойдут сбои и сами опера решить проблему окажутся не в силах, тут уж вступит стратегическая авиация приятеля. Схема на Нобелевку не тянет, но зато отработанная и до сих пор эффективная.

Кстати сказать, насчет «какой-то гниды» подумалось приятелю абсолютно правильно. Внезапные хлопоты десятому отделу устроил не кто иной, как бывший подчиненный, а ныне крупный специалист по антиквариату Некрасов. Накануне, на этот раз уже в очном порядке, он выкатился на Леху Серпухова и почти в открытую, «в нагляк», предложил порешать «за Дорофеева». Конкретно – обсудить перспективу выхода на подписку. Например, под денежный (непосредственно ему, Лёхе) залог. В ответ Серпухов по-дружески предложил коллеге «прикрутить свою иерихроньскую трубу», ибо «именно в такие дни и подслушивают стены». После, чего вторично послал. Но теперь уже к Есаулову, в строгом соответствии с ранее достигнутой с Максимом договоренностью. (Тот вчера Серпухову так и сказал: «Если эта мандавошь по особо важным телам на твоем горизонте снова объявится, смело направляй ее ко мне. И мы с ним все разрулим. Распилим, расстыкуем и акцентно расставим».)