Книга Чувство льда - Александра Маринина

«Это она верно подметила, – подумал Олег, – я бытоже ни за что не пошел». Он покрутил в руках книгу Филановского и заметил наобложке его фотографию. Вот и славно, трам-пам-пам!

– Красивый мужчина, – он постарался придать голосупобольше восхищения. – Это фотография такая удачная или он и в жизни такойже?

– В жизни даже лучше! – не скрывая восторга,ответила Антонина Степановна.

– Небось девушки-то в него влюбляются на каждом шагу.

Ну вот, камень брошен, теперь посмотрим, какие круги по водепойдут.

– Бывает, – Федосеева скупо улыбнулась. –Случается даже, что один семинар прослушают и на следующий приходят, потом ещена один, и еще. Есть такие.

– Ну а он что? Замечает?

– Конечно. Андрей очень внимателен к своим ученикам,всегда в зал смотрит, и если лицо примелькалось – он замечает.

– И как реагирует?

– Никак. А как он должен реагировать?

– Ну, я не знаю, – рассмеялся Олег. – Я вотпопытался поставить себя на его место… Я такой красивый, такой умный, холостой,и я вижу, что молодая симпатичная девушка все ходит и ходит на мои лекции…Честно вам скажу, я бы не удержался, обязательно ответил бы на ее симпатию.

– Нет, Андрей не такой. Он со своими слушательницамироманов не крутил никогда.

– Так уж и никогда?

– Никогда, – твердо повторила АнтонинаСтепановна. – Можете у кого угодно спросить. Даже до трагедий доходило.

Вот. Это уже горячо. Можно сказать, кипяток.

– Неужели? – Олег вздернул брови и сделал глазкипокруглее. – Как интересно! Расскажите, пожалуйста.

Но это оказалась история не о попытке изнасилования, а онеразделенной любви. Верочка Синько впервые пришла на семинар около трех летназад, может быть, чуть больше, и влюбилась в Андрея Филановского с первоговзгляда. Она пришла и на следующий семинар, и еще на один, в тот периодсеминары проходили намного чаще, чем сейчас, примерно два раза в месяц. Девушкавсячески старалась обратить на себя внимание Андрея, садилась на первую парту,задавала вопросы, ждала его после лекций на улице и делала вид, что им попути, – одним словом, перепробовала весь мыслимый и немыслимый арсеналдевичьих уловок, но безрезультатно. Филановский был мил и доброжелателен, но неболее того. Тогда она решилась и написала ему письмо, которое отдала Андреюпосле очередной лекции прямо в руки. На следующий день он подошел к ней ипригласил в ближайшее кафе. К сожалению, приглашение обернулось совсем не тем,на что девушка рассчитывала. Андрей поблагодарил ее за искренность и мягко, новполне определенно сказал, что надеяться ей не на что. Рядом с ним естьженщина, которая ему дорога и изменять которой он не собирается. Через несколькодней Верочку увезли в больницу на «Скорой» после попытки суицида.

– Вот ведь какая любовь, – заохал Баринов. –И что с ней потом стало?

– Ой, это ужасно, вы знаете, просто ужасно! Послебольницы Вера на семинары больше не ходила, она вообще очень долго проболелатогда. У нас на семинарах люди сближаются, завязываются тесные отношения,слушатели потом дружат, перезваниваются, общаются. Ну так вот, стало известно,что Верочка вроде бы выправилась, а потом вдруг – бац! – новая попыткасамоубийства. Но тут уж Андрей был совсем ни при чем, он ее после тогоразговора в кафе и не видел ни разу.

– Когда это было? – напряженно спросил Олег.

– Да где-то года два назад. Да, совершенно точно, этобыло как раз тогда, когда Андрей решил приостановить проведение семинаров изаняться книгой.

Оп-па! Вот оно. Бедная Верочка узнала о покушении наизнасилование и о том, что ее кумир совсем не тот, за кого себя выдает. И оченьдаже легко он может изменить женщине, которая ему, видите ли, дорога. И непросто изменить, а повести себя как грубая скотина. Антонина Степановна, судяпо всему, об этой истории не знает, а если и знает, то умеет держать язык зазубами, так откуда же Верочке стало известно? А ей стало известно, в этом можноне сомневаться, очень уж точно все по времени совпадает. Выходит, либо Верочказнакома с потерпевшей, либо знает кого-то, кто с ней знаком. В любом случае оназнает имя. Что и требовалось доказать.

– Несчастная девчонка, – он сочувственно покачалголовой, – жалко ее. И как она теперь?

– Да плохо. То выправится, то снова в страшнуюдепрессию впадает. Из клиники неврозов не вылезает. Одно время, казалось, ужевсе в нормальную колею вошло, она как-то повеселела, стала жизньюинтересоваться, мне девочки рассказывали… А потом вдруг снова, это уже совсемнедавно, месяца три назад.

– Жалко, очень жалко, – повторил Олег. – Азнаете, Антонина Степановна, у меня есть хороший специалист-психиатр, он стакими случаями очень ловко управляется. Дайте-ка мне телефончик этой Верочки,я ей позвоню и попробую уговорить пойти к нему на прием.

– Да у меня нет ее телефона, – удивиласьФедосеева. – Я с ней не общаюсь.

– Ну спросите у тех, кто с ней общается. Кто-то же вамо ней все время рассказывает.

Она заколебалась.

– А ваш знакомый точно ей поможет?

Олегу стало тошно, потому что никакого знакомого психиатра унего не было, вернее, они были, но никакие не светила, самые обыкновенные.Ладно, долой эмоции, дело есть дело. И он уверенно кивнул. Федосеева кому-топозвонила и через десять минут протянула ему бумажку с именем, фамилией иномером телефона.

Выскочив из дома, где жила Антонина Степановна, он первымделом позвонил следователю Огневу.

– Я занят, у меня допрос, – сухо произнес в трубкуВиктор Евгеньевич.

– Филановский? – догадался Олег.

– Да.

– Ты его еще долго продержишь?

– Не знаю. Наверное, да.

– Подержи подольше, потяни резину. Есть шанс, что втечение полутора – максимум двух часов я тебе скажу фамилию терпилы поизнасилованию.

– Добро, – коротко ответил следователь иотключился.

Вторым на очереди стоял звонок по номеру, который далаФедосеева. Ему ответил женский голос, усталый и измученный.

– Вера? – спросил Олег.

– Кто ее спрашивает?

Значит, мать или сестра.

– Ее знакомый.

– Какой знакомый?

– Мы в клинике познакомились. Я там сестру навещал. АВеры что, нет дома?

– Она в больнице. В клинике неврозов.

– Опять? Господи, бедняжка! Можно ее навестить?

– Да, конечно. Палата сорок восемь.

Неудачно. Но не все потеряно. Баринов сделал еще одинзвонок, продиктовал фамилию и номер телефона и уже через минуту записывал адресВерочки. Пусть она в больнице, но кто-то же ему ответил по телефону, значит,дома кто-то есть. Вот и поговорим.