Книга Тайны Римского двора - Э. Брифо

народов, с Римом в схватке с первой половиной XIX столетия, рассмотрим его под влиянием современных событий.

Это одно из самых потрясающих зрелищ нашего времени.

ГЛАВА XXXIV

ЭПИЛОГ

Рим и Европа

Из четырёх пап, царствовавших с начала XIX столетия, первый из них — Пий VII правил дольше всех.

Избранный 4 марта 1800 года собором, поспешно созванным в Венеции по распоряжению первого корпуса Французской Республики, он умер 22 августа 1823 года, просидев на престоле более двадцати трёх лет. Десятилетние несчастья и смуты покорения Рима и превращение его из столицы государства в главный город французского департамента, пленение первосвященника, падение светской и унижение духовной власти, всё это, казалось, довершило крушение святейшего престола и во всей истории папства нет другой более бедственной несчастной страницы.

Лев XII, избранный 27 сентября 1823 года, скончавшийся 10 февраля 1829 года, правил не более шести лет, которые, однако, протекли тихо и спокойно для государства, несмотря на то что он выказывал большую строгость и суровость против неспокойных провинций.

Папство, поддерживаемое усердием верующих, находилось в состоянии вернуть всё, что потеряло. Тайное влияние, которое Пий VII успел к концу своей жизни приобрести подпольными путями на государей и политику, искусно поддерживалось и его преемником.

Лев XII закончил начатый подкоп, он зарядил мину, но не успел её взорвать. Только при Пие VIII разразились указы 1830 года, плод римской политики, которые должны были, пошатнув конституционные начала Франции, потрясти весь мир. Но неспособный первосвященник после краткой и слабой борьбы с обстоятельствами умер, процарствовав лишь с небольшим один год.

2 февраля 1831 года кардинал Мор-Копеллари из Беллуны был на шестьдесят шестом году от роду избран в папы. Теперь ему уже восемьдесят один год, и он правит более четырнадцати лет.

Оглянувшись на историю этих сорока пяти лет, можно легко определить характер, свойственный каждому из этих четырёх царствований.

Папство Пия VII есть эпоха борьбы и угнетения; не будь хитростей и мошенничества, которые так часто компрометировали священный характер первосвященства, в поведении Чиарамонти можно было бы видеть лишь терпеливую и энергичную борьбу; но коварство святейшей коллегии, советам и настояниям которой он слепо следовал, испортило всё дело. Как бы там ни было, а правление Пия VII может смело считаться одним из самых горестных между папствами первой половины этого столетия.

Отличительной чертой папства Льва XII было постоянное мрачное вероломство и свирепая ненависть ко всем началам независимости; коварные замыслы и козни окружают троны католических государей, подстрекаемых к деспотизму и тирании для доставления римской Церкви власти, которую она впоследствии обещала отдать в распоряжение ограниченной монархии.

Это царствие отличается коварством своих замыслов и поступков, оно готовило зло, выполнение которого пало на долю других.

Пий VIII воссел на престол, лишь для того чтобы умирать в папской порфире. Он ничего не понимал в тех несчастьях, от которых изнемогал. Это было козлище отпущения папства.

После него наступило время алчной, всепожирающей гидры.

Папство Григория XVI тянется четырнадцать лет и гнетёт Христову Церковь всею тяжестью своих самых отвратительных, гнусных страстей. Несправедливое господство, которого деятельнейшим представителем он является в настоящее время, всюду унижает христианский дух католических догматов и истин. Это разрушительное влияние простирается не только на Рим и на земли, подчинённые папскому игу, — оно яростно вторгается в дела всей Европы и с отвратительной настойчивостью целыми столетиями стремится к разрушению всемирной нравственности и цивилизации.

Мы вполне убеждены, что ещё никогда во все времена христианского мира эта дерзость не высказывалась столь очевидно и смело, как в настоящее царствование.

Эти пагубные и неблаговидные намерения отличаются невообразимой деятельностью, особенно в самое последнее время.

С каждым годом множатся несправедливости, бесчестные интриги, тайные, загадочные преступления, падает скромность и развиваются жестокие раздоры и кровожадные преследования.

Стоит бросить несколько взоров на разные стороны Европы в настоящее время, чтобы судить о всей величине зла, источник и лоно которого — Рим. Наша задача не была бы выполнена основательно, если бы не была написана эта глава, представляющая краткий обзор всего предыдущего; тут уже нет ни драмы, ни романа, потому что в ней мы соединили все самые поразительные выводы, вытекающие из современности. Руководимые не только многочисленными и тщательными наблюдениями, собранными с помощью хлопотливой и добросовестной работы, но и озаряемые светом истории последних дней, старались мы предупредить и предостеречь весь нравственный мир, общество всех народов, умы всех наций и всемирный прогресс и цивилизацию от угрожающей им опасности.

Такова цель этих последних строк, которые служат выводом и заключением труда и от которого немного отступают лишь для того, чтобы лучше обратить на него всеобщее внимание.

Чтобы оживить факты, документы и мнения, которыми мы обязаны прошлому, нам казалось полезным, удобным и необходимым придать им более живой интерес, объединив их с событиями, столь поразительными и яркими по их современному значению.

Восставая против римского фанатизма, мы должны были бы поостеречься, чтобы в других не возбудить таких же дурных, преступных страстей, как и те, против которых сами восстаём; но мы полагаем, что равнодушие и нерадение совсем не идут к современной мыслительной деятельности и цивилизации и что служить им ещё не значит подливать масло в огонь уже потухающей борьбы.

Своей неподвижностью Рим думает остановить ход духовного и материального прогресса; но именно прогрессу надлежит смять и разрушить эту преграду, которая становится на пути века, пытаясь повернуть вспять весь ход человеческого развития.

Под ногой этого исполина должно погибнуть пресмыкающееся, жалящее его пяту.

Тем, кто стал бы удивляться важности, приписываемой проискам, честолюбию и интригам этого духовного племени, по-видимому, без силы и власти, без могущества и значения, павшего с высоты, которой оно было достигло благодаря своим мошенничествам и обманам, лишённого всего, чем оно когда- то обладало, настолько же униженного, насколько разорённого, презираемого и ненавидимого; тем, которые думают, что мы придаём слишком большое значение тому, что хотим унизить, слишком превозносим ту самую власть, слабость которой хотим разоблачить, — им мы представим картину фактов и событий, совершающихся на глазах всего общества.

Может быть, взглянув на эту картину, которая бросает истинный свет на всё, что мы описываем, нам простят то самодовольство, которое невольно ощущается при виде положительных и очевидных подтверждений всего того, что мы сказали о Риме и о его опасных тенденциях. Тогда, может быть, станет понятно, что самый слабый, тщедушный враг усиливается и укрепляется в упорной борьбе и в частых настойчивых и постоянных нападениях.