Книга Каждая мертвая мечта - Роберт М. Вегнер

— Кто пойдет в атаку, генерал?

— Мы просим об этой чести, — отозвалась мелодичным голосом Деменайя.

Вот ведь. Люка тряхнул головой. Не заметил эту женщину, пока она не открыла рот. Каким чудом он мог не увидеть ее прибытия? Более семи футов роста, привлекательная задница и фантастическая грудь? Пожалуй, он и правда болен.

Одетая в свободные шелка цвета бледной зелени, побрякивая золотыми браслетами на запястьях и щиколотках, Деменайя выглядела ослепительно. Словно оживший памятник племенной богини. Привлекала внимание тем гипнотическим, пронизанным эротизмом образом, заставлявшим многих мужчин сделаться ее личными стражниками, о которых сплетничали, что те служат ей как днем, так и ночью.

Она и сейчас появилась между солдатами Полка Волка, окруженная дюжиной чернокожих воинов. Не гигантов из Уавари Нахс, а потому она была выше любого из них почти на фут. Люка ухмыльнулся украдкой: она слишком любила выделяться. Он уже встречал ее несколько раз, всегда в окружении вооруженного эскорта и горсти прислужников. Статус ее оставался неясным. Она уже не использовала титул Королевы Невольников, потому что среди восставших не было больше рабов, но некоторые до сих пор воспринимали ее с набожным уважением, как высшую жрицу Служанки. Зато большинство меекханцев относились к ней со смесью снисходительной насмешки и легкомыслия. Служанка не была их богиней, их госпожой оставалась Баэльта’Матран — праматерь, сильнейшая из богинь Всевещности, а не покорная богинька, выдуманная хозяевами.

И все же к Деменайе прислушивались, особенно те невольники, что происходили из местных народов и из черных племен. Даже Уваре Лев и элита его воинов считались с ее мнением. Что, как видно, позволяло ей говорить от их имени.

— Уавари Нахс ударят в город, едва утром встанет солнце, — добавила она, ослепительно улыбаясь.

— Я согласился. — Кахель-сав-Кирху спокойно кивнул женщине. Один из немногих, он был стоек к чарам чернокожей красавицы. — Уваре Лев настаивал, а я не вижу причин, чтобы ему отказывать.

Особенно учитывая, что до этого времени люди Льва не слишком-то лезли на штурм, мелькнуло в голове Люки. Другие отряды с Черных равнин сражались мужественно, но гиганты Уавари Нахс сидели в лагере. В принципе, Люка не видел причины отказывать им в чести помериться с Буйволами.

— Мы тоже пойдем утром на штурм, — продолжил генерал. — Всюду, где удастся. Ударим и по лагерю гегхийцев, чтобы тем не пришло в голову прийти на помощь городу. Завтра Помве должен быть нашим.

Гегхийцы. Вер-Клитус почти позабыл о них, поскольку несколько последних дней их солдаты сидели на жопах ровно и делали вид, что их тут нет. Возводили свои шанцы, выстраивая внутри первого кольца второе, еще более мощное, но кроме этого — ничего.

Ждали.

Что ж. Порой недеяние — лучший способ накинуть себе петлю на шею.

И только сейчас до него дошел смысл последних слов командира.

Они должны взять город завтра. Должны.

Вождь повстанческой армии вскочил на корзину, наполненную землей. Поднял руки.

— Коноверинцы близко. Они почти поймали нас врасплох, поскольку похоже, что их армия движется быстрее, чем наши посланцы. Я ждал их только через шесть дней, а вчера разъезд Поре Лун Дхаро сошелся с конницей Соловьев всего в сорока милях отсюда. Это значит, что главные силы не далее чем в пятидесяти милях от нас. Если они удержат темп марша, будут тут через три дня, может — через четыре. Примерно тридцать тысяч человек.

Установилась тишина. Восставшие стояли спокойно, никто не казался потрясенным или испуганным. Люка наблюдал их чуть со стороны. Несколько глуповатых ухмылок, ладони, сжатые на рукоятях оружия, мрачные взгляды.

Мы ведь ждали их, говорили эти взгляды. Мы знали, что они придут. То, что они пришли пораньше, ничего не изменит. Просто раздавим их быстрее, чем планировали.

Да. К демонам. Пусть приходят. Завтра Помве заплатит за свое преступление, а через три дня Госпожа Пламени восплачет над судьбой своего проклятого княжества.

Но сейчас он должен был отдохнуть. Десятник встал и поковылял в тыл в поисках охапки сена.

Интерлюдия

Рывок за плечо был не слишком деликатным: такой… в стиле — открывай глаза, а то дам в морду. Альтсин вскочил, потянувшись за ножом. Лодка опасно заколыхалась.

— Спокойно. — Стоящий перед ним мужчина в умиротворяющем жесте поднял руку. — Я хотел только проверить, жив ли ты. Человече, выглядишь словно труп.

Альтсин заморгал, прогоняя из головы остатки сна. Перед ним был этот… Гессен. Следовало сразу спросить его об имени, чтобы не выдать себя, что слышал его молитву. Мужчина уже оделся и всматривался в вора внимательным и умным взглядом.

Тот тряхнул головой, пытаясь прогнать шум из ушей и сдержать растущую тошноту. Странно, что он ее чувствует, если не ел уже три… нет, четыре дня. Было холодно, он весь одеревенел, а на губах ощущался привкус гнили. Чары, проклятые чары, так много обещающие — и так много забирающие взамен.

Он осмотрелся, принимая к сведению, что, похоже, он уже не сидит на корме, а спит на шкурах.

— Кто… — он сплюнул. — Кто был у руля?

— Когда я очнулся — никого, но лодка плыла на восток. Я оделся, отволок тебя с кормы и положил рядом с Ёлкой. Но ты должен меня извинить, что я лишь снял с тебя куртку, а не стал раздевать догола: Ёлка привередлив в определенных вопросах.

Чтобы уловить шутку, Альтсину понадобилось некоторое время. Но ироничного ответа он придумать не смог.

— Уже вечер?

Небо над ними заслоняли тучи, но все еще не было слишком темно. Спасенный мужчина широко улыбнулся.

— Скорее, приближается утро. Ты проспал всю ночь, чародей. Целую ночку. И знаешь что? Храпишь, словно дюжина вепрей, обожравшихся желудями.

До Альтсина все доходило медленно, будто он с трудом читал слова, записанные на только что изученном языке. Всю ночь? Проспал всю длинную северную ночь? Так сколько же прошло часов?

— Утро? Ночь? Где… как…

— Мы плывем на восток, чародей, потому что туда нас толкает течение. Даже если бы я хотел, я не сумел бы изменить курс. Проснулся около полуночи, ты лежал у руля, лодка плыла. Я положил тебя подле Ёлки и ждал.

— Чародей?

Мужчина отмахнулся.

— Не притворяйся. Я из Горной Стражи и видывал уже магов, которые слишком мощно использовали Силу. Ты выглядишь точно так же, как и они. Тебе нужно побольше спать и есть.

Альтсин уселся, оперся о мачту. Значит, вот как это выглядит? Использование Силы — словно прием наркотика. Сладкое и коварное. Пока он не сел в лодку, делал это редко, умеренно и осторожно. Зато на море перестал обращать внимание на риск… Все — без усилия, с наполняющим голову чувством всесильной легкости.