Книга Обманутая - Барбара Делински

– Нам всем приходится принимать решения в этой жизни, – пожал плечами Холмс. – Она приняла свое решение.

– И она жила с ним, несмотря на причиняемую ей боль.

– Какую боль? – легкая тень пробежала по лбу Холмса.

– Доставляемую мной. Моими отношениями с ней. Моими отношениями с Вильямом Фраем.

– Все это не имеет ко мне никакого отношения.

– Если вы действительно так считаете, – промолвил Кристиан, наслаждаясь собственной отповедью, – вы или дурак, или слепой эгоист, или вообще ничего не понимаете. Неужели вы думаете, что факт вашего отцовства не влиял на отношение ко мне в семье? Полагаете, что Билл Фрай мог относиться ко мне так же, как к собственному сыну? Уверены, что Лидии нравилось то, как он ко мне относится? Считаете, что могли быть с ней близки, когда вы запретили ей говорить правду о столь важной для меня вещи, как имя моего отца? Может, вы думали, что мне это будет не нужно? Вас не волновало, что я мог быть уязвлен тем, что мой родной отец никогда не проявлял ко мне никакого интереса?

– Я проявлял интерес. Я следил за твоей карьерой.

Но Кристиан был слишком разъярен, чтобы в чем-нибудь уступать Холмсу.

– Много от этого было пользы, если я ничего не знал об этом. А как насчет моей матери? Она овдовела почти тридцать лет назад. Последние пять лет она не выходила из дома из-за прогрессирующего артрита. Вам об этом было известно? Вы что-нибудь сделали, чтобы помочь ей?

– А ты? – огрызнулся Холмс.

– Нет, – ответил Кристиан, чувствуя, как сочится кровью его обнаженная душа. – И теперь я мучаюсь из-за этого. За последние несколько дней мне пришлось раскаяться в столь многом, что, боюсь, я буду жить с этим раскаянием до конца своих дней. Мне хочется надеяться, что по крайней мере это делает меня более человечным, хотя бы по сравнению с вами.

– Ты скор на суд, дружище.

– Яблоко от яблони недалеко падает.

На холм налетел порыв ветра, взъерошив волосы Холмса точно так же, как у Кристиана. Но никакой холод не мог остудить тот жар, который пылал у него внутри. В нем бурлила ярость, питаемая смятением и обидой, которые копились в течение многих лет.

– А зачем вы стали преследовать Джеффа? Вы ревнуете к тому, что он тоже сын Лидии? Вы до сих пор не простили ей ее замужества? До сих пор обижены на нее?

Холмс не ответил. Он наполовину вобрал в себя верхнюю губу, но взгляд его не изменился.

– Ваша газета распинает Джеффа со дня его исчезновения, – продолжил Кристиан.

– Мы никогда не печатали лжи.

– Но вы выдвигали слишком много предположений, а вам было прекрасно известно, что люди ухватятся за них и начнут распространять. Слухи – мощная штука. Стоит пустить слух, и он начинает разрастаться, как снежный ком. И если хотите знать, эти слухи причиняли значительную боль моей матери. Они причиняли боль Лауре и Дебре, но самый большой урон они нанесли Скотту. Неужели вы думаете, он был бы когда-нибудь обвинен в изнасиловании, не создай вы для этого соответствующих условий? Никогда. Он чертовски хороший парень. Он не заслужил этого, как не заслужила Дебра, чтобы дети смеялись за ее спиной в школе, как не заслужила Лаура упадка в своем бизнесе, как не заслужила Лидия сердечного приступа. Но если вас увлекает такое проявление власти, что ж, пользуйтесь ею. – Кристиан умолк, больше всего желая повернуться и уйти, но что-то продолжало удерживать его. – Зачем? Зачем вы это сделали?

– Кристиан, ты деловой человек. Ты должен знать ответ на этот вопрос.

– Вы делали это, чтобы создать популярность газете? – не веря своим ушам произнес Кристиан. – И вы могли быть таким жестоким, учитывая те отношения, которые когда-то связывали вас с моей матерыо?

– Бизнес есть бизнес.

– Надеюсь, это не так. Надеюсь, я никогда не совершу ничего подобного.

– По-моему, ты тоже не ангел, – криво усмехнулся Холмс. – Я следил за твоими похождениями, когда ты учился в школе. Ты и в этом был сыном своего отца. И во многом другом также. Посмотри фактам в лицо, Кристиан. Ты можешь осыпать меня какими угодно ругательствами, но ярость твоя вызвана лишь тем, что ты видишь во мне те же черты, которые критикуешь в себе. Яблочко от яблони недалеко падает.

Кристиан задумался над этим, глядя на человека, который был его отцом. Да, он свободно мыслил. Он был независим, непочтителен, иногда даже беспечен, и все это были свойства личности Гарри Холмса. Но никогда в своей жизни он не использовал власть, чтобы причинить кому-нибудь боль.

– В существенных вещах я не похож на вас, – произнес он спокойным голосом и расправил плечи. – И за это я должен благодарить собственную мать. Возможно, я унаследовал кое-какие ваши черты, но от нее я получил способность к состраданию. Она подарила мне умение любить.

– И к чему это тебя привело? – осведомился Холмс более резко, казалось напуганный убежденностью Кристиана. – У тебя было много женщин, но ты так никогда и не женился. Тебе сорок семь лет. Так и не удалось найти верную женщину, да?

– Я не просил у женщин верности себе, – еще спокойнее ответил Кристиан. – В отличие от вас, я не вступаю в брак и не развожусь для того, чтобы снова вступить в брак и снова развестись. Я с большим уважением отношусь к институту семьи. Возможно, это еще одна черта, которую я унаследовал от своей матери. Она любила вас, но она заключила сделку. Она сдержала свое слово и вышла замуж за другого. Она была верна ему, она сделала его счастливым, и сама была счастлива.

– Фрай был тряпкой, – фыркнул Холмс. – Она допустила ошибку, когда бросила меня.

– Она никогда так не считала.

– Я бы сделал ее в десять раз счастливее, чем он.

– И одновременно в десять раз более несчастной. Теперь, когда я познакомился с вами, я считаю, что она приняла верное решение.

Кристиан догадывался, что немногие могли позволить себе так разговаривать с Гарри Холмсом, и испытывал от этого удовлетворение: на лице Холмса была написана ярость, что доставляло ему бесконечное удовольствие. Однако уже в следующее мгновение старик предпринял попытку вернуть себе самообладание и произнес с расчетливым спокойствием:

– Все правильно, ты мой сын. Точно такой же бойкий на язык, точно такой же яростный.

– Дело не в ярости. Когда я думаю о том, кто вы такой и что вы сделали, я просто испытываю к вам сильнейшую антипатию. Но если вы считаете, что это может толкнуть меня на путь мести, как вас, вы ошибаетесь. Для этого мне придется слишком через многое переступить.

– В том числе и через нее? – Холмс кинул взгляд куда-то за плечо Кристиана.

Кристиан посмотрел туда, где стояла Лаура. У нее был такой замерзший, такой встревоженный вид, что он тут же подозвал ее. Когда она приблизилась, он обнял ее и прижал к себе.

– Познакомься с моим отцом, Лаура. Много лет назад Лидия бросила его. Я думаю, именно поэтому он преследует и травит нас.