Книга Китай. Большой исторический путеводитель - Алексей Дельнов

Первый современный арсенал — предприятие по производству оружия, — был построен в 1861 г. в г. Анхое, епархии Цзэн Гофаня. Подобные же, а также механические заводы и верфи стали появляться в Сучжоу, Шанхае, Нанкине, Тяньцзине, Сиане, Гуанчжоу, Чэнду и других крупнейших городах Китая. Шанхайская верфь уже к 1870 г. стала одним из крупнейших судостроительных предприятий в мире. Средства на их создание отчасти поступали из казны: она ими в то время располагала, поскольку поступали немалые таможенные сборы от оживившейся торговли; отчасти это были поборы, которыми региональные милитаристы, на чьей территории строились предприятия, облагали своих толстосумов. Вскоре частные капиталы стали привлекаться и на долевых началах, но при принятии важных управленческих решений вкладчики голоса не имели — в лучшем случае получали свою долю прибыли (во многих случаях такое участие было не более чем разновидностью поборов: «А не хотели бы вы…»).

До конца столетия в Китае было построено около двадцати оснащенных современным оборудованием предприятий, на которых было занято около десяти тысяч рабочих. Их продукция, разумеется, не поступала на рынок, а проходила по «госзаказу». А положение трудящихся было ближе к полукрепостному — в духе традиционных казенных мастерских. Производительность труда даже на лучших заводах была невелика. Так, в хубэйском арсенале, освоившем производство винтовок системы «Маузер», на единицу продукции уходило в семь раз больше времени, чем в Германии. Хотя на казенных предприятиях работало немало иностранных специалистов и существовали школы по подготовке кадров.

Постепенно сфера деятельности расширялась. «Региональные милитаристы» желали обеспечить подведомственные предприятия собственным сырьем — для чего создавали рудники и шахты. Строились новые дороги — в том числе железные. Появляются и гражданские предприятия, главным образом текстильные. В них уже шире привлекался частный капитал, и шире становилось участие вкладчиков в управлении — потому что продукция поступала на рынок, и требовался коммерческий опыт. Сложились две системы управления государственно-частными предприятиями: «контроль чиновников, предпринимательство торговцев» и «совместное предпринимательство чиновников и торговцев».

На следующем этапе некоторые такие предприятия превращались в частнокапиталистические. Но события могли принять и противоположный оборот: так, региональный владыка Чжан Чжидун выкупил полюбившееся ему предприятие в казну, причем вкладчики получили только половину от вложенных ими сумм.

«Национальный капитал» был беззащитен перед властью бюрократов — но без их покровительства он вообще был нежизнеспособен. Когда стала проявляться частная инициатива «снизу» — носителями ее чаще всего выступали совместно богатые землевладельцы и чиновники. Они предполагали друг друга. Как правило, они уже давно и плотно были знакомы, а без связей во властных структурах дело не стоило и начинать. Торговцы тем более могли развернуться в промышленной сфере и иметь какие-то гарантии сохранности своего капитала только в составе таких сообществ: отношение к ним не только верхов, но и всего общества было по-прежнему настороженным, как к потенциальным мошенникам. Положение рабочих на частных предприятиях было не лучше, чем на казенных: полное бесправие, ничем не ограниченный рабочий день, мизерная зарплата, бдительный полицейский надзор.

Создавали свои предприятия и иностранные фирмы, привлеченные дешевой рабочей силой и необъятным, как им казалось, рынком сбыта. К концу XIX в. им принадлежало около сотни крупных предприятий: это были судоверфи и доки, шелкопрядильные, ткацкие, маслобойные, газовые, чаеперерабатывающие и т. д. заводы и фабрики. По своему техническому уровню это был наиболее передовой сектор китайской экономики. Кроме того, иностранцы заняли прочные позиции в банковском деле, на транспорте, в связи.

Пароход на Янцзы

* * *

Полуколониальный, зависимый статус Китая особенно зримо проявлялся в его внешней торговле. Наложенную на нее контрибуцию страна должна была выплачивать за счет отчислений с таможенных сборов, поэтому на всех таможнях присутствовали иностранные наблюдатели. Лучшим специалистом в таможенном деле зарекомендовал себя англичанин Харт, и по приглашению китайского правительства он несколько десятилетий возглавлял общегосударственную службу.

Пошлины на ввозимые иностранные товары были очень невелики, а вывозные на продукцию китайских предприятий, напротив, завышались. Получалось, что власти Поднебесной осуществляют «протекционизм наоборот» — облегчают доступ продукции извне и затрудняют выход на мировой рынок собственным производителям.

Наибольшая часть внешнеторгового оборота приходилась на долю Британской империи — две трети ввоза и половина экспорта. По-прежнему много ввозилось опиума. Все возрастающую роль играли США, в больших количествах ввозившие нашедший широкий спрос керосин.

Иностранные торговцы полагали, что они завалят Китай дешевыми тканями. Но этого не случилось. Современные западные ткацкие станки оказались лишь вчетверо производительнее старообразных китайских, и жители Поднебесной предпочитали свое, родное — себестоимость китайской продукции была ниже за счет разницы в уровне оплаты труда. Но вот с импортной пряжей тягаться было невозможно — труд индустриальных рабочих был в 80 раз эффективнее, и за последние тридцать лет столетия ввоз ее возрос в 20 раз. Впрочем, за счет этого несколько капитализировалось производство тканей, хотя и на невысоком уровне: торговцы и ростовщики приморских городов стали снабжать надомных ткачей сначала дешевой привозной пряжей, а потом и более производительным оборудованием (собственно, в середине XIX в. во Франции по такому же принципу был организован труд знаменитых лионских ткачей, устроивших одно из первых в мировой истории вооруженных выступлений пролетариата).

Поднебесная традиционно экспортировала много чая — хотя появились очень серьезные конкуренты, Индия и Цейлон. Хорошо продавались шелковые ткани — особенно после того, как в Европе гусеницы шелкопряда подверглись удару эпизоотии. Фарфор, бамбуковая мебель, фейерверки, медицинские снадобья, безделушки — это как повелось от древности.

Зачатки капитализма появлялись и в сельском хозяйстве — плантационными методами осуществлялось производство чая и хлопка. Вывоз хлопка-сырца резко возрос во время гражданской войны в США 1861–1865 гг., когда северяне — янки перекрыли пути экспортной торговли своим врагам — южным плантаторам, одним из основных производителей хлопка в мире. Традиционно хлопок в Поднебесной выращивали такими же методами, что и прочие технические культуры — крестьянские хозяйства совмещали его производство с зерновым земледелием. Но в те прибыльные годы целые уезды перешли целиком на хлопок — да так на этом и постановили, даже когда конъюнктура изменилась к худшему. При этот развивались и внутренние товарно-денежные отношения: ставшим профессиональными хлопкоробами крестьянам приходилось теперь покупать за наличные рис.