Книга Под сенью апельсиновых деревьев - Линда Белаго

Женщины молча сидели друг напротив друга. Юлия думала о Жане. Если бы только ей в голову пришла хоть какая-то идея о том, как найти его!

Эрика тихонько вздыхала. Юлия догадывалась, что на самом деле ее подруга очень боялась встречи с мужем. В конце концов, у него ведь имелись причины, по которым он более трех лет не давал о себе знать. А возможность для этого у него была – по крайней мере, он мог бы послать в миссию письмо. Юлия подозревала, что Эрику не ждет ничего хорошего. Но она также знала, что Эрика должна наконец получить ответы на свои вопросы. Она чувствовала, что происходит в душе у ее подруги.

На исходе ночи они отправились в порт. Юлия приказала старому рабу Хедаму сопровождать их. В это время наемные кареты не ездили, а двум белым женщинам было слишком опасно ходить ночью по улицам. И пусть даже Хедам не очень подходил на роль защитника, они могли положиться на его молчание. Юлия впервые по-настоящему обрадовалась тому, что рабам запрещено задавать вопросы.

Хедам преданно следовал за женщинами по темным улицам до самого корабля, пришвартованного в дальнем конце причала. Маленькая лампа, болтавшаяся на палубе, освещала деревянный трап, ведущий на борт.

– Вот! – Юлия сунула в руку Эрике маленький кошелек с монетами. – На дорогу и на все, что может тебе понадобиться!

Эрика нерешительно смотрела на этот дар. Юлия знала, что ее подруге было тяжело брать у нее деньги.

– Все в порядке. Поезжай и найди своего мужа! – сказала она и, пока Эрика не успела ничего возразить, потащила ее по трапу на палубу корабля.

Из деревянной надстройки, которая, вероятно, служила укрытием, появилась фигура капитана.

– Идите сюда! – Он жестом подозвал Эрику к себе, а ее спутнице лишь коротко кивнул.

Юлия торопливо сошла с корабля. Теперь все, что могло произойти с Эрикой, было в руках Божьих. Юлия лишь надеялась на то, что Бог наконец-то протянет свою спасительную руку своей верной дочери. Было понятно, что Эрика рассказала Юлии лишь небольшую часть того, что она пережила в Суринаме. Юлия подозревала, что у ее подруги были веские причины умолчать об остальном. Она задумчиво зашагала в душной июльской ночи обратно к городскому дому.

Глава 2

Кири изо всех сил старалась, чтобы маленький Генри не почувствовал отсутствия своей матери. Однако, поскольку мальчик и без того воспринимал ее, как достойную замену, и был слишком мал, чтобы задавать соответствующие вопросы или даже понять то, что происходило, тревога Кири почти не имела под собой оснований. Но она чувствовала себя очень плохо в доме плантатора. Близость масры Питера, когда тот находился здесь, а не на полях или в своей лаборатории, была ей неприятна. Правда, он оставил ее в покое, с тех пор как миси Джульетта сообщила ему о беременности Кири, но все равно девушка ужасно боялась, что он передумает.

Со времени отъезда своей миси она ночевала в детской комнате Генри, затем с утра занималась им в господском доме, а при малейшей возможности забирала его с собой в поселок рабов.

Правда, миси Мартина несколько раз выражала опасения по этому поводу, но Амру объяснила ей, что Генри великолепно чувствует себя на руках у Кири. Да и масра Питер, казалось, был не в восторге, когда Кири и Генри много общались с миси Мартиной и маленьким масрой Мартином.

Масре Питеру ребенок Юлии был нужен только как заложник. Это Кири поняла из многочисленных споров, которые возникали между ее хозяйкой и масрой Питером перед отъездом миси Джульетты.

Миси Джульетта неохотно оставила ее и Генри.

– Кири, когда я вернусь, все будет хорошо! – сказала она на прощание.

Кири возлагала на это большие надежды, ведь с тех пор, как масра Питер стал управлять плантацией, их жизнь ухудшилась. Рабы начали роптать и не признавали нового масру. Он позволял бассиа много вольностей, которыми те бесстыдно пользовались, обходясь с рабами грубее, чем следовало. С другой стороны, масра Питер никому не позволял вмешиваться в аграрные вопросы. Несмотря ни на что, на плантации все должны были работать сообща, для того чтобы обеспечить дальнейший рост насаждений. Некоторые из опытных, давно работавших на полях негров выражали недовольство по поводу того, что масра Питер неправильно организовал посадку растений, и это принесет плохой урожай. Но как только такие возражения доходили до ушей масры, он приказывал бассиа крепче держать рабов в узде.

Кроме того, рабы боялись, что масра возобновит свои странные опыты с лекарствами.

Спустя неделю Кири каждый день надеялась, что ее хозяйка вернется домой. Но миси Джульетта все не приезжала. Кири утешала себя мыслями о том, что у миси, по-видимому, есть причины на то, чтобы так долго отсутствовать. Но чем дольше продолжалось ее отсутствие, тем тревожнее становилось у Кири на душе.

– А что, если миси больше не вернется? – однажды спросила она у Амру.

– Кири, здесь остался ребенок миси. – Амру ласково погладила маленького Генри по щеке. – Конечно, она вернется, не сомневайся.

Однако Кири мучили кошмары: миси не вернулась, Питер воспитал из Генри подлого человека, а сама Кири родила белого ребенка… На этом месте девушка каждый раз просыпалась от ужаса, вся мокрая от пота. А что, если этот ребенок действительно от масры Питера? Будет ли хозяин претендовать на него? Не как на своего наследника, нет – как на раба?

Кири ничего не сказала Дэни о том, к чему принуждал ее масра Питер. Только после рождения ребенка будет видно, кто его отец. Кири боялась этого момента, когда Дэни и всем остальным станет ясно, что он не является отцом ее малыша. Девушка все время ломала над этим голову, и чем дольше она об этом думала, тем сильнее убеждалась в том, что отцом ребенка был не Дэни.

Несмотря на то что масра Питер значительно ограничил визиты лесных негров и лишь изредка разрешал им причаливать к плантации, Дэни всегда находил способ проведать Кири. Ей это льстило. В первое время после «несчастного случая» она стыдилась своего лица из‑за шрама. Но Дэни брал ее за руку, нежно проводил кончиками пальцев по ее лицу и бормотал: «Маленькая Кири, для меня ты самая красивая девушка во всей стране».

Кири не могла сдержать слезы. Такую симпатию к ней еще никто не проявлял. Она лишь надеялась, что не разочарует его. По мере того, как рос ее живот, Кири все больше и больше отдалялась от Дэни. Он списывал это на перепады настроения и с радостью ждал появления ребенка. «Когда твоя миси вернется и на плантации все снова наладится, я спрошу у нее, можем ли мы с тобой пожениться. Пусть даже так, как женятся белые».

Кири всем сердцем надеялась, что так оно и будет.

Глава 3

Эрика сидела на шаткой деревянной доске, которая служила скамьей, и всматривалась вдаль. Утреннее солнце уже стояло высоко в небе и нагревало воздух. Все еще можно было видеть болотистую прибрежную зону. Капитан направил судно от Парамарибо через канал Ваника к речке Сарамака. Оттуда им надо было выйти через устье реки в море, для того чтобы потом у Форта-Нассау опять войти в реку Коппенаме. Это была самая опасная часть поездки. Видит бог, судно капитана Пароно не было приспособлено для плавания по морю. Дерево, из которого оно было сделано, даже на реке скрипело и трещало, едва течение немного усиливалось. Однако Пароно всегда успокаивал Эрику: его «старая девочка» выдерживала и более трудное плавание. Эрика надеялась на то, что именно это плавание не станет последним для парусника.