Книга Подземная канцелярия - Сергей Мусаниф

— Не то слово как подозрительно, — сказал он. — А чем его душа твоя так заинтересовала, ты не спрашивал?

— Спрашивал, — сказал я. — Лотерею, говорит, они там в аду проводили. Типа, я выиграл.

— Подозрительно, — сказал он. — На чем вы с ним расстались, сын мой?

— Договорились послезавтра встретиться.

— Где?

— Не знаю, — сказал я. — Он сам должен меня найти.

— Ну и чего ты от меня хочешь, сын мой?

— Совета, — сказал я.

— А какой я тебе совет могу дать? — спросил он. — Знаешь ли ты, что рискуешь своей бессмертной душой?

— Знаю.

— Ну так своей головой и думай. Как служитель церкви я тебе могу только одно посоветовать — демону отказать и прийти в истинную веру.

— И все?

— Все. А ты чего ожидал, сын мой? Что я тебе сейчас бригаду православного спецназа кликну? Группу боевых экзорцистов быстрого реагирования?

— Ну…

— То-то и оно, сын мой, — сказал он. — Нет у нас таких групп.[38]

— Могу я вам личный вопрос задать?

— Задавай, сын мой.

— Вы сами в Бога верите?

— Верую.

— А мне верите?

— И тебе верю. Не знаю почему, но верю. На сумасшедшего ты не похож. Впрочем, к врачу все же сходи. Я, как ты сам понимаешь, не специалист.

— Схожу, — сказал я.

— А сам-то что делать думаешь?

— Не знаю, — честно сказал я.

— Боишься?

— Есть немного.

— Демоны присланы Сатаной, чтобы смущать наш разум и искушать нас, — сказал отец Алексий. — И вред, который они могут причинить, находится в нас самих. Смутить можно только неуверенный в себе разум, искусить можно только порочную душу. Не бойся и будь уверен в себе. Демон не может причинить тебе физического вреда.

— Да? — Это утверждение ввиду личных параметров демона казалось мне весьма неубедительным.

— Могу предложить тебе только одну вещь, сын мой, — сказал он. — Послезавтра демон придет к тебе, он ведь найдет тебя, где бы ты ни был, ты сам так сказал. А ты в это время будь здесь, рядом со мной.

— И это мне сильно поможет?

— Он не сможет войти в дом Господа нашего.

— Но я не смогу сидеть здесь вечно, — сказал я. — Кроме того, если демон меня не найдет, он может расстроиться. А расстроенные демоны могут быть весьма неприятными типами. И что мне после этого, всю жизнь по монастырям прятаться?

— Не сможешь, — сказал он. — Даже я не провожу здесь все свое время.

— Так какой смысл оттягивать неизбежное? — спросил я.

— Может быть, смысла и нет, — сказал он. — Но… понимаешь, я хотел бы посмотреть на демона собственными глазами.

— Вы мне не верите, что ли?

— В том-то и дело, что верю, сын мой.

— Так вы никогда не видели демонов, батюшка?

— Таких, как ты описываешь, нет, — сказал он. — Сын мой… как тебя зовут?

— Гоша.

— Гоша, — сказал он. — А я в миру — Алекс.

— Очень приятно.

— Взаимно.

Мы пожали друг другу руки.

Затем он замолчал, переворачивая страницы лежащей перед ним на столе книги. Лицо его было задумчиво и сосредоточено.

Я вытянул из кармана сигарету и сунул было в рот, но спохватился. От внимания Алекса мое движение не ускользнуло.

— Да кури ты, — сказал он.

— А можно?

— В принципе нельзя, — сказал он. — Но у тебя случай особый. А я потом тут благовониями все окурю, никто и не заметит.

— Спасибо, — сказал я и закурил. — А сам?

— Бросил, — сказал он. — Как принял сан, так сразу и бросил.

— А зачем ты вообще в монахи пошел?

— Не в монахи, а в священнослужители. — поправил он и добавил коротко: — Уверовал.

И дано ему было откровение, подумал я, или что-то еще в этом роде. Вот он точно должен знать, в чем смысл жизни, но задавать такой вопрос священнику мне показалось неудобным.

— Ты знаешь, Гоша, — сказал он наконец, — я тебе завидую. По-хорошему завидую.

— С чего бы?

— В последнее время Господь не дает прямых доказательств своего существования, — сказал он. — И вера основывается на, прошу прощения, косвенных уликах и давно устаревших фактах. Я понимаю, что таким образом Господь испытывает нас в нашей вере и все такое, но даже священников порой охватывают сомнения. А тебе было явлено чудо.

— Не такое уж это и чудо, — сказал я.

— Чудо, — сказал он. — У тебя есть прямое доказательство существования загробной жизни. У тебя есть прямое доказательство существования бессмертной души. Веками люди дискутировали на эту тему, придумывали псевдонаучные, отвергающие божественное происхождение человека гипотезы, которые смогли убедить множество людей и отвернуть их от лона церкви. Но до сих пор никто не мог похвастаться тем, что он знает абсолютно правильный ответ.

— Вера и знание — это две разные вещи, — сказал я.

— Ты хочешь сказать, что знание убивает веру? — спросил он.

— Наверное, — сказал я. — Вот этот стол. Я знаю, что он существует, вот он стоит передо мной. Я вижу его, могу его понюхать, потрогать, попробовать на вкус. Но это же не значит, что я верю в стол. Я просто знаю, что он есть. Может быть, прямых доказательств нет именно потому, что они могут поставить под вопрос сам факт наличия веры.

— Люди, знающие о существовании Бога, будут праведниками только потому, что испугаются адских мук, — задумчиво сказал Алекс. — Это как преступник не идет на преступление, потому что боится кары закона. В этом что-то есть. Чем, говоришь, ты занимаешься?

— Я — программист.

— И хакер, — сказал он. Ничего-то он не забыл. — В первый раз в церкви, да?

— Так заметно?

— Заметно, — сказал он. — И как тебе здесь, нравится?

— Нормально, — сказал я. — Алекс, что мне делать?

— Укрепи свою веру, молись и руководствуйся своим разумом.

— Это понятно, — сказал я. — Но что мне делать?

— Я не знаю, что тут можно посоветовать, — признался он. — К тебе явился искуситель, а единственный задокументированный факт встречи с искусителем имел место очень давно, в райском саду. Закончилось все, как ты знаешь, очень и очень плохо.