Книга Вселенная Г. Ф. Лавкрафта. Свободные продолжения. Книга 7 - Алан Дин Фостер

на жителей деревни, но он чувствовал, что не должен здесь задерживаться: девушка вряд ли придёт к нему иначе, как в его комнату.

Он был рад вернуться наверх, даже в комнату для гномов. Над голой лампочкой на наклонном потолке парило пылающее пятно, которое, казалось, вот-вот обрушится на Лэмба. Он пожалел, что не попросил дать ему другую комнату, эта была слишком мала, но сейчас он не должен ничего менять.

Он лежал и ждал. За окном сгущалась ночь; яркое сияние деревни делало её больше похожей на туман. Сколько времени уже прошло? Сказать наверняка было невозможно: его часы остановились — должно быть, ещё в ресторане. Неужели отец девушки запретил ей встречаться с Лэмбом? Конечно, она не могла обсуждать этот план, и не это являлось причиной враждебного взгляда мужчины и других людей во время ужина. Из-за одиночества Лэмбу приходили в голову разные бредовые мысли. Нужно просто расслабиться, не ворчать, а просто позволить вещам происходить. Лэмб скользил мимо кучки морщинистых лиц; их глаза выглядели неровными дырами. Прежде чем он смог добраться до церкви, темнота поглотила его. Лэмб проснулся и увидел, что дверь его комнаты открыта.

Неужели блондинка приходила к нему и боялась разбудить? Спотыкаясь, он подошёл к окну. Улица была театрально яркой и совершенно пустой. Во рту у Лэмба появился кислый привкус пробуждения и разочарования. Его обманули или он сам себя обманул? Чтобы окончательно проснуться и вернуть себе надежду, он поплёлся на лестничную площадку. Какое-то движение заставило Лэмба посмотреть вниз, и девушка у подножия лестницы робко улыбнулась ему, после чего сразу выскользнула из виду. Должно быть, она покидает гостиницу. Порывшись в кармане, чтобы убедиться, что ключ у него, Лэмб захлопнул дверь и поспешил вниз. Тёмное дерево загремело под его ногами. Боже милостивый, он топал так, словно совершал паническое бегство. Вряд ли девушке хотелось привлекать к себе внимание.

Неужели Лэмб шумел так, что спугнул её? Улица выглядела чистой, как обглоданная кость, не было даже теней. Все это выглядело как мечта о совершенстве, в которой автомобиль Лэмба возле гостиницы представлял собой несообразность. Являлось ли её лицо внизу лестницы остатком сна? Нет, потому что Лэмб мельком увидел её черное платье, исчезающее за поворотом улицы.

Он бросился вдогонку, ещё не понимая, куда она собирается его вести. Жара и затянувшееся оцепенение притупили мысли; Лэмба лихорадило. Похоже, блондинка удачно выбрала время, потому что улица оставалась безлюдной, хотя кое-где в окнах горел свет. Конечно, она знает, когда жители будут заняты в своих домах или в гостинице.

Улица была слишком коротка, чтобы дать Лэмбу время для сомнений. Но тишина, изолированность их шагов, казались пугающе нереальными, как будто Лэмба вовлекли в имитацию сексуальной погони. Запахи доносились до него, манили его бежать вперёд. Он ускорил шаг, раздосадованный тем, что из-за поворота улицы он потерял девушку из виду. Он услышал, как она тоже ускорила шаг. Она почти добралась до дома своего отца.

Её отца нет дома или он ждёт их обоих? Лэмб не собирался выступать перед публикой. Приключение — это одно, извращение, которым он не наслаждался, — совсем другое. Но когда он добежал до поворота, то ясно увидел блондинку. Не оглядываясь, она прошла мимо дома и чопорно направилась к церкви.

Очевидно, она собиралась повести его в поле. Это было довольно примитивно, но вряд ли привлекательно. Лэмб не успел это обдумать, ибо церковь захватила всё его внимание. Была ли она охвачена огнём?

Рискнув шагнуть вперёд, Лэмб увидел огни. У него сложилось впечатление, что их тысячи; стеклянные сосуды стояли не только на могилах, но и на дорожках между ними. В церковном дворе горело множество свечей.

Неугомонный свет заставил церковь зашевелиться на своём фундаменте. Может, кто-то прислонил к крыльцу ствол дерева? Должно быть, это была игра света, потому что на мгновение Лэмбу показалось, что на стволе дерева вырезано извивающееся лицо, такое же длинное и узкое, как дверной проём. Когда Лэмб прищурился, его глаза ещё больше ослепли, не в силах разглядеть внутреннюю часть крыльца.

Поначалу он не мог понять, куда делась блондинка. Пока он всматривался в темноту за деревней, откуда-то донеслось зловоние. Удобрение или перезрелый урожай? Господи, как долго они оставляли вещи гнить? Если девушка ушла в эту темноту, Лэмб больше не горел желанием следовать за ней.

И тут он увидел её. Она кралась вдоль внешней границы церковного кладбища. Только трепещущий овал её лица был виден над пляшущей оградой; её одежда сливалась с темнотой. И все же на её пути было достаточно света, чтобы Лэмб чувствовал себя в безопасности.

Когда он ступил на тропинку, она медленно зашевелилась под своей травяной шкурой. Лэмб потратил некоторое время на то, чтобы убедиться, что под ним твёрдая земля. За оградой послышался лязг металлических ворот и быстрый скрежет. Девушка теперь оказалась вне поля зрения Лэмба. Боже милостивый, зачем он медлит? Он пробежал мимо ослепительно сияющего кладбища к краю ограды. Там имелась калитка, а за ней узкая тропинка между живыми изгородями — но калитка была заперта на цепочку и висячий замок.

Значит, блондинка дразнила Лэмба, не так ли? Прежде чем его гнев успел набрать оборотов, он притих. Здесь было нечто большее, чем сексуальные игры, хотя Лэмб ещё не мог сказать, откуда он это узнал. Что же его беспокоит? Острые пики на ограде и воротах, которые заключили его в темницу? Яркая улица замкнулась в себе? Блондинка сбежала? Возле церкви что-то шевельнулось.

Руки Лэмба судорожно сжали прутья ограды. Затем он немного расслабился. Движение оказалось всего лишь скачком темноты: несколько свечей, ближайших к крыльцу, погасли. Но прежде, чем Лэмб успел отвести взгляд, тьма приблизилась к нему ещё на шаг.

Словно тень упала на свечи, тень, состоящая из грязи: Лэмб видел, как огни вспыхнули, сжались и погасли. Он с трудом разглядел, что фигура высотой с дверной проём, казалось, высунулась из церкви. Зловоние растений или разложения захлестнуло Лэмба, удушая его. Он вспомнил запах внутри церкви. Липкий холодок, похожий на тот, что он чувствовал тогда, пробежал по его телу и заставил его задрожать.

Когда погас третий ряд свечей, Лэмб побежал. Прежде чем он добрался до ворот кладбища, пятно тьмы уже растеклось по половине могил. Была ли это фигура, двигающаяся за пределами его зрения? Лэмб застонал, хотя воздух с трудом пробивался через его сжатое горло к дрожащим губам.

Всё казалось неизбежным, как кошмар. Всё было спланировано заранее. Лэмб почти не удивился, когда, спотыкаясь, вбежал в