Книга Леди удача - Патриция Гэфни

Риордан не остановился и даже не замедлил шаг.

– Стреляй.

Рука Куинна, державшая пистолет, задрожала, на лице у него выступил пот.

– Мне придется стрелять! Не вынуждай меня!

– Ну давай, стреляй.

Остановившись в одном шаге от Куинна, Риордан явственно расслышал его неровное, прерывистое дыхание и даже увидел, как капли пота собираются у него на верхней губе. Теперь пистолет был в нескольких дюймах от его груди. Очень медленно он протянул руку, обхватил пальцами холодный ствол и потянул на себя.

Куинн выпустил из рук пистолет. Его лицо дрогнуло.

– Будь ты проклят, Филипп, мы опять останемся ни с чем! Он уйдет от нас.

– Я думал, только это тебя и заботит, – вздохнул Риордан, внезапно ощутив слабость в коленях. – Что же ты не спустил курок?

Куинн долгое время не отвечал. Постепенно его угрюмое изможденное лицо аскета обрело свой обычный цвет.

– Возможно, я все-таки не такое чудовище, каким ты меня считаешь, – дрожащим голосом проговорил он наконец, расправляя сутулые плечи в жалкой попытке собрать остатки достоинства. – Но я же… я всегда желал тебе только самого лучшего. И хотя мне приходилось лгать – это по крайней мере было правдой.

– Ну допустим. Но есть и другое объяснение. Тебе просто духу не хватило в меня выстрелить. Твоя трусость оказалась сильнее фанатизма.

Риордан протянул Куинну пистолет рукоятью вперед, и тот удивленно заморгал.

– На, возьми его, у меня есть свой. – Он похлопал себя по жилету. – Надень сюртук, ты идешь со мной.

– Что?

– Освободить Касс будет не так-то просто, возможно, придется драться. Мне понадобится помощь, а, кроме тебя, никого нет. Но уж на этот раз ты пойдешь впереди. Так безопаснее. Никогда в жизни я больше не повернусь к тебе спиной.

– Филипп…

– Надень сюртук, Оливер. Поторапливайся.

Еще несколько секунд Куинн колебался, оставаясь в неподвижности, но что-то в лице Риордана, видимо, подсказало ему, что отказываться небезопасно. Засунув пистолет за пояс панталон, он пошел взять свой сюртук.

* * *

– Озябла, дорогая? Ну ничего, потерпи, осталось уже совсем немного. Позволь-ка я чуть-чуть затяну вот здесь… Вот так… Все. Ну как тебе?

Вовсе не холод заставил Кассандру задрожать, хотя в сыром каменном погребе можно было замерзнуть. Занозистые клепки грубо сколоченного бочонка впивались ей в колени, но она этого не замечала. Она уже не способна была ощущать что бы то ни было, кроме отчаяния.

– Здорово я это придумал, тебе не кажется? Сперва отца вешают по обвинению в измене, а потом и дочка следует за ним, причем за то же самое преступление. И тот же самый вид казни. Для тебя, разумеется, больше подошла бы гильотина, но у меня времени не было ее смастерить. Кстати, не такая это простая вещь, как кажется на первый взгляд. Приходится заниматься скучными вычислениями, рассчитывать балансировку и расстояние, соблюдать размеры. Иначе устройство просто не будет работать. Во всяком случае, не с первого раза. Приходится повторять снова и снова… ну, словом, жуткое зрелище. Виселица гораздо лучше и надежнее, уверяю тебя. В чем дело, дорогая? Ты что-то сказала?

Стоя коленями на днище перевернутого бочонка, Кассандра почти касалась плечами его краев. Уэйд так туго затянул петлю у нее на шее, что она едва могла повернуть голову, чтобы его увидеть. Свободный конец веревки Уэйд перебросил через потолочную балку прямо у нее над головой и закрепил на деревянном столбе справа от нее. И вот теперь он игриво дернул туго натянутую веревку, заставив Кассандру вскинуться всем телом, чтобы не задохнуться. С руками, связанными за спиной, она с трудом удерживала равновесие; стоило ей свалиться с винного бочонка, как она закачалась бы в петле и все было бы кончено в считанные секунды.

– Я пригласил Джона прийти и посмотреть, но, представь себе, он отказался. Вот чудак! Готов застрелить мистера Берка безо всяких там околичностей, но не может заставить себя взглянуть на казнь изменницы.

Кассандра обнаружила, что может говорить, если выгнуть спину и высоко вытянуть шею.

– Колин, – прохрипела она. – Пожалуйста. Скажи мне. Зачем ты предал моего отца?

– Это кто тебе сказал? Куинн, – догадался он прежде, чем она смогла ответить. – Он лжец! Должно быть, он это придумал, чтобы заставить тебя ему помогать. Честно говоря, Патрик мне нравился. Мы с ним хотели одного и того же. Мне было очень жаль, что его повесили.

Кассандра попыталась это осмыслить, но вспомнила о других, более важных вещах.

– Колин, – прошептала она опять, стараясь не заплакать.

– Да?

– Что ты сделаешь с моим телом?

Он обошел бочонок, чтобы встать к ней лицом. Все это время у него был вид капризного и жестокого мальчишки, любящего мучить животных, однако на миг привычное выражение изменило ему.

– Я хочу, чтобы меня похоронили, – ей пришлось сглотнуть, чтобы продолжить, – вместе с моим отцом. Пожалуйста. Не надо просто… выбрасывать меня.

Ей показалось, что он пробормотал «О, черт!», но она не могла быть твердо уверена. Надо было сказать ему что-то еще, что-то очень важное, но она уже не могла вспомнить, что именно. Кассандра попыталась прояснить свои мысли.

Главное – умереть в сознании, а не в этом бессмысленном, полном панического ужаса тумане. Почему-то ей казалось, что это важнее всего. Но ей было так страшно! Переломится ли у нее шея, когда веревка натянется под тяжестью ее тела? Будет ли ей очень больно или ее просто поглотит тьма? Она молила Бога ниспослать ей мужества, что бы ни случилось. И еще противно было думать, что в момент смерти Уэйд увидит ее полуголой. Может, это легкомысленно и глупо – думать о подобных вещах в свой последний час, но для нее это было одним из самых мучительных переживаний, и она ничего не могла с собой поделать.

Тут она вспомнила, что хотела сказать ему.

– Колин, – задыхаясь, прошептала Кассандра, – я тебя прощаю.

Неизвестно почему, эти слова вызвали у нее слезы. Пора было молить Бога об отпущении ее собственных грехов, но в голове у нее была полная сумятица. Уэйд опять скрылся где-то у нее за спиной. Она услышала, как он выругался, а потом снова яростно дернул за веревку. Ее голова вздернулась кверху, легкие остались без воздуха. Неужели это и есть конец? Неужели уже последняя секунда? Неужели?..

Но нет, вот он опять появился перед ней.

– Слушай меня, сука, – прошипел Уэйд. – Плевал я на твое прощение. Я твой палач. Я положу конец твоей жизни, потому что ты предала революцию. – Внезапно его голос потеплел. – Но ты подала мне отличную мысль, и за это тебе спасибо. Я намеревался оставить твой труп здесь, в подвале, но теперь мне кажется, что лучше свалить его прямо на крыльце у Риордана.

Он улыбнулся, услышав ее полузадушенный вздох, потом засмеялся.