Книга Общество и хозяйство в Римской империи. В 2 томах. Том 2 - Михаил Ростовцев

2. Объяснение гибели старого мира причинами экономического характера следует полностью отклонить. Рассматривая развитие промышленности в эпоху античности, я упоминал о том, какое применение теория марксистов благодаря К. Бюхеру, М. Веберу и Г. Сальвиоли нашла в обсуждении нашей проблемы. Если эта теория не способна разрешить даже упомянутую частную проблему, насколько же непригодна она должна оказаться для объяснения феномена в его полном объеме? Марксисты забывают, что античный мир претерпел множество этапов развития и что внутри этих этапов были как длительные периоды прогрессивного развития, так и не менее длительные периоды возврата к более примитивным условиям, к той стадии экономической жизни, которая обычно обозначается как «натуральное хозяйство». Это правда, что старому миру никогда не удавалось достичь той ступени экономического развития, на которой сейчас находимся мы. Но в истории старого мира мы знаем много эпох, когда экономика была высоко развита: я имею в виду известные периоды в истории восточных монархий, особенно Египта, Вавилона и Персии, эпоху наивысшего развития городов-государств, в частности IV в. до Р. X., период эллинистических монархий, кульминацией в развитии которых был III в. до Р. X., период поздней римской республики и период ранней империи. Все эти периоды обнаруживают различные формы экономической жизни и разные формы капитализма. Натуральное хозяйство никогда не было преобладающим. Мы можем сравнить экономический облик этих периодов с обликом многих европейских стран в эпоху Ренессанса и после него, хотя такое сравнение ни в коей мере не будет безупречным, поскольку экономическое развитие Нового времени не исчерпывается формами экономического развития античности. В зависимости от меняющихся экономических условий этих периодов в истории старого мира менялось также соотношение хозяйства натурального и хозяйства капиталистического, зачастую при этом различаются не только отдельные периоды, но и отдельные части старого мира внутри одного периода; в этом отношении старый мир мало отличается от современного. В индустриальных странах Европы, например в Англии, в отдельных частях Германии и Франции, хозяйственная жизнь сегодня совершенно не похожа на хозяйственную жизнь в аграрных странах, таких как Россия, страны Балканского полуострова и большинство стран Ближнего Востока. Экономика Соединенных Штатов Америки отнюдь не идентична экономике Европы или различных областей Южной Америки, не говоря уже о Китае, Японии и Индии. Точно так же было и в Древнем мире. В то время как Египет и Вавилон располагали сложной системой экономики с высокоразвитой промышленностью и обширными торговыми связями, другие страны Ближнего Востока вели совершенно другую, гораздо более примитивную жизнь. Если Афины, Коринф, Родос, Сиракузы, Тир и Сидон в IV в. до Р. X. были центрами развитого коммерческого капитализма, другие греческие города почти исключительно занимались сельским хозяйством. В эллинистический и римский периоды дело обстояло точно так же. Что в первую очередь нуждается в объяснении, так это тот факт, что капиталистическое развитие, которое происходило в разные времена и в различных местах и которое в разных частях Древнего мира было ведущим в течение довольно длительного срока, в конце концов неизбежно уступало место более примитивным формам хозяйствования. Даже сегодня эти формы еще не до конца преодолены. Очевидно, что проблема не может быть решена с помощью утверждения, что Древний мир во всей его совокупности существовал в обстановке преобладания примитивного натурального хозяйства; ошибочность этой предпосылки лежит на поверхности. Подобные утверждения можно высказать и относительно значительной части современного мира, и мы вовсе не уверены, что какая-нибудь внезапная катастрофа не отбросит современный капиталистический мир к примитивной стадии натурального хозяйства.

Подводя итоги, можно сказать, что изменение экономических форм, свидетельствующее в целом об их упрощении, не было причиной исторического процесса, который мы обозначаем как гибель Древнего мира, оно было лишь фактором внутри более глобального феномена, который пытались объяснить вышеупомянутые теории. В экономической области, так же как в политической, социальной, интеллектуальной и религиозной, более примитивные формы, признаваемые массами, не абсорбировались высшими формами; наоборот, в конечном итоге примитивное одержало победу над высшим. Мы можем рассмотреть одно из таких явлений отдельно и считать, что нашли первопричину, но это будет произвольное предположение, которое никого не убедит. Таким путем мы проблему не решим. Почему античный капитализм принял иные формы, чем капитализм современный? Почему он развивался другими путями? Почему не изобрели машины? Почему не были усовершенствованы методы предпринимательства? Почему не удалось выйти за рамки базовых элементов примитивной экономики? Ведь они уже начали исчезать, почему же они не исчезли совсем? Тот ответ, что они были количественно мощнее, чем в наши дни, ничего не добавляет к объяснению основного феномена.

Именно по этой причине многие историки-экономисты, осознающие, что привычное толкование скользит по поверхности, не затрагивая сути проблемы, пытаются спасти версию экономических предпосылок и материалистическое миросозерцание вообще, привлекая какой-либо важный физический фактор как причину ослабления высших экономических форм в эпоху античности. Такой фактор некоторые исследователи усматривают в истощении почв во всем античном мире, которое достигло апогея в эпоху поздней Римской империи и привело к гибели Древнего мира. Об этой теории речь шла выше. Фактами она не подтверждается. Все, что мы знаем об экономическом развитии в Древнем мире, говорит о противоположном. Упадок сельского хозяйства происходил точно так же и по тем же причинам, что и упадок в других отраслях экономики. Как только в различных частях империи улучшались политические и социальные условия, поля и сады начинали приносить тот же доход, что и раньше. Доказательством тому может служить расцвет Галлии при Авсонии и Сидонии Аполлинарии; далее привлечем тот факт, что в Египте, где земли неисчерпаемы и где почвы, находящиеся вне зоны паводка, легко можно превратить в плодородные с помощью примитивной мелиорации, сельское хозяйство в III–IV вв. пришло в упадок точно так же, как и в других провинциях. Нельзя не признать, что, подходя к нашему феномену с экономических позиций, мы недалеко продвинемся и что исследования историков-экономистов не в состоянии указать на причины гибели Древнего мира, так как они раскрывают лишь одну сторону этого процесса.

3. Быстрый прогресс медицинской и биологической науки также повлиял на изучение проблемы упадка античной культуры. Биологическое решение предлагалось не раз, а теории дегенерации и расового самоубийства применялись также и по отношению к древности. Биологическая теория предлагает нам, казалось бы, исчерпывающее объяснение угасания ассимилирующих сил цивилизованного высшего слоя. Он постепенно дегенерировал и был не в силах ассимилировать низшие слои и, скорее всего, сам в них растворился. Согласно Зееку,[326] причина дегенерации высшего слоя и сокращения его численности заключалась в «истреблении лучших» в ходе внешних и внутренних войн. Другие, как Тэнни Фрэнк,[327] говорят о загрязнении высших рас примесью крови низших рас. Некоторые видят в вырождении естественный процесс, свойственный всем культурным сообществам: лучшие не истребляются и не нарушают чистоту своей расы, а подвергают себя систематическому самоубийству, поскольку не воспроизводятся, в то время как люди низших групп беспрепятственно размножаются.[328] Я не чувствую себя компетентным, чтобы судить о проблеме вырождения с биологической и физиологической точек зрения. Как историк я, возражая Зееку, позволю себе заметить, что войны и революции истребляют не только лучших. С другой стороны, не исключено, что за революцией последует пора высокого расцвета. Фрэнку мне хотелось бы возразить, что я не в состоянии найти критерий для разграничения низших и высших рас. Почему только греческая и латинская расы рассматриваются как высшие в Римской империи? Некоторые расы, от которых «загрязнились» расы господствующие, например праиндоевропейские и прасемитские расы Средиземноморья, были родонапальниками высоких культур — египетской, минойской, иберийской, этрусской, культур Малой Азии, то же касается семитской и иранской культур. Как примесь крови этих рас могла загрязнить и испортить кровь греков и римлян? Кроме того, кельты и германцы были того же происхождения, что греки и римляне. Греки сами обладали высокой материальной культурой; предназначением германцев в будущем было также стать носителями культуры. Возможно ли, что примесь их крови повлекла за собой вырождение их арийских соплеменников, греков и римлян, вместо того чтобы вдохнуть в них новые силы? Теория естественного упадка культуры путем расового самоубийства констатирует то же всеобщее явление, о котором мы уже говорили, — постепенное поглощение высших классов низшими и недостаток ассимилирующей энергии, который обнаруживается у первых. Она констатирует сам факт, но не объясняет его. Проблема, которую эта теория призвана решить, формулируется следующим образом: почему лучшие не воспроизводятся? Можно пытаться решить ее разными способами: мы можем предложить экономическое, физиологическое, психологическое объяснение. Но ни одно из них не убедительно.