Книга Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни - Дмитрий Саввин

– Да. Разумеется, – ответил благочинный.

– Еще какие новости есть? – спросил чекист.

– Да пока нет.

– Ну, тогда до завтра! Завтра вечерком, часов так в семь, давайте здесь же встретимся, обсудим, как день прошел. Устроит?

– Да, конечно!

– Тогда до свидания!

Возвращаясь домой – уже без спешки, не торопясь – отец Кассиан размышлял над всем, что только что услышал. И сердце его наполнялось покоем и даже предвкушением неизбежного торжества. Не было никаких сомнений, что он был далеко не единственным в этой схеме с соляркой, кто клал деньги в свой карман. Поэтому можно было не сомневаться, что все необходимое будет действительно предпринято. А значит, спать можно спокойно. Контора не выдаст.

* * *

Новое утро началось для Евсевия еще хуже, чем закончился предыдущий вечер – а закончился он довольно-таки скверно. Решение о смещении отца Кассиана с должности благочинного и с настоятельства, с отправкой в запрет, он уже принял. Да и нельзя было его не принять после всего, что произошло. Поэтому, зайдя утром в свой кабинет, он преподал Зинаиде Юрьевне благословение, а затем распорядился:

– Скажи Шинкаренко, пусть приготовит указ об отправке отца Кассиана в запрет. Сроком на полгода… И о том, что с настоятельства в Свято-Иннокентьевском храме он убирается, и с благочинных тоже.

– Благословите! – опустив очи долу, смиренно произнесла Зинаида.

Естественно, в течение получаса об этом распоряжении архиерея узнал комендант, который по сему поводу пришел едва ли не в восторг. Нет, никаких личных счетов с благочинным у него не было, и даже более того, можно сказать, что зла он ему не желал. Но доносительство было для Юрия Михайловича Шаблыкова чем-то вроде спорта, которому он предавался с азартом и искренне радовался, как радуется охотник убитой дичи, если его «сигналы» приводили к каким-либо последствиям. В этот же раз последствия получились впечатляющими, и Юрий Михайлович был в восторге от себя, радуясь, что попал в десятку. Этой радостью он немедленно поделился с бухгалтершей, откуда сплетня распространилась с быстротой лесного пожара, и не позднее десяти часов утра об этом знал весь церковный Мангазейск.

Теперь же, сидя за столом в своем кабинете, Евсевий обдумывал, кого он может поставить на место благочинного, да и не только благочинного. Ну, настоятеля для Свято-Иннокентьевского храма подобрать более-менее несложно. Да с этим можно и повременить. В конце концов, там есть второй священник, справятся и без отца Кассиана. А кого кидать на работу с властями? Отца Игнатия? «Не пойдет», – мрачно подумал о нем архиерей. Кому поручить миссионерскую работу с китайцами? Сейчас это направление очень важное. Кстати, буквально на днях ожидался очередной транш за солярку… Теоретически, с этим делом вполне могли совладать отец Евгений с отцом Алексием, ну и с Дмитриевым в придачу. Но тут загвоздка как раз в том и заключалась, что с миссионерством-то они справятся, а вот кто будет заниматься всеми этими схемами с соляркой? Панасюк? «Такому только дай! – подумал архиерей. – Нет, этого к деньгам и близко подпускать нельзя». Отец Алексий? Даже не смешно. Отец Игнатий? «Слабоват…»

Но кого-то, однако, поставить нужно. После долгих размышлений Евсевий примерно определился. Свято-Иннокентьевский храм пока поживет без настоятеля, его функции временно будет выполнять второй священник. Что до монастыря, то им заниматься будет он лично. Отца Игнатия назначить и. о. благочинного, пока чего получше не наметится. Ну а заместителем по хозяйственным вопросам пусть будет отец Аркадий Ковалишин. При Евграфе он вроде как-то справлялся с хозяйственными делами, может, справится и сейчас. А уж он за ним приглядит…

Евсевий уже собирался вызвать к себе Зинаиду Юрьевну, чтобы дать ей распоряжение о подготовке новой порции архиерейских указов, но тут у него на столе зазвонил телефон.

– Слушаю! – сказал он, подняв трубку.

– Здравствуйте! – раздалось на том конце провода. – Вас из УФСБ безпокоят, Юрий Максимович Шабанов, замначальника отдела по борьбе с терроризмом. Удобно вам говорить?

– Да-да, слушаю! – ответил Евсевий.

– К сожалению, вынужден вас известить о том, что у нас возникли непредвиденные сложности по поводу нашего взаимодействия… К сожалению, наши пограничники больше не смогут вам выделять дизтопливо и вообще ГСМ.

– Странно, – ответил Евсевий. – Мне с погранокруга никто не звонил…

Архиерею показалось, что на том конце провода раздался какой-то то ли экающий, то ли гэкающий звук.

– Ну, вы им можете перезвонить, они вам подтвердят.

– Нет, зачем же… – смутился Евсевий. – Но только как нам продолжать тогда работу?

– Увы! Непредвиденные сложности. Пусть с нами отец Кассиан свяжется, мы, возможно, сможем что-нибудь придумать.

– Отец Кассиан сегодня был снят с должности благочинного, и более он этой работой не занимается, – твердо ответил Евсевий. – Если хотите, я сам могу приехать.

– Как не занимается? Мы, можно сказать, всю нашу работу в расчете на него выстроили. Как же нам теперь взаимодействовать? И кто его заменит?

– Вопрос еще до конца не решен. Скорее всего, отец Аркадий Ковалишин.

– Простите, но мы такого не знаем, мы с ним никогда не работали… Разумеется, это ваше внутреннее дело, но сами понимаете, раз речь идет о взаимодействии, то мы не можем, прямо говоря, с кем попало вопросы решать. Тем более что вопросы, как вы знаете, довольно специфические.

– Понимаю! – ответил Евсевий. – Готов в любое время подъехать, чтобы все обговорить!

– В этом нет необходимости, – ответила трубка. – С отцом Кассианом мы могли бы попытаться как-то разрешить ситуацию. Непростую, надо сказать, ситуацию, которая сложилась… Но раз вы уже приняли такое решение, то что ж… Это ваши внутренние кадровые вопросы, мы не вправе в них вмешиваться. Хотя, с другой стороны, раз мы одно дело делаем, то, может быть, стоило об этом предварительно переговорить. Ну, раз вы решили действовать в одностороннем порядке, то мы вам запретить, конечно, не можем. Но вместе работать теперь сможем вряд ли.

– Юрий Максимович! – архиерей не заметил, что уже почти кричал в трубку. – Вы извините, хотел уточнить: это ваша позиция или, скажем так…

– Это позиция нашего руководства, – безстрастно ответил Юрий Максимович.

– Простите. Я вас понял, – ответил Евсевий.

– Тогда не буду вас задерживать. Если что-то изменится, отец Кассиан знает, как с нами связаться. Может, что-то и решится. До свидания!

– До свидания!

Евсевий положил трубку и склонился над столом, размышляя. Поговорили с ним довольно жестко и, по гэбэшным меркам, предельно откровенно. Будет отец Кассиан – будет и сотрудничество, будут и деньги. Не будет Кассиана – не будет ни того, ни другого. «Эвон как они за него бьются! – подумал Евсевий. – Нет, он точно из “ихних”»! Но вот что это меняло? Похоже, что ничего. Теоретически, без очередного «дизельного» транша можно было попытаться выкрутиться, хотя это очень сложно. Но допустим. О миссионерской работе среди китайцев уже успели отрапортовать в Москву. Что с ней делать теперь? Положим, и это дело можно как-то по-тихому притушить, хотя для его архиерейской репутации это не особо хорошо. Ну да это мелочи. А вот как быть с фээсбэшной управой? Они ведь наверняка всю эту китайскую миссию у себя как какую-нибудь операцию оформили. За которую, кстати, им там всякие премии и награды полагаются, или что там у них есть… А он, Евсевий, выходит, им эту операцию срывает. «Это конфликт. Конфликт с ГБ!» – признался он себе. Можно попытаться обойтись без «дизельных» денег. Можно успокоить Синодальный миссионерский отдел. Но вот строить собор, имея в списке врагов региональное руководство ФСБ, будет нереально. Этого допустить нельзя. Ни при каких обстоятельствах.