Книга Дочь Нефертити - Татьяна Семенова

— Точно, — подхватил Ваня, — об этом чуде даже в Библии написано, в «Исходе», если не ошибаюсь. Моисей соревновался с египетскими жрецами в магии, бросил свой жезл на землю, и тот превратился в змею. А жрецы повторили это, дескать, и мы не лыком шиты. Там ещё было про несгораемый куст, про превращение Моисеем воды Нила в кровь, про страшные болезни, которые он наслал на египтян…

— Бог с ними, с болезнями, — сказал Саша. — Хотя некоторые «жрецы» из двадцать первого века, как нам известно, пробуют потягаться с Моисеем по этой части. Но я-то спрашиваю про жезл, который превращается в змею? Честное слово, я сам это видел и могу сказать: впечатляет. С магическим зеркалом — да, это фокус. А со змеёй?

— Можно я скажу? — подняла руку Аня. — Вы про меня уже забыли, что ли? А я, как-никак, специалист по змеям, — она улыбнулась и тут же сделала серьезное лицо. — Объясняю. Это не самое великое чудо из чудес. Дело в том, что их жезл — это и есть настоящая змея.

— А-а-а, — протянул Саша, осознавая, как всё просто.

— Вот именно — змея! Они держат в руках рептилию, а все думают, что это жезл. Они научились приводить змею в каталептическое состояние. Для этого нужно ухватить её пальцами пониже головы и надавить на основание черепа. Змея тотчас словно деревенеет. Да-да, в буквальном смысле. Ею можно размахивать как палкой. А затем жрецы просто бросают животное наземь, и, понятное дело, очнувшись, оно уползает. Вот и весь фокус.

Саша даже расстроился, что сам не додумался до этого.

— Знаешь, — сказал он, — в Москве мне как-то не приходилось читать о змеях, а здесь, думаю, на меня сильно влияет сознание Тамита. Ему-то и в голову не придёт сомневаться в чудесах.

— Век живи — век учись, — ответила Аня вполне добродушно.

— А про то, как превратить воды Нила в кровь, ты тоже знаешь? — подколол Ваня.

— Вообще-то, я специалист по змеям, а не по рекам, — лукаво улыбнулась девушка. — Но какую-нибудь гипотезу выдать могу.

Саша решил опередить её:

— Превращение воды в кровь — это элементарно. Хитрый Моисей наверняка подгадал под, может, и редкое, но предсказуемое сезонное явление. Нил течёт с Эфиопского нагорья, а там в период интенсивного таяния высокогорных снегов вода размывает краснозём, и река становится мутной и красной.

— А что? Нормальная версия, — одобрил Ваня. — Можно ещё предположить, что это какие-нибудь багряные водоросли.

— Или много-много маленьких красных рачков, — придумала Аня. — Потом приподнялась и стала осматриваться. — Ладно, хватит уже о чудесах. Посмотрите лучше, какая красота вокруг. Ведь сейчас весна? Правда, Саш?

Ребята тоже сели и стали озираться, словно впервые попали сюда. Отчасти оно так и было: ехали по пустыне ночью, когда она пугающе однообразна. А в утренних лучах солнца оказалась вовсе не такой дикой и страшной, и главное, неожиданно разноцветной. В низинах, меж песчаных холмов, виднелись ярко-красные лужайки пустынных маков, которые вместе с низкорослой зелёной осокой образовывали удивительный пёстрый ковёр. Саксаул, в ночи казавшийся сухой неприятной колючкой, смотрелся очень свежо, он буквально выставлял напоказ свои сочные тёмно-зелёные веточки. А в зарослях его неугомонно щебетали птицы. Это были перелётные птицы, остановившиеся в пустыне по пути на север, но некоторые даже выводили здесь птенцов. Промелькнула вдалеке стайка тонконогих антилоп. Они быстро пересекли высокий бархан и скрылись за горизонтом. Чуть в стороне, на самом гребне песчаного холма неподвижно, как изваяние, застыла ящерица-круглоголовка. Она лишь иногда ритмично покачивала хвостом, закрученным вверх, и высматривала свою добычу — жуков и бабочек.

— Да-а, — протянул Саша. — Весна, она и в Африке весна. Даже пустыня просыпается, оживает. А как настанет летняя жара, всё это разноцветье превратится в раскалённую, сухую, смертельно тоскливую долину.

— Но растения успеют отцвести и дать семена, — со знанием дела вставила Аня.

Ребята снова лежали на песке и мирно беседовали о всяких пустяках. Солнце поднималось всё выше и выше, воздух медленно разогревался, становился горячим и душным. И друзьям уже совсем не хотелось вставать. Нет, мышцы больше не ныли, просто накатила этакая курортная лень: лежи себе весь день и загорай под палящими лучами солнца…

Неожиданно один из воинов нарушил иллюзию безмятежности.

— Смотрите! — крикнул он. — Там, на горизонте, вооружённый отряд!

Все тут же вскочили и устремили взоры в ту сторону, куда он показывал рукой. Вдалеке окутанные густым облаком пыли двигались боевые колесницы.

— Это люди Аи, — сказал Джедхор. — Надо быстрей собираться, — и он поспешно начал отдавать распоряжения слугам и воинам.

Не прошло и трех минут, как все уже стояли на колесницах и возничие, взмахнув кнутами, погнали лошадей по пустыне.

Однако воины Аи неустанно следовали за колесницами Джедхора. И расстояние между двумя отрядами было лишь ненамного больше полёта стрелы.

— Если они прибавят ход и сократят расстояние между нами, то их лучники начнут стрелять, — выкрикнул Джедхор. — Пока наши кони свежи и бодры, надо оторваться от преследователей. Впереди есть одно место, где мы сможем укрыться. Там огромная гряда скал, и есть большие шансы затеряться.

— Не знаю, — выкрикнул на ходу Апуи, — смогут ли лошади без остановки домчать нас до этих скал. Это всё-таки очень далеко.

— Молитесь богам! Они не оставят нас в такой трудный момент! — крикнул Джедхор и хлестнул своего коня что есть силы.

От копыт вздымалось облако пыли, смешанное с горячим песком, который, попадая в лицо, забивал глаза и нос. Но возничие как будто не чувствовали этого и гнали коней всё быстрее и быстрее. Ребята в испуге закрыли глаза, Аня вцепилась мёртвой хваткой в Сашину руку, с которым ехала на одной колеснице.

Такая безумная гонка продолжалась до тех пор, пока отряд Джедхора не оторвался от преследователей, то есть пока воинов Аи не стало видно на горизонте. Тогда Джедхор дал команду сбавить темп. Уставшие лошади перешли на шаг, возничие, переведя дух, чуть ослабили поводья.

И уже не так далеко виднелась гряда скал. Это был район каменоломен. Здесь добывали гранит разных видов: розовый, серый, чёрный — его использовался для статуй, саркофагов и обелисков. Разработки велись нерегулярно. Когда фараону необходим был именно гранит, он снаряжал сюда экспедицию, в состав которой входили тысячи человек: резчики по камню, каменотёсы, писцы, рабочие для перетаскивания тяжёлых блоков, чиновники, офицеры стражи, и многие, многие другие. Каждый отвечал строго за свой фронт работы. Возводились временные жилища, хранилища для зерна, конюшни, прочие необходимые постройки. Дикая пустыня превращалась в настоящий город мастеров. Сейчас же работы в районе не велись, и это было сразу заметно по тишине и безлюдью.

— До скал уже совсем немного, — произнёс Джедхор. — А там мы будем в безопасности.