Книга Золотой Сын - Пирс Браун

Когда-то землю покрывала мягкая зеленая трава, а сейчас все поросло бурьяном. Может, так оно было всегда, а я просто не замечал. Цветы пожухшие и худосочные. Дотрагиваюсь до одного из них, чувствуя, как меня охватывает печаль, а потом смотрю вверх на стеклянный потолок в поисках комет и презрительно фыркаю. В юности эти движущиеся огни казались мне посланцами космоса. Вероятно, тогда так оно и было, но теперь я точно знаю, что это военные корабли, готовящиеся к атаке на Луну. Даже не знаю, чего я ожидал, когда шел сюда. Магия покинула это место.

Не надо было сюда возвращаться. Лучше бы сад остался идеальным в моих воспоминаниях. Как и Эо. Если бы я увидел ее сейчас, если бы я смог повернуть время вспять, испытал бы я такую же любовь? Показалась бы мне Эо столь же прекрасной, как и раньше?

Иду дальше. Оказывается, сад чуть меньше моих покоев на «Паксе», а мои плечи шире стволов местных деревьев. У самых корней трава редеет, и под каждым деревом остается пятно голой земли.

Вот оно, то самое место, ради которого я вернулся сюда! На могиле Эо цветет гемантус! Если бы не цветок, что я положил вместе с ней в яму, это показалось бы мне настоящим чудом. Эо там больше нет, я знаю. Повесив меня, серые наверняка выкопали ее тело и выкинули гнить за пределы поселения.

Только сейчас я понимаю, какая это ирония судьбы! Я пришел сюда попросить благословения, но Эо здесь нет. Она сбежала из клетки и уже давно в Долине.

Сажусь, скрестив ноги, и жду заката. Когда-то на этом самом месте я встречал восход. Солнце касается линии горизонта, прощальные лучи окрашивают сад в кроваво-красные тона. Потом оно исчезает, и ночь опускает на Марс свое расшитое звездами покрывало.

Тихо смеюсь сам с собой, и из дверей тут же выглядывает Рагнар.

– Да все в порядке, – успокаиваю его я, даже не оборачиваясь. – Она бы посмеялась над тем, что я решил прийти сюда.

– Смех – это дар богов…

– Иногда, – соглашаюсь я, встаю, отряхиваю брюки и бросаю на сад прощальный взгляд.

Сад не так идеален, как в моих воспоминаниях. Эо тоже не была идеальной. Она была нетерпеливой, могла злиться по пустякам. В конце концов, она была всего лишь девочкой, ей даже семнадцати не исполнилось, тем не менее она без остатка отдала себя своей мечте. Вот за что я всегда буду любить ее, и вот почему моя душа не останется в клетке, из которой смогла выпорхнуть она. Не знаю, благословила бы меня Эо на свершение задуманного, но мое сердце зовет меня вперед.

48

Мэр

Меня ожидает мэр шахтерских поселков Тимони Подгинус в сопровождении серых охранников, нарядившихся в парадную форму. В руках у одного из них поднос с сырами, финиками и лучшей – а возможно, и последней – икрой из запасов Подгинуса. Страшилы Дэна тут нет.

– Лорд Андромедус, не так ли? – кланяется Подгинус, сохраняя типичное для медных надменное выражение лица.

Он растолстел и полысел, потеет, словно свинья, но все равно отвешивает мне странный поклон, популярный среди зрителей политических ток-шоу, и взмахивает раскрытой ладонью. На пальцах красуются огромные перстни.

– Я инспектировал заводы по компрессии руды, когда до меня дошли вести о вашем визите! – оправдывается он, хотя сам наверняка был в борделе в Йорктоне, соседнем городишке на самой границе тайги. – Узнав о вашем приезде, я поспешил вернуться и нижайше прошу простить меня за опоздание! Однако будет ли мне позволено поинтересоваться целью вашего визита, – подобострастно лебезит он, наверняка уже обдумывая, как продать информацию каким-нибудь политикам вроде Плиния, ведь медные никогда не говорят, что думают. – Мы не ждали инспекции раньше…

– В приличном обществе считается крайне грубым начинать беседу, не представившись, медный, – холодно произношу я тоном, достойным истинного аурея, а не какого-нибудь там эльфа, на которого он изо всех сил старается походить.

– Прошу прощения! – встревоженно заикается он, склоняясь в таком глубоком поклоне, что вот-вот заденет носом пол, но для этого у мэра слишком толстое пузо. – Мэр шахтерских поселков Тимони Подгинус к вашим услугам! И если вы не сочтете это дерзостью, – не разгибаясь, продолжает лепетать он, – то спешу сообщить, что вы куда больше, чем я мог себе представить! Нет-нет, разумеется, я знал, что вы высокого роста и широки в плечах – лорд-губернатор всегда нанимает только самых лучших, в этом нет никаких сомнений! – но по видеосети вы выглядите далеко не так внушительно!

Тимони осторожно выпрямляется, заглядывая мне через плечо в сад, изо всех сил пытаясь понять, почему столь высокопоставленный человек заявился в его шахту, да еще и без предупреждения.

– Вы, конечно, уже наслышаны о том, что администрация шахтерских поселков пришла в полнейший восторг, узнав об освобождении планеты от захватчиков Беллона! В делах военных, возможно, эти люди и разбираются, но что они знают о шахтах? Ровным счетом ничего!

– Как показала практика, познаниями в военном деле они тоже не блещут, – сухо отвечаю я, и Подгинус, нервно сглотнув, снова бросает взгляд на мое лезвие, а затем на сад.

– Красивое место, не правда ли? – спрашивает он. – Напоминает реку Пирра, где я когда-то жил. Ах, какие там цветут тюльпаны! Бесподобное место, вы наверняка там бывали! А деревья так похожи на березы, растущие на склонах Олимпа! Я как-то останавливался там в замке Ле Бре, – тараторит он, комично взмахивая руками. – Знаю-знаю, дорогое удовольствие, но надо же иногда делать себе приятное! Именно там я впервые попробовал совершенно уникальный сыр сотточенере, – гордо улыбается он. – Друзья прозвали меня Марко Поло за страсть к путешествиям! Всегда жажду приобщиться к культуре! Приличное общество, вы, безусловно, знаете, здесь найти нелегко…

Не знаю, долго ли еще Подгинус намерен продолжать в том же духе. Его попытки произвести на меня впечатление выглядят жалко. Он порядком надоел мне, поэтому я грозно смотрю на его людей в парадной форме, а потом на его перстни.

– Что-то не так? – спрашивает он.

– Ты прав, – коротко отвечаю я.

Он быстро оглядывает элиту своей серой гвардии, пытаясь определить, что же пришлось мне не по душе. Меня тошнит от того, как отчаянно он пытается угодить мне. Этот человек заставил мою семью страдать! Выпорол меня! Смотрел, как убивают Эо! Повесил моего отца! И тут оказывается, что он вовсе не исчадие ада, а просто жадный до денег бюрократ…

– Прав насчет чего? – моргая, бормочет он.

– В местах вроде этого действительно нелегко найти приличное общество. – Я упираюсь в него таким тяжелым взглядом, что он, кажется, вот-вот разрыдается.

Встреча с ним и Дэном не приносит мне никакого удовлетворения, оставляя очень странное ощущение отчуждения. Мне хотелось, чтобы они оказались жуткими, бессердечными чудовищами, а не просто жалкими людишками, которые распоряжаются жизнью других людей, даже не замечая этого. И таких, как они, – неисчислимое множество…

Подгинус в панике указывает мне на тарелку с сырами: