Книга Вождь из сумерек - Николай Ярославцев

Стас улыбнулся.

– Все да не все. А вообще-то, ты прав.

Не договорил. Прислушался к шуму на крыльце. К громким злым голосам.

– Да, отступись ты, худая жизнь! Ты не понял, служба, я к другу приехал. Так и доложи!

Повернулся к Зореню, подмигнул волхву.

– Леха! Пьянку за версту носом чует.

Двустворчатые двери не распахнулись. Разлетелись с треском, сорвавшись с кованых фигурных навесов, и упали с оглушительным громом, немного не долетев до столов. А за ними, пролетев несколько метров, рухнул незадачливый страж.

– Вор! Как смел? В железа? – загремел голос Пересмысла.

Поднялся, навис над столом. Лицо покраснело от вина и злобы.

Нашел, кого пугать!

Леха перешагнул через обломки дверей, через неподвижного лежащего стража.

– Круто живешь, командир! Кабанчик под соусом. Икра… – не обращая внимания на устрашающую физиономию Предславского конязя, сказал он, с улыбкой подойдя к столу. – Я, можно сказать, губернатор трех провинций, а забыл уже как самые простецкие пельмени выглядят.

– А ты попробуй воровать, – ласково посоветовал ему Стас, обнимая друга через стол.

– Не могу, – скорбно вздохнул Леха, – специализация не та. Как назло – прямо противоположная.

Только сейчас разглядели конязья на двухметровом парне волчовку и пару мечей за спиной.

– Они идут, Стас, – шепнул Леха. – А это что за бугай? – указал он взглядом на Пересмысла. – Надулся так, что того и гляди – лопнет. А брызг сколько будет! Не ототрешься.

– Князь Предславский Пересмысл.

– Никогда бы не подумал! – вытаращил на конязя бесстыжие глаза, оскалился да еще и глаза сощурил, словно сомневаясь в чем-то.

Оперся рукой о край стола.

– Подвинься браток, а то ушибу ненароком, – предупредил он и, оттолкнувшись, перемахнул через стол, уставленный кушаньями и дорогой посудой. – Мне с командиром надо покалякать.

Пересмысл снова побагровел, задохнулся от гнева, но промолчал. Скажи не так, чего доброго еще и мечом пласнет.

– Груздень гонца-скоропосыльца по эстафете прислал. Отходит за реку. Я послал ему шесть полков, а сам сюда с двумя сотнями. Думаю, что и Хмурый со Свистом уже в дороге. Приказал собирать ополчение, – невнятно проговорил он, дробя зубами заячью тушку. – Веселин, не в службу, в дружбу… подай вон того наглого барашка. – И пояснил Стасу: – Брюхо подвело. Было бы время, и кабанчика очистил, – вылил в горло полковша наливки и сморщился от отвращения: – Пропах этой дрянью, как алкаш. Или студентка. Сейчас бы нашей, старой… благословенной. Представляешь, Стас, «Московская» снится по ночам.

Махнул рукой с зажатой костью.

– Эй, Златка! – отхватил зубами клок мяса от бараньей лопатки, пояснил: – Последнему Витеньскому конязю седьмая вода на киселе, так что – никаких династических претензий. Твоей Купаве подруга, и мне спокойней…

Но Стасу уже было не до династических претензий. Пока все усилия и мысли Лехи сосредоточились на барашке, выяснять что-то у него было бесполезно.

Повел глазами.

Хруст исчез за оскаленными дверями. Войтик перепрыгнул через стол. Не так умело, но по-молодому резво подошел Серд.

– Сударь волхв! Штаб-квартира в Витене. С тобой две сотни Алексея. Зорень, тебе все казарские полки. Кроме двух тысяч Третьяка. Ему горы стеречь. Войтик, десяток волчат конязю Зореню. И марш-марш!

– Веста…

– Я помню, брат. Они будут в Витене. Вместе с претензией Алексея. Пивень приглядит за детским садом. Серд, поведешь Предславскую дружину.

Дернулся Пересмысл. Открыл было рот, багровея от ярости, но под ребро уперся нож Веселина.

– Сидеть. Командир говорит, – нежно прошептал Веселин и трогательно улыбнулся.

В дверях появился Хруст. Холодный и деловитый.

– Не нервничай, Пересмысл. Твой городишко мне не нужен. Хотя на стенах и в башнях мои люди. Твои воины оказались умнее, чем их конязь… – Заметил обескураженное лицо Серда и страшно удивился. Брови поползли вверх: – Серд, ты все еще здесь? Войтик, десяток ему. Потом сочтетесь.

Пересмысл и его гости с ужасом следили за происходящим.

А Стас распоряжался, как на своем подворье:

– Хруст, выходишь последним. Это на тот случай, если им, – он кивнул головой в сторону конязей, – дурь в голову ударит.

– А может… – осторожно предложил Хруст.

– Не надо. Они живут, пока наши полки стоят на рубеже, – отмахнулся Стас, недовольно морщась. – Леха, кончай жрать. Кони ждут.

– Не пропадать же добру. Лучше плесни вон того пойла, – кивком головы указал на кувшин, – и птичку подай, а то мне по моей скромности ее не достать. А как ты Предславскую дружину прикарманил?

– Это не ко мне. Это Хруст… распропагандировал в лучших большевистских традициях. У парня редкий дар убеждения. Правда, не всех…

– Молодчина, Хруст, дело знает туго, – похвалил Леха воеводу. Затрещали на крепких зубах кости. – И все-таки не пойму твоего благодушия, Стас. Прямо не Стас, а мать Тереза. Как бы в спину ножом не шарахнули. Я бы их отправил вместе с волхвом в Витень. И нам спокойнее, и ему повеселее.

Говорил так, словно они были одни. А конязья холодели от будничности его голоса. От равнодушия, с которым он смотрел на них, расправляясь с понравившейся птичкой.

– Вои не дадут безобразничать. Я встречался с ними, – нехотя ответил Стас. – Дельные ребята, чего нельзя сказать о их володетелях. А кроме того Зорень уведет козар с лесичского рубежа. Поэтому, если мы не устоим, не выстоять и им. За боричами последят люди Хруста. К горянам дороги давно перехвачены. Один крохотный обвал, и они наглухо запечатаны, как вино в бутылке. А когда понадобится, пробку выбьем.

Гордень бросил на него косой, полный ненависти взгляд. Но промолчал.

Нож в руке Веселина заставит замолчать кого угодно.

– Войтик!

– Серко у крыльца, командир, – ответил Войтик, подавая волчовку и мечи.

– Так почему мы стоим?

– Ждем Алексея…

– Леха!

– А Леха вообще не при делах, – бодро отозвался Леха, вытирая руки о узорчатую скатерть. – Это Веселин…

Веселин поперхнулся от возмущения.

– Ну что ты копаешься? Сметай все в мешки. Дорога дальняя. Проголодаешься, чем тебя кормить будем? – Леха нагло улыбнулся в лицо обескураженному парню. И пояснил Стасу: – Маленькие, командир, они все прожорливые.

– Отцепись от Веселина. Покажи нам лучше свою Претензию.

– Так вот она.

Леха вытянул длинную руку и притянул к себе рослого безусого воя. Шлепнул ладонью пониже спины, подтолкнул к Стасу.