Книга Распад - Брюс Стерлинг

Оскар изложил Президенту факты, спокойно и разумно, аккуратно и последовательно. Он дал координаты лагеря гаитян и посоветовал послать туда наблюдателя, лучше женщину. Кого-нибудь, выглядящего спокойно и безобидно. Кого-то, кто сможет заснять место и, может быть, даже взять анализы крови.

В течение трех дней Оскар послал множество тревожных запросов, пытаясь получить подтверждение, что его записка получена. Видел ли Президент его докладную? Это имело огромное значение. Это был решающий момент.

Никакого ответа.

Тем временем в Коллаборатории нарастали сложности. Гражданский обслуживающий персонал высказывал свое недовольство. Никто из них теперь не получал жалованья. Они не были учеными, готовыми трудиться ради славы и почета. Они не были и Модераторами, самые преданные из которых шли по стопам ученых. Обслуживающий персонал роптал. Особенно волновались младшие медицинские работники. Они могли найти себе хорошо оплачиваемую работу вне Лаборатории, и вряд ли кто мог от них требовать, чтобы они добросовестно выполняли свои обязанности без денег и материалов.

Долина реки Сабин превращалась все больше в феод Модераторов/Регуляторов. Прежнее патрулирование реки бандами молодых кочевников выродилось в разборки и линчевания. Ситуация усугублялась на глазах, особенно после того, как шерифы городов Джаспер и Ньютон были вынуждены уйти в отставку. Старые техасские шерифы были изгнаны в связи со скандальным взяточничеством. Кто-то перепечатал пространные досье, в которых перечислялись их многолетние заслуги в контрабанде, вымогательстве и проституции — все эти радости жизни были незаконными, но никогда раньше не были особенно непопулярными.

Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы догадаться: гражданские беспорядки в Восточном Техасе тайно организованы Зеленым Хью. Техасские власти должны были заняться этой проблемой, однако всем было известно, что эти власти отличаются большой тупостью. Они вели бесконечные слушания по поводу коррупции в местной полиции, — возможно, они считали, что беспорядки в штате прекратятся в результате бумажной работы, которой они занимались.

Наибольшей неприятностью было провокационное присутствие на границах штата больших отрядов из Европы и Азии. Война, которую затеяла Америка с миниатюрной Голландией, привела к обострению внутренних противоречий. Жестокие конфронтации между преступными группировками — это было то, за что фанаты любили Америку во всем мире. Голландские журналисты были высланы из страны, но французов и немцев оставалось много, особенно в Луизиане. Британия доброжелательно предположила, что Франция тайно снабжает оружием банды Регуляторов, поддерживавших Хью.

Горячие головы среди Регуляторов, помешанные на престиже, были взволнованы получаемым по Сети огромным потоком информации. Жизнь молодого поколения Регуляторов была основана на репутации и уважении. Военный кризис разрушал основы экономического равновесия. Кое-кто из них призывал уже обрушиться войной на Модераторов.

Модераторы, по мнению Оскара, были наиболее мягкими и наиболее организованными среди пролов.

Они лучше спроектировали свои сети, которые соответственно лучше работали. Модераторы были более спокойными, менее заметными и гораздо менее склонными к конфронтации. Однако ясно было, что и они, если их подтолкнуть, не остановятся перед убийствами.

На четвертый день после отправки отчета Оскар получил короткое сообщение от Президента. Два Пера в нескольких строках извещал, что докладная дошла и прочитана. Оскар получил приказ никому ничего не говорить.

Через сорок восемь часов разразился мощный скандал. Эскадрон вертолетов США прилетел ночью в центр Луизианы, где приземлился в затерянном среди болот поселке. Два вертолета при этом столкнулись в воздухе и обрушились на крыши домов спящих жителей, причинив большие разрушения. Были жертвы среди женщин и детей. Сошедшие с ума федералы скандальным образом похитили неизвестное число местных граждан. Четверо федералов разбились при крушении. Их тела Хью продемонстрировал перед камерами европейцев, чтобы были видны черные летные формы с блестящими молниями и устаревшая электроника.

Эксцентричное обвинение так и повисло в воздухе, поскольку администрация Президента, по-видимому, решила не обращать внимания на клоунские выходки луизианского губернатора. Внимание общественности было сосредоточено на американском Военно-морском флоте: атлантическая армада была спущена на воду и послана в Голландию, знамена былой славы гордо развевались и хлопали на ветру. Изящный старый военный корабль выплыл из доков полузатонувшей старой верфи. Все взгляды теперь были прикованы к войне — или, по крайней мере, предполагалось, что прикованы.

За пределами Америки всем было очевидно, даже вечно подозрительным китайцам, что морская атака на Голландию — совершенно абсурдный и смешной жест. Сюжет сатирически обыгрывался в европейской прессе. Встревожены были, кажется, только голландцы.

Однако в Америке сообщение о войне было воспринято очень бурно. Очнувшись от сонной летаргии в надежде на то, что сможет причинить кому-то вред, Конгресс действительно объявил войну. Военное положение отменяло полномочия чрезвычайных комитетов, и они должны были мирно самораспуститься. Проигнорировавшие решение Конгресса рисковали, что их арестуют. Тем временем улицы заполнили антивоенные демонстрации. Люди искренне были возмущены тем, как извращается Конституция, а нация обесчещена ради внутренних политических выгод.

Прошло двадцать четыре лихорадочных часа войны. После этого администрация Президента обвинила губернатора Луизианы в том, что он, грубо нарушая этику, проводил медицинские эксперименты на незаконно прибывших в США иностранцах. Новость обрушилась на людей как раз посреди барабанного боя и радужных военных надежд. Это был шок, это было ужасно, просто ужасно, немыслимо и невероятно. Главный военврач и глава департамента здравоохранения выступили перед камерами с мрачными лицами, огласив результаты медицинского освидетельствования и представив на обозрение снимки головного мозга.

Пиаровская атака на Хью была плохо организована, велась на любительском уровне, ей явно недоставало изящества. Однако она была убийственна. Хью удалось выйти сухим из воды после многих скандалов — он либо подкупал, либо запугивал, либо выворачивался тем или иным способом. Но этот скандал перешел все границы. Речь шла о незаметном, беззащитном, лишенном корней маленьком народе, которому преднамеренно залезли в мозги ради технического прогресса. Эта тема была слишком близка и болезненна для большинства американцев. Они не могли просто так ее обойти.

Телефон зазвонил. Оскар мгновенно собрался.

— Ты — грязный ПОДОНОК! — кричал в трубку Хью. — Ты, проклятый янки! Этот народ был совершенно счастлив! Это был рай на земле! Ваши федералы набросились на них в темноте и похитили их! Они их заживо похоронили!

— Добрый вечер, губернатор! Я так понял, вы смотрели вечерний брифинг администрации Президента.

— С тобой все КОНЧЕНО! Выскочка! Я заставлю тебя пожалеть о том, что тебя когда-то клонировали! Я обещал тем людям, что они под моей защитой! А ты разболтал о них! Я знаю, что это ты! Признавайся!