Книга Балканский венец - Вук Задунайский

«Дракулическая» традиция в литературе периода «до Брэма Стокера» представлена немецкими, венгерскими, итальянскими, поздневизантийскими и русскими текстами. Среди немецких – десятки памфлетов XV века и стихи «О великом изверге Дракола Вайда» венского миннезингера Михаэля Бехайма, повествующие о жутких деяниях господаря-изувера. Аналогичная точка зрения на Дракулу представлена итальянским гуманистом Антонио Бонфинио, подвизавшимся при венгерском дворе и живописавшим похождения православного государя, сжигавшего католические монастыри. А вот византийские историки XV века Дука, Критовул и Халкондил относятся к Дракуле с симпатией, но и они в основном пересказывают истории о свирепых шутках Цепеша вроде прибивания гвоздями к головам турецких послов их тюрбанов: послы отказались снять их перед господарем, мотивируя это тем, что они снимают головные уборы только перед султаном; Дракула одобрил сей обычай и приказал прибить тюрбаны – дабы ненароком ветром не сдуло.

Корпус «дракулических» текстов фольклорен, а у фольклора свои законы. Потому сведения о Дракуле следует интерпретировать не в историко-прагматическом аспекте, а в мифологическом. В первую очередь это касается самого имени, точнее, прозвища Влада III. «Дракул» означает по-румынски не только «дьявол» (таковым он стал уже по мотивам деяний господаря Влада), но и «дракон». Отец Влада был произведен в рыцари Ордена Дракона, потому без задней мысли поместил на свои знамена орденскую символику. То есть Влад Дракул был еще одним представителем клана «змиевичей» на балканском геополитическом поле. Есть даже данные, что в какой-то момент Влада канонизировали – но потом «линия партии» изменилась, и фрески с его изображениями посбивали со стен храмов.

Вот и нарисовалась у нас вместо жестокого, но справедливого господаря бродящая по земле нежить, каждую ночь подыскивающая себе новую жертву, дабы утолить мучительную жажду крови. По своему желанию Дракула, а следом за ним и остальные вампиры якобы могли обернуться волками, летучими мышами, кошками и крысами, а то и вовсе раствориться туманом. В том или ином облике вампиры взбирались на стены, пролезали в любые окна и даже проникали через замочные скважины. В действительности Дракула и впрямь успешно брал турецкие крепости, как орехи щелкал, и в этом ему помогало знание турецкого языка и обычаев, в том числе разного рода опознавательных знаков.

Еще вампиры якобы могли подчинять себе разных ночных тварей, а также гипнотизировать людей, лишая их возможности сопротивляться. В жертвы же они выбирали себе в основном молоденьких и хорошеньких девушек. Вампиры не отражались в зеркалах, не любили солнечный свет. Вампиризмом они могли заразить любого человека, дав ему выпить свою кровь. Короче, не было против вампиров никакого спасу, окромя креста, святой воды, молитвы, чеснока, осинового кола да серебряных пуль.

Надо сказать, что вампирские пристрастия были характерны далеко не только для одного господаря Влада. Его пристрастие к крови разделяли и другие представители балканской элиты. В 1610 г. по указу короля Венгрии и Хорватии, австрийского эрцгерцога Матиаса была фактически казнена графиня Элизабет (Эржбета) Батори – кстати, по некоторым данным, Дракула числится среди ее предков и даже навещал ее замок – разумеется, уже после своей смерти. Заодно «чахтицкая пани» была племянницей польского короля Стефана Батория, а ее брат Габор Батори – правителем Трансильвании. Эта продолжательница дела Дракулы продлевала свою молодость и красоту, купаясь в крови юных девственниц. В ее дневниках насчитали упоминания о шестистах жертвах! В наказание за совершенные злодеяния «кровавую» графиню заживо замуровали в ее собственной спальне. Такой вот женский вариант балканского вампиризма[243].

Однако в отличие от других стран, где кровопитием занималась в основном элита (образ чиновника-кровососа и «оборотня в погонах» весьма близок современной России), на Балканах от аристократов не отставал и простой народ. Деревни повсюду наводнились упырями всех мастей. Причем для односельчан они играли ту же роль, какую отводили ведьмам в Средневековье: они были вечными козлами отпущения, виноватыми во всех бедах и напастях. Что бы ни стряслось в деревне, во всем обвиняли упыря. В Румынии, ныне стране Евросоюза, еще каких-то четверть века назад усопшим иногда вводили в задний проход зубчики чеснока и связывали ноги веревкой – чтоб не вылезали из могил и не безобразили. В некоторых местностях еще совсем недавно можно было наблюдать особые процессии на кладбищах, организованные для проверки «подозрительных» покойников. Если «общественным контролерам» казалось, что труп слишком свежий, они вбивали в сердце мертвеца кол – универсальный способ упокоить упыря.

Некоторые ученые считают, что возникновение легенд о выходцах с того света, пьющих кровь, объяснить довольно просто. Заболевшие бешенством часто бросаются на людей в приступе необъяснимой ярости, что могло послужить причиной фантастических представлений о нападающих на людей кровососах. При порфирии – редком заболевании, вызываемом нарушением обмена веществ в организме, – в крови образуется очень мало красных кровяных телец, сверхчувствительная кожа больных порфирией «боится» солнечного света, они смертельно бледны, а при разговоре заметно, что зубы у них красноватые. Но разве эти объяснения способны поколебать миф о вампирах?

Вампиры буквально царят на прилавках книжных магазинов и в кино. Книго– и кинопродукции о них великое множество, начиная с «классики» – «Дракулы» Брэма Стокера и его первой экранизации, немого кинофильма «Носферату» 1922 г., заканчивая современной «вампирятиной». Из наиболее значимых «дракульских» вещей следует упомянуть роман «Вампиры замка Карди» Барона Олшеври, фильм «Дракула» 1931 г. (режиссер Тод Броуниниг, с Белой Лугоши в главной роли) и копполовского «Дракулу» с Гэри Олдменом.

Однако ни авторы с режиссерами и ни читатели со зрителями не могли удовлетвориться одним-единственным, пусть и колоритным, представителем вампирского племени. «Вампирятина» стала интенсивно пополняться новыми персонажами и направлениями, среди которых хотелось бы отметить:

● труды столпов жанра – ими оказались преимущественно дамы-писательницы: Энн Райс (роман «Интервью с вампиром» и его экранизация, а также другая экранизация – «Королева проклятых»), Лорел Гамильтон (серия книг про Аниту Блейк), Стефании Майер (серия «Сумерки», в контексте экранизации которой вышло уже 4 фильма), Ш. Харрис (цикл про Сьюки Стакхаус и недавно снятый по нему сериал «The Blood»), Л.Дж. Смит («Дневник вампира» и снятый по нему сериал), Таня Хафф (серия «Хроники крови» и примыкающая к ней «Дымная трилогия»), Барбара Хэмбли («Те, кто охотится в ночи» с продолжением – «Путешествие в страну смерти») и многие другие;

● произведения, посвященные потомкам Дракулы, – манга «Кастельвания», «Дневники династии Дракула» Джинн Калогридис, а также несколько книг про графиню Батори и фильмы «Графиня Дракула» (1971), «Батори» (2008), «Графиня» (2009);