Книга Театр теней - Кевин Гилфойл

Когда Дэвис мысленно возвращался к занятиям в анатомическом театре, он вспоминал, что вид трупа его как будто даже успокаивал. В его безжизненности он находил подтверждение тому, что мы — не просто набор органов, тканей и крови. Не просто клетки, сложившиеся в уникальную комбинацию. Ему казалось очевидным: раз в трупе отсутствует нечто, что делает человека человеком, значит по законам сохранения энергии это «нечто» должно переходить куда-то еще. Такой была его вера в высшие силы, вера самая искренняя.

Однако сегодня, пока он смотрел на тело только что умершего Джастина, старое правило не помогло. Джастин лежал совсем как живой. Левая рука почти касалась пола, голова немного склонилась вбок, в уголке рта собралась слюна. Находился ли Джастин еще внутри своей телесной оболочки, или его вообще никогда там не было, он не знал.

Джастин обещал, что, забрав его жизнь, Дэвис испытает радость, но этого не произошло. Даже сейчас его больше угнетало то, что он создал Джастина, чем волновало то, что он его убил. Но ведь это странно! Неправильно!.. Или создание и уничтожение Джастина были началом и концом одного процесса, просто уничтожать всегда легче?..

И все же кое-что он почувствовал, а Джастин говорил ему, что возможность испытывать чувства — уже хороший знак.

Да, чувство пришло. Чувство облегчения.

94

На крыльце дома Гарольда Деверо висел белый плакат с надписью черными буквами: «Солдаты Христа — Рука Господа: совместный пикник». Человек шесть мужчин и женщин сидели на стульях или подпирали деревянную стенку, используя плакат как козырек от полуденного солнца. Поблизости играли дети — кто на качелях, кто у старого сарая, кто в доме. Взрослые порой перешагивали через детвору и ласково трепали по макушке. В руках гости держали одноразовые тарелки с ломтиками арбуза, хот-догами и салатами. Под раскидистым дубом играла группа — гитара, бас-гитара, клавишные и ударные. Любительский панк-рок музыкантов еще не мог заинтересовать детей и уже не мог заинтересовать взрослых. Тексты песен, крайне политизированные, антиправительственные, антииммигрантские, выражали радикально-консервативные взгляды, и в них, разумеется, осуждалось клонирование. Внимания на музыкантов почти никто не обращал.

На заднем дворе за белым столиком сидел мужчина в пасторском воротничке и о чем-то говорил. Он бешено жестикулировал — руки так и летали в воздухе, — пытаясь донести до слушателя какую-то мысль. Это был преподобный Гарнер Макгилл, основатель и глава «Солдат Христа» — организации, насчитывавшей, как он утверждал, двести пятьдесят тысяч членов по всей стране. Правда, чтобы считаться членом этой организации, требовалось всего лишь подписаться на бесплатный бюллетень, выходивший шесть раз в год. Около пятидесяти наиболее преданных «солдат» приехали, чтобы провести выходные вместе с довольно малочисленной и менее известной организацией «Рука Господа». Организатором и вдохновителем этой встречи был Гарольд. Он говорил всем, что встреча нужна, во-первых, чтобы познакомиться, а во-вторых, чтобы обсудить совместную стратегию. На самом же деле, причина была в другом. Его беспокоило, что с уходом Микки на покой ребята из «Руки Господа» совсем растерялись и не знали, куда им двигаться. Такое совместное мероприятие могло оживить их и в то же время повлиять на «Солдат Христа», сделав их взгляды более радикальными; словом, могло принести пользу обеим организациям.

«Солдаты Христа» были самой известной в стране религиозной организацией, выступающей против клонирования. Преподобного Макгилла знали и презирали во всех клиниках по искусственному оплодотворению. У него были друзья в конгрессе, при прошлом президенте он даже как-то раз гостил в Белом доме. Его проповеди были популярны: могли целый месяц собирать под тентом новых «возрожденцев»[29]или неделю идти с аншлагами в баскетбольных залах. В последнее время он все чаще предпочитал второй вариант.

А вот «Рука Господа» оставалась в тени. Ее члены ограничивались рассылкой сообщений о деятельности особенно гнусных, по их мнению, клиник и лабораторий, а также листовок с информацией о проходивших в конгрессе слушаниях по поводу запрещающих клонирование законов. Их церковь в Огайо насчитывала сорок последователей, а в списках рассылки числилось около пяти тысяч человек. Так как от имени «Руки Господа» распространялись письма с угрозами, правительство включило организацию в список подозреваемых в терроризме. Члены организации официально отрицали свою причастность к террору, и федералы не стали настаивать на предъявлении обвинения. Пятеро из тринадцати основателей присутствовали сегодня на пикнике; некоторые скончались, остальные вели какую-то вполне легальную деятельность. О том, чем занимались на самом деле, они не распространялись. Особенно на публике.

Ферма Гарольда Деверо — другое дело.

— Сколько человек из этого списка на его счету? — спросил преподобный Макгилл у сидевшего напротив него Гарольда. — Хотелось бы знать правду. Я всегда считал, что Байрон Бонавита — фигура во многом мифическая. К нам он отношения не имеет, и я не встречал никого, кто знал бы его лично. Мне кажется, федералам известно, что этого человека давно нет в живых, но они продолжают приписывать новые убийства ему, потому что одно дело, когда не можешь поймать преступника, и совсем другое, когда даже имени его не знаешь. Это уже позор.

У Макгилла был высокий голос и тягучие интонации жителя Джорджии, но при этом смеялся он громким басом.

На Гарольде была шелковая рубашка кремового цвета с широким воротом. Он вытер руки о ткань, выбрав место на бедрах, где пятна от пота и песка будут не так заметны. Он слушал Макгилла и при этом медленно оглядывал двор. Гости разбились на группки по четыре-пять человек, сидели на стульях, на пеньках — кто на чем. Большинство из них посещали его сайт, он общался с ними в чатах и на виртуальных встречах противников клонирования в «Теневом мире». Но в лицо он знал очень немногих.

Микки Педант запустил пальцы в мульчу, которой были засыпаны корни высокой травы рядом с домом Гарольда. В молодости садоводство его совсем не увлекало, но годы странствий, когда за окном мелькали зеленые поля и орошаемые пастбища, ухоженные сады с клумбами и растениями в кадках, изменили его: он стал мечтать о посадках, удобрениях, нежных ростках. Начал смотреть в номерах мотелей шоу по садоводству, читать о кустарниках, цветах, деревьях, декоративных травах и специальной земле. Теперь, когда Микки отошел от дел, он проводил большую часть времени в саду у церкви «Руки Господа»: ухаживал за лужайкой, клумбой с тюльпанами и небольшой грядкой с овощами. Соратники считали: уж кто-кто, а он свой отдых заслужил, — с удовольствием ели свежие овощи и радовались, что трудами Микки их двор стал выглядеть куда более респектабельно.

Этот день в гостях у Гарольда Микки решил посвятить изучению сада: он пытался понять, какими удобрениями пользуется хозяин, чтобы трава выглядела такой свежей даже в жаркую погоду. Спрашивать Гарольда смысла нет, — тот все равно не знает. Тут явно приложил руку ландшафтный архитектор, а наняла его симпатичная жена Гарольда. Микки копался в земле еще и для того, чтобы выглядеть занятым. Иначе, не дай бог, начнут тут всякие приставать с расспросами о его работе. Долгие годы, болтаясь в машине по всей стране, он мечтал о саде, но вовсе не об общении. Он был странствующим монахом, всегда одиноким пред лицом Всевышнего, и искренне верил, что люди только мешают духовному служению.