Книга Неистовые джокеры - Лианна С. Харпер

Я решил, что в «Диких картах» мы должны максимизировать коллективное. Более того, пойти намного дальше, чем кто-либо заходил в этой игре до нас. Настолько дальше, что, когда я делал свое «непристойное предложение» по поводу первых трех книг «Диких карт», я вообще не стал упоминать старый термин «коллективный мир» и пообещал издателям цикл «мозаичных романов».

Как я уже упомянул, первоначально были предложены три книги, исключительно по той причине, что нам хотелось сделать больше одного тома, но ни один издатель не подписал бы договор на двенадцать штук одним махом. Так появился прецедент, и впоследствии мы продолжили строить сюжеты, заключать договоры и писать книги группами по три — «триадами», как мы их называли, поскольку они не всегда образовывали трилогии (вторая триада растянулась на четыре книги, а третья — вообще на пять, но это уже тема для другого послесловия). Первые два тома первой триады (которые затем стали «Дикими картами» и «Козырными тузами», хотя в предложении у них были другие названия) содержат отдельные повести, в каждой из которых имеется свой сюжет и свой главный герой. Но все повести также образуют то, что мы назвали «надсюжетом», а между ними были добавлены промежуточные рассказы, которые призваны связать их в единое целое и создать ощущение «мозаичного романа», — в этом, собственно говоря, состояла наша цель.

Но по-настоящему мозаичным романом стала третья книга, в которой мы довели наш сюжет до решительной развязки. Ни один другой коллективный мир еще не замахивался на то, что мы намеревались сделать в «Неистовых джокерах»: единое взаимоувязанное повествование, в котором герои, сюжетные линии и события переплетались бы с начала до конца в семиголосом рассказе. Итогом такого сотрудничества, надеялись мы, должна была стать книга, которая читалась бы как роман, написанный сразу с множества точек зрения, а не как простой сборник связанных друг с другом повестей.

В моем предложении я назвал «Неистовых джокеров» «фильмом Роберта Олтмена в прозе». Подобно «Нэшвилю», «Свадьбе» и еще нескольким кинокартинам в фирменном олтменовском стиле, «Неистовые джокеры» должны были объединить множество самых разнообразных героев, чьи пути сходятся и вновь расходятся на протяжении всей книги. Местом действия был избран Нью-Йорк 15 сентября 1986 года — то есть в День дикой карты, сорок лет спустя после гибели Джетбоя и распыления такисианского ксеновируса над Манхэттеном. Действие книги должно было ограничиться одними сутками, что устанавливало строгие хронологические рамки, в которые нам предстояло уложить наши сюжетные линии.

Первые два тома «Диких карт» объединяли в себе произведения одиннадцати и девяти писателей соответственно, но в силу сложности задачи, на которую мы замахнулись, я решил ограничить «Неистовых джокеров» шестью сюжетными линиями (на самом деле на титульном листе указано семь имен, но Эдвард Брайант работал в соавторстве с Лианной Харпер, как и в первом томе). У каждого из семи героев, чьими глазами мы наблюдаем все происходящее, есть свои мечты, свои демоны и свои цели, в погоне за которыми они мечутся по всему городу, поднимаются на небоскребы и спускаются в канализационные коллекторы, сталкиваются с другими героями и вторгаются в другие сюжетные линии.

Итак, имелись семь отдельных сюжетов и один общий, все вместе — настоящая головная боль. Я выдергивал куски из рукописей и вновь склеивал их, тасовал и так и сяк, стремясь добиться идеальной последовательности всех наших интригующих событий, кульминаций, намеков и в то же время пытаясь держать в памяти весь хронологический и географический расклад. Полсотни раз мне казалось, что дело в шляпе, пока я не замечал, что у Йомена ушло битых шесть часов на то, чтобы добраться в Бруклин, или Фортунато находился в двух местах сразу, или Несущего Гибель в последний раз видели триста страниц назад. Тогда я вздыхал и снова принимался перетасовывать. Но в конце концов я все-таки справился с этой задачей. (Хотелось бы надеяться.)

Так была создана новая литературная форма, хотя никто из нас в то время не понимал этого. Мы сознавали, что участвуем в эксперименте, и случались дни, когда никто из нас не мог утверждать с уверенностью, что детище не получится мертворожденным. Это была самая трудная и самая напряженная редакторская работа в моей жизни; впрочем, писать было ничуть не легче.

Что и говорить, игра стоила свеч. Жанр мозаичного романа, похоже, пришелся по вкусу как читателям, так и критикам (хотя один критик, помнится, немало повеселил меня, подчеркнув в своей рецензии ту виртуозность, с которой я подогнал друг к другу стили столь несхожих авторов, когда я, разумеется, даже и не думал «подгонять» друг к другу никакие стили, предпочитая, чтобы каждый герой сохранил свой индивидуальный и узнаваемый голос).

И мы с моими соавторами сошлись в едином мнении: «Неистовые джокеры» стали лучшим на тот момент томом цикла. Наш эксперимент удался, и образец был задан. Полная мозаичность оказалась слишком сложной и трудоемкой формой, чтобы использовать ее в каждом романе, но на каждый третий том нас должно было хватить. Отныне все последующие триады «Диких карт» точно так же будут завершаться решающим, подлинно мозаичным романом, где все линии будут переплетаться примерно так же, как в «Неистовых джокерах».

Перед тем как закончить, позвольте мне добавить еще кое-что. Поскольку это послесловие, полагаю, все вы, кто читает эти слова (да-да, я обращаюсь именно к вам, нечего оглядываться, здесь никого нет, кроме меня и вас), уже перевернули последнюю страницу «Неистовых джокеров».

Если нет — остановитесь. Иначе никакого сюрприза не будет. То, что написано ниже, не предназначено для ваших глаз. И вообще, почему, как вы думаете, эта часть называется ПОСЛЕсловие, а? Ну-ка марш читать книгу!

Он уже ушел?

Отлично. А теперь я расскажу вам о Малыше Динозавре и о Плакальщике.

Из всех событий «Диких карт» сильнее всего наших читателей расстроила зверская расправа, которую Астроном учинил над Малышом Динозавром в «Неистовых джокерах». Даже годы спустя всякий раз, когда бы мы ни устраивали встречу с читателями, нам неизменно задавали вопрос: «Зачем вы убили Малыша Динозавра? Он был моим любимым героем». Плакальщик был менее заметным и куда менее популярным, но и у него нашлись свои поклонники, многие из которых забросали нас смятенными письмами.

Дело в том, что оба этих персонажа были обречены на гибель изначально. Если помните, мы разрабатывали сюжеты наших книг по триадам. Еще до того, как сесть за повести для первого тома, мы уже знали, что Астроном и оставшиеся в живых масоны будут пытаться выследить и убить всех тузов, которые разгромили их в Клойстерсе в конце второй книги. В этот черный список, разумеется, должны были войти весьма многие из наших активно действующих героев, и мы хотели, чтобы напряжение не отпускало читателей до самого конца книги.

Но супергерои не умирают — по крайней мере, не в комиксах, по крайней мере, не навсегда. Однако «Дикие карты» — совершенно иное произведение, где опасность настоящая, так что у нас даже хорошие парни могут погибнуть, и погибнуть ужасной смертью.

Именно с этой целью в самом начале нашей затеи я бросил клич в поисках этаких «тузов в красном» (тот, кто смотрел «Стар трек», поймет, что я имею в виду), — второстепенных персонажей, которых можно было бы ввести в действие в первой книге, привлечь к налету на Клойстерс во второй, тем самым предопределив их смерть от руки Астронома в третьей книге.