Книга Эвакуатор - Иван Шаман

— Я бы не стал полагаться на эту теорию и тем более говорить, что в этом есть что-то хорошее, — заметил Константин. — Она одна из возможных и, если говорить прямо, одна из самых ужасных.

— Почему? — спросил Артем. — Какая разница, попали в наш мир пирамиды или нет?

— Такая, что в этом случае нас некому спасать, — ответил я, откинувшись на спинку кресла. — Если мы считаем, что это прорывы монстров над Москвой, остается весь остальной цивилизованный мир. С кораблями, судами на воздушной подушке и всепогодной авиацией. Если даже жопа по всему миру — техники и запасов должно хватить для обеспечения нормальной жизни. А вот если мы провалились в чужой мир — помощи ждать неоткуда.

— Да, все верно. Это одна из основных причин, — кивнул Константин. — Другая, не менее важная: это значит, что вместо помощи к нам волна за волной будут прибывать все новые чудовища. И если мы найдем средство борьбы с одними — другие могут оказаться нам совершенно не по зубам.

— Кроме того, как я уже сказал, все наблюдаемые нами виды очень близки к идеальным хищникам. Вот только они должны возвышаться над своей пищевой цепочкой, здесь же они оторваны от нее — как мы от птицеферм и подсобных хозяйств, — предложил говорить Константин. — Для них естественно доминирование, и сейчас они будут всячески восстанавливать свои пищевые цепи. Как делаем и мы.

— Вот только, если этот мир полностью состоит из тварей, они должны бороться за место наверху, — напомнил Герман. — А мы этого пока не видим.

— Потому что на новой территории доминирующий вид слишком слабый, — жестко ответил Константин. — Люди — крайне хрупкие существа. Мы адаптируемся только за счет интеллекта и своих навыков. Не подстраиваемся под окружающую среду, как делают животные, а переделываем ее под себя. Так было раньше.

— И будет сейчас, — уверенно сказал Герман. — Мы уже поняли, как бороться с призраками. Научились отгонять или пугать спрутов. Возможно, в дальнейшем и с остальными тварями сумеем расправиться. По крайней мере, всех, кто нам более-менее привычен, зверей, птиц и рыб, можно считать побежденными, пока у нас достаточно патронов!

— А долго ли это продлится? — спросил уже Константин. — Вы, герои, сумели добыть для поселения шесть тысяч патронов к АК и четыре к ПМ. Но давайте откровенно, сколько вы потратили во время вылазки за продуктами? А сколько она сама длилась по времени?

— Цинк за час, — помрачнев, ответил Герман. — Но это было в нападении, при плохой подготовке. Уверен, пойди мы сейчас — справились бы лучше.

— Допустим, — кивнул Константин. — Мы снарядим каждую поисковую группу доспехами с подключенным генератором, пистолетом и огнеметом. Так мы сумеем бороться с найденными на данный момент видами. Но кто сказал, что не появятся новые? Даже больше скажу — новые точно появятся, это вопрос времени.

— Приспособимся и к ним. К каждому найдем ключик! — уверенно сказал Герман.

— Мы здесь не первые, — прервал я его речь, — помните огрызки двери, которую пришлось заменить? Я уверен, что тут есть разумные, куда лучше приспособившиеся к условиям мира.

— Значит, мы должны их найти и договориться. По крайней мере, попытаться стоит. Если они приспособились, значит, и мы сможем, — ответил Герман.

— Ты ничего не забыл? — спросил я и, когда товарищ развел руки, добавил: — Жертва.

— Да, этот момент мы тоже обсуждали… вероятнее всего, речь идет о жертве метафизической, — сказал Константин. — Ритуал, в который призраки верят, но который вряд ли может являться действенным.

— Нет. Не согласен, — снова возразил я. — В нашем случае Жертва — понятие вполне реальное. Без разницы, они просто в нее верят, или она работает. Мы встречались с разумными одержимыми. Целеустремленными, хитрыми, а главное, обладающими способностями, как мы с Артемом. Вполне возможно, что они когда-то были людьми.

— Как и все призраки, — пожал плечами Константин.

— Нет. Еще раз, как одаренные. И они явно руководили остальными. Каков шанс, что попавшие сюда атланты стали вот такими, пытаясь приспособиться к новым условиям жизни?

— Сложно сказать наверняка, однако во всем происходящем можно найти множество библейских мотивов. Само понятие Апокалипсис очень религиозно, — заметил Константин. — Но и сказания строились не на пустом месте. Потоп, скорее всего, был затоплением черноморского бассейна, потому и распространился у бежавших с пострадавшей территории племен и сохранился в их устном творчестве, которое позже стало святым писанием.

— К чему вы ведете? — настороженно спросил я.

— К божественным силам и райским садам, — чуть помедлив, сказал Константин. — Я сам не сторонник такой теории, но Александр Васильевич, наш историк, настаивает на том, что все происходящее уже имело место быть. Наблюдалось когда-то кем-то из выживших и было передано потомкам в виде сказок.

— И что нас тогда ждет? Ангелы с сияющими трубами?

— В первую очередь — восстание мертвых. Под это прекрасно ложится возрождение одержимых. Буря, что скроет солнце, землетрясение и потоп — в наличии. Так что да, теперь ангелы и демоны должны схлестнуться на земле за судьбы душ живых, — поморщившись, ответил Константин. — Мне самому данная теория не очень нравится, но что имеем.

— Ели мясо мужики… — пробормотал я, прикрыв глаза и откинувшись на спинку кресла.

— На самом деле не все так плохо. Все же ангельское войско в теории должно быть за нас, — сказал уже совсем не так уверенно Герман.

— Да? Ты себя праведником считаешь? — усмехнулся я, не открывая глаз. — Можешь ничего не говорить, в любом случае вряд ли.

— Не нужно забывать, что христианство, особенно православное, имеет мало общего с теми догматами, на основе которых оно создавалось. Начиная от норм поведения и заканчивая представлениями о мире. Взять хотя бы норму о рабстве и положении женщин, — заметил Константин. — В ветхом, послепотопном, завете инцест и многоженство — норма. В новом все несколько иначе, но и он очень далек от наших современных норм.

— Отлично, значит, никакой разницы между праведниками и грешниками не будет, — довольно улыбнулся Артем. — Право сильного!

— До первой пули в затылок, — мрачно ответил Герман. — Даже жизнь по законам военного времени лучше беззакония и перетягивания одеяла на себя. Черт, прав был Сергей, когда говорил о полевом трибунале. Нам придется ввести жесткие нормы, чтобы не скатиться в варварство и при этом выжить.

— Боюсь, этого сделать не получится, — покачал головой Константин. — Да, многие попробуют подстроиться, но по-настоящему вжиться в армейские правила выйдет только у тех, кто служил, и при этом долго. Это ломка психики, которая не проходит бесследно. Но уверяю вас, порядки сложатся и довольно быстро. Люди уже привыкают к многочасовым дежурствам и патрулям. Еще немного — привыкнут и к пайкам.

— Итак, мертвые греки, ангелы и рептилойды с планеты Нибиру? — улыбнувшись, сказал я. — А еще чужие и хищники.