Книга Последняя надежда - Сандрин Вольф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Именно это мы и обсуждали, прежде чем ты ввалился… — хмуро и с легким оттенком враждебности ответил Гюс.
От такой реакции Гюса у Оксы возникло странное чувство, будто в ее груди взорвалась маленькая бомбочка, полная кислоты. Тугдуал приподнялся на локте и посмотрел на нее своими сине-стальными глазами.
— А меня лично Фолдингот доконал! — сказал он, не сводя с Оксы глаз. — Как подумаю, что он всегда знал, где искать Эдефию! Да уж, в плане скрытности ему нет равных…
— Твой дед тоже хорош на этом поприще! — надменно бросил Гюс, по-прежнему уставившись в потолок. — Ждать пятьдесят лет, чтобы рассказать о своем происхождении, это та еще скрытность!
— Пф-ф… У всех есть, что скрывать, — загадочно ответил Тугдуал.
— Ты на что это намекаешь? — моментально среагировал Гюс.
— Ты серьезно думаешь, что твои родители рассказали бы тебе обо всем этом, если бы у Оксы не проявилась Печать? — холодно ответил юноша.
«А вот это удар по больному», — подумала Окса. Но при этом она не могла встать на защиту Гюса, он сам нарвался. Да что это с ним? Он ведь такой доброжелательный обычно…
За Гюсом, по-прежнему лежавшим на кровати, не заржавело…
— Да уж это не хуже, чем иметь в крови убитых Горанов и гормоны десятков людей, которым сломали жизнь… — ядовито бросил он. — Так что в плане фамильных тайн мы квиты, нет?
— Ага… — вздохнул Тугдуал. — Но вряд ли кто-нибудь на этой планете знает свои истоки… Ну, а ты, Маленькая Лучезарная? Что ты обо всем этом думаешь?
— Я?
Окса жутко смутилась, даже щеки ее стали пунцовыми. Она вдруг почувствовала себя полной идиоткой, как в тот раз, когда разговаривала с Тугдуалом на кладбище.
«Какой кошмар! Нужно срочно взять себя в руки!»
— Я думаю, что Фолдинготу много чего известно, о чем он не хочет говорить, — уверенно заявила она, несмотря на внутреннюю растерянность. — Но я ему доверяю, потому что считаю, что он умеет лучше кого бы то ни было дожидаться нужного момента, чтобы поделиться своими секретами. И доказательство тому: он ни за что не скажет, где находится Эдефия, пока мы не будем готовы!
— Ты права, — кивнул Тугдуал. — Но если он умрет, как быть тогда?
Окса невольно издала нервный смешок.
— Ну, ты даешь! Чего это ты хочешь его смерти?
— Да не хочу я его смерти! — Тугдуала ее ответ явно позабавил. — Я просто над тобой подшучиваю, только и всего!
— Странноватое чувство юмора… — буркнул Гюс.
— Ну, во всяком случае, во всех этих откровениях есть один существенный плюс: теперь Беглецы воспринимают Ортона-МакГроу всерьез. А то, похоже, до этого они его крупно недооценивали…
— И в первую очередь я, — согласилась Окса. — Вы правда верите, что он умеет превращаться? — спросила она ребят.
— Тогда это полный караул! — воскликнул Гюс.
— Я тоже так считаю, — кивнул Тугдуал. — В этом случае у него перед нами колоссальное преимущество! Я только что об этом разговаривал с дедом.
— И что он думает? — перебила Окса, нервно теребя обивку кресла.
— Он считает, что это умение постепенно сошло на нет со времен Темистокла. Но кто знает? Как я уже сказал, от Ортона-МакГроу можно всего ожидать. Особенно плохого.
— Спасибо, утешил! — не удержался Гюс.
— Всегда пожалуйста! — не остался в долгу Тугдуал, ехидно улыбнувшись.
Перемирие между Гюсом и Тугдуалом продержалось недолго.
«Ну вот, опять они сцепились», — мысленно пожаловалась Окса, решив слегка разрядить обстановку отвлекающим маневром, и притянула к себе стакан содовой, стоявший на столе. Стакан медленно проплыл по воздуху под равнодушным взглядом Гюса, явно слишком расстроенного, чтобы это оценить.
И его мрачное состояние духа отнюдь не улучшилось, когда Тугдуал зажег — не вставая с кровати, а лишь движением пальцев — маленькую свечку, стоявшую на подоконнике…
Взгляды обоих парней скрестились на Оксе: понимающий и восторженный Тугдуала — и растерянный и очень грустный — Гюса.
— Ну, так что, Тугдуал? И как оно тебе, быть Застенем? — спросила девочка, чтобы избавиться от смущения.
— На данный момент никак! — сознался юноша. — Дед недавно застукал меня на кухне, когда я пытался пройти сквозь стену, и должен сказать, я выставил себя полным дураком.
— Почему? — изумилась Окса.
— Да потому что ничего у меня не вышло! Только нос расшиб о перегородку!
— Ну, значит никакой ты не Застень! — поддел его Гюс.
— Застень, — возразил Тугдуал. — Просто мне нужно потренироваться. Оксе это известно лучше меня: способности — это, конечно, хорошо, но без подготовки это все равно что иметь ингредиенты, не зная рецепта. Так что придется мне повкалывать, и попозже снова вернемся к этому вопросу…
— Хочу это увидеть, — заявила Окса.
— Я тоже, маленькая Лучезарная! Я тоже…
На этом Тугдуал потянулся и встал.
— Ладно, оставляю вас… До скорого…
— Пока, Тугдуал! — ответила Окса.
Гюс же хранил обиженное молчание до тех пор, пока шаги юноши не стихли на лестнице.
— Маленькая Лучезарная… — пробурчал он, сжав кулаки. — Ненавижу, когда он так говорит…
— А мне нравится… — пробормотала Окса, глядя в пространство…
— Да что происходит, Фолдинготы? У вас какой-то странный цвет…
Окса только что вернулась из колледжа в сопровождении отца, который тут же уехал в ресторан. Мама дремала в гостиной, кресло на колесиках стояло рядом и телефон под рукой. Окса не посмела ее будить.
Девочка тихонько прокралась по коридору и поднялась к бабушке, где и обнаружила Фолдинготов в состоянии крайнего беспокойства. Их кожа потеряла всякий цвет, что было признаком сильнейшей паники. И то, что она увидела в глазах домовых, отнюдь ее не успокоило: Фолдинготы не только стали почти прозрачными, но и их покрасневшие глаза вращались, как юла.
Фолдингота хотела было заговорить, но лишь покачнулась, бормоча что-то неразборчивое. А потом и вовсе потеряла сознание, грохнувшись на ковер… Геториг, обычно за словом в карман не лезший, поспешил ей на помощь, не проронив ни слова. Все это было странным и весьма тревожным…
Окса опустилась подле Фолдинготы, ласково приподняла ей голову и положила себе на колени. Оглядев апартаменты Драгомиры, девочка заметила, что все существа забились по углам комнаты, а листья Горановы тряслись так, будто дул сильный ветер. Сверхчувствительное растение пару секунд сражалось с волнением, а потом все ее листочки безвольно поникли, увлекая за собой ствол, который начал клониться к земле.
