Книга Витте - Сергей Ильин

Но изюминка доклада состояла не в мерах «отрицательного» свойства, а в мерах положительных. Премьер-министр довел до сведения монарха, что проект H. H. Кутлера вызвал полное и коренное разногласие среди членов кабинета прежде всего потому, что основывался на принудительном отчуждении казенных, частновладельческих и иных земель. С. К). Витте подчеркивал чрезвычайность этой меры, без которой трудно внести скорое успокоение в народную жизнь. Его собственное мнение по этому вопросу, по-видимому, клонилось к тому, что в данных конкретных условиях для помещиков предпочтительнее «…поступиться частью земель, как это было сделано в 1861 году, и обеспечить за собой владение остальной частью, нежели лишиться всего, может быть, на условиях, гораздо более невыгодных, или испытать на себе тяжесть введения прогрессивного подоходного налога, при котором существование крупной земельной собственности немыслимо»92.

Проект H. H. Кутлера царь отверг — напротив процитированного места документа император наложил резолюцию: «Частная собственность должна остаться неприкосновенной» (подчеркнуто в документе. — С. И.). Другими мерами, которые должны были разрядить обстановку в деревне, являлись проект закона об аренде, составленный еще в Особом совещании о нуждах сельскохозяйственной промышленности, и действующие правила о переселении. Их надлежало представить на рассмотрение Государственной думы, как только она начнет свою работу.

Любопытна заключительная часть доклада, где С. Ю. Витте останавливается на проблемах крестьянского землепользования. В связи с прекращением выкупных платежей он предлагал признать надельные земли собственностью их владельцев. Помимо этого предусматривалось право выдела укрепленных в собственность наделов из массива общинных земель. Эти меры оказали бы благотворное влияние на крестьянское правосознание, «…внушив крестьянам и более здоровые взгляды на чужое право собственности»93.

26 января 1906 года до сведения С. Ю. Витте было доведено царское повеление о замене H. H. Кутлера. В мемуарной литературе и в сочинениях историков-профессионалов на все лады перепевается версия, будто бы С. Ю. Витте предал H. H. Кутлера, пожертвовал им, чтобы самому удержать кресло премьера. На самом деле С. Ю. Витте сделал все возможное, чтобы отстоять своего давнего сотрудника, одного из самых способных членов правительства. Во всеподданнейшем докладе он взял его под защиту по всем статьям.

«…Что касается Кутлера, — писал С. Ю. Витте, — то позволяю себе представить следующее мнение. Кутлер человек даровитый, весьма рабочий, знающий, дельный, безукоризненно честный и верный Вашему императорскому величеству. Но в предварительном проекте о земельном устройстве он несколько сбился с панталыка. Как только я просмотрел его проект, я сейчас же ему написал, что его проект невозможен. Он тем не менее просил меня, чтобы я о нем переговорил в Совете. В Совете (Совете министров. — С. И.) все высказались против его проекта, и ныне под его председательством разрабатывается другой при участии представителей подлежащих ведомств, причем по моему указанию назначены лица, которые держатся противоположных взглядов. Кутлер объяснил мне и Совету, что он по существу сам находит проект вредным и крайним, и если после долгих колебаний решился его представить, то только потому, что не видит иного исхода, опасаясь, что если крестьянам не будет дана на льготных условиях часть частных земель, то они заберут всю. Я не разделяю этого мнения, но понимаю его психологию. Еще несколько недель тому назад, до подавления революции, я слышал те же мнения от наиконсервативнейших людей. Известный Вашему величеству проект проф. Мигулина, которому я также не сочувствовал, основан также на принудительном отчуждении. Когда вернулся из Курска генерал-адъютант Дубасов, он мне прямо сказал, что, если теперь не дать половину частных земель, после они заберут всю. То же мне писали самые консервативные помещики. Поэтому мне совершенно понятна политическая ошибка Кутлера под влиянием революционных проявлений, но в его мыслях и в его натуре нет ни малейшей опасности для государственной жизни. Поэтому мне представляется, что ныне не полезно его замещать другим — тем более, что я не вижу, кем. Когда он представит работу совещания в Совете, тогда, мне кажется, будет видно, как удобнее поступить. Но во всяком случае он человек для нашего дела весьма полезный и совершенно благонамеренный».

Не менее опасна другая тенденция, проявившаяся в среде высшей бюрократии страны и поместного дворянства в условиях, когда революция подавлена, но не уничтожена — предупреждал премьер-министр своего повелителя. «Теперь пошел другой разговор: ничего крестьянам давать не следует, нужно только штыки, все это только озорничество, нужно с них взыскать все убытки, платить за нашу землю побольше и проч. Этот путь также к добру не приведет. Необходимо в общей политике поставить крестьянские интересы на первый план, перестать их считать, по выражению К. П. Победоносцева, полуперсонами и иметь в виду, что Россия, пожалуй, проживет и без нас, но погибнет без царя и крестьянства»94.

***

За полгода работы правительством С. Ю. Витте было сделано впечатляюще много как по линии временного законотворчества, так и на перспективу — для внесения на обсуждение Государственной думы.

В воспоминаниях В. Н. Коковцова приводится один не лишенный занимательности эпизод. Утром 19 апреля 1906 года он получил письмо от И. Л. Горемыкина с просьбой о встрече. Явившись к нему, В. Н. Коковцов узнал, что ему предложен пост министра финансов в новом правительстве, которое будет сформировано после отставки С. Ю. Витте и его кабинета. Как пишет мемуарист, предложение его не слишком прельщало и он заявил И. Л. Горемыкину, что, по его мнению, проводить в Думе законопроекты должно то правительство, которое их готовило. «С полной невозмутимостью Горемыкин заметил мне, что я просто заблуждаюсь, предполагая, что правительство графа Витте подготовило что-либо для новых палат и что Государственная дума станет заниматься рассмотрением внесенных законопроектов. „Вот у меня на столе лежит список дел, представленных в Думу, который доставил мне Н. И. Вуич, — полюбуйтесь им“. Список оказался совершенно чистым, ни одного дела в нем…»95

Мемуарист ошибся (возможна ошибка памяти) или умышленно сказал неправду. Еще 24 января 1906 года на заседании Совета министров было решено составить общую правительственную программу для внесения ее на обсуждение Государственной думы. Каждый министр (исключая министров императорского двора и иностранных дел) получил задание составить программу законодательных инициатив по своему ведомству. В марте началось их обсуждение в общем заседании Совета министров. 7 марта докладывал министр финансов, 8 марта — министр юстиции, 10 апреля — военный министр, 14 апреля — министр путей сообщения, 18 апреля — главноуправляющий землеустройством и земледелием. Последним представил законопроекты по Министерству народного просвещения граф И. И. Толстой. Произошло это 22 апреля.

По некоторым предметам были выработаны готовые законопроекты, по другим — лишь основания общего характера, требующие предварительного разрешения в принципиальном смысле.

Всего было подготовлено 27 законопроектов. Список открывал Проект основных положений для изменения законодательства о крестьянах.