Книга Греческие герои. Рассказы Перси Джексона - Рик Риордан

Они причалили к Корфу, что на западе Греции, где их едва не поймали колхидские охотники за головами, но местная царица вмешалась, заявив, что Медею нельзя насильно забирать назад в Колхиду, если она официально замужем за Ясоном. Они быстренько сыграли свадьбу, и царица отпустила их восвояси.

После этого «Арго» еще несколько недель болтался по всему Средиземному морю, пока команда окончательно не потеряла какие-либо ориентиры. Исчерпав запасы воды и пиши, они бросили якорь у незнакомого берега.

— Не важно, где мы, — сказал Ясон. — Нам необходимо пополнить запасы.

Он возглавил поисковую группу, включающую в себя Медею.

Они были в лесу, наполняли пифосы водой из реки, когда услышали странный грохот с той стороны, откуда пришли. Точно перестук огромных шестеренок.

— Что это? — спросил Полидект. — Орфей опять играет Хендрикса?

Старый кораблестроитель Аргос резко побледнел.

— Этот звон... точно скрип шарниров... О, боги, нет. Только не говорите, что мы на Крите.

С берега донесся оглушительный «ПЛЮХ!», за которым последовал перестук, как от весел.

Поисковая группа побросала пифосы с водой и побежала к пляжу. На краю леса они в ужасе застыли. В сотне ярдов впереди стояла огромная, как башня замка, живая бронзовая статуя воина. Его пустое металлическое лицо ничего не выражало, но он определенно смотрел на «Арго», что покачивался на волнах в четверти мили от берега.

Бронзовый гигант присел, схватил ближайший валун размером с сам корабль и швырнул его в «Арго», промахнувшись всего на несколько футов, но поднявшаяся волна все равно едва не опрокинула судно.

— Это Талое, — сказал Ясон. — Он хочет уничтожить корабль!

— Что такое этот Талое? — спросила Медея. — Кто в своем уме захочет создать такую штуковину?

Из-за звона в ушах Ясон едва ее слышал.

— Его сделал Гефест для паря Миноса. Статуя обходит Крит три раза в день, защищая его от пиратов. Если Талое видит незнакомый корабль...

— Мой корабль! — закричал Аргос. — Мы должны его остановить!

Полидект удержал старика на месте.

— Он огромный! С нашим оружием с ним не справиться!

— У меня есть идея, — сказала Медея.

Полидект выругался.

— Ненавижу, когда она гак говорит!

— Просто послушайте. Я видела многие работы Гефеста. Обычно они оживают благодаря расплавленному свинцу, который играет роль крови. У статуи должен быть где-то затвор, через который ее наполнили.

— Там! — указал Ясон.

И действительно, на левой пятке гиганта была круглая затычка размером со шит.

— Я отвлеку статую, — вызвалась Медея. — Ты беги к ней и вскрой затвор!

Прежде чем Ясон успел возразить, Медея уже побежала по песку. Талое поднял следующий валун, замахнулся, и в этот момент Медея запела.

Талое повернулся и уставился на нее сверху вниз.

Голос Медеи не дрогнул. Она обращалась к богу Гипнозу и пела о холодных печах, хорошо смазанных сочленениях, мягких металлических одеялах и о чем там еще могли грезить бронзовые гиганты.

Талое мог уронить на нее камень, превратив ее в лепешку, что избавило бы Ясона от кучи проблем в дальнейшем, но вместо этого статуя застыла, словно в трансе, заслушавшись ее песни. Ясон обежал монстра, вставил меч в край затычки и вскрыл ее, в процессе сломав лезвие.

Хлынувший изнутри расплавленный свинец едва его не поджарил. Он отпрыгнул в сторону в прожженной раскаленными каплями одежде, а свинец растекся по пляжу, превратив его в самое большое в мире зеркало. Талое дернулся и покачнулся.

Гигант уронил камень и сам упал лицом вперед, сотрясая землю, так что у Ясона завибрировали зубы и глаза задрожали в глазницах.

Когда он пришел в себя, над ним, улыбаясь, стояла Медея.

— Молодец, муж мой. Тебя, случайно, не заинтересует пара миллионов фунтов металлолома?

Аргонавты запаслись едой и водой и отплыли домой, прежде чем царь Минос узнал, что кто-то сломал его любимого солдатика.

Наконец после, как могло показаться, многолетнего (потому что оно и правда продлилось много лет) путешествия «Арго» вернулся в родную гавань Иолка.

Местные устроили в их честь вечеринку. Аргонавты торжественно пронесли золотое руно по улицам города и повесили его на главной площади. Ясон и Медея с триумфом отправились во дворец, где старый царь Пелий был не так чтобы уж очень рад их видеть.

— Отличная работа! — со смешанными чувствами похвалил он. — Ну что, э-эм... да! Спасибо, что вернули руно.

— Мой трон, — напомнил Ясон. — Таков был уговор.

— Ах да. Трон. — Пелий поморщился. — Да... никаких проблем. Когда я умру, ты станешь следующим царем.

— Что? — закричал его сын Акает.

— Что? — закричал Ясон.

— Да начнется праздник! — объявил Пелий.

Ясон был в бешенстве. Он выполнил задание Пелия, но царь не уточнял, когда именно отдаст ему трон, поэтому ему теперь придется ждать еще неизвестно сколько.

— Можно отобрать трон силой, — предложила Медея.

Ясон нахмурился:

— Здесь не Колхида. Мы не убиваем хладнокровно друг друга... ну, по крайней мере, не так часто.

— Ладно, — сказала Медея. — Уверена, старик и так скоро помрет.

Тон ее голоса должен был предупредить Ясона, что она что-то задумала, но, полагаю, он предпочел не знать.

Несколько недель спустя, когда празднества закончились, а Медея с Ясоном поселились в гостевых комнатах дворца, в город повидаться с сыном, несмотря на свой возраст и немощь, пришел Эсон. Медея встретила его особым подарком — зельем, что обновило ему суставы и мышцы и прибавило десяток лет жизни. К концу визита старик отбросил трость и заявил, что вернется домой бегом.

Дочери царя Пелия оказались под таким большим впечатлением, что бросились к Медее.

— Ого, твоя магия — это нечто потрясающее! — воскликнула Алкестида, одна из царевен.

Медея улыбнулась:

— Спасибо, дорогая.

— Ты не могла бы сделать то же самое с нашим папой? — спросила Алкестида. — Беднягу совсем замучили артрит, фурункулы, подагра и еще дюжина других проблем. Мы были бы счастливы омолодить его в качестве подарка-сюрприза на день рождения!

— Как мило, — мозги Медеи заработали с утроенной скоростью, оценивая возможности. — Но, боюсь, вам нс понравится процесс применения зелья. Он требует великой смелости и крепкого желудка!

Алкестида и сестры выглядели оскорбленными.

— Мы смелые!

Медея сделала вид, что задумалась.