Книга Альмарион. Первый шаг - Евгений Ходаницкий

Перед внутренним взором, внезапно, встали картины горящих заживо людей, и я попытался судорожно сглотнуть, но во рту было сухо как в пустыне. Я понимаю, что, представься нападавшим хоть малейший шанс, и я бы уже не топтал эту землю. Тем как они повели себя, при моей попытке провести «переговоры», они ясно дали это мне понять, что в живых меня оставлять не собирались. Да и грехов за ними, я уверен, немало тянется. Но, тем не менее, давило осознание от того, что я прервал существование более чем двух десятков людей. И они уходили из жизни не самым легким способом.

Я дал себе мысленную пощечину и вырвался из омута самобичевания. Так или иначе, я приму это. Может быть не сразу, но теперь уже ничего не попишешь. Прошлого не изменить. Чужой мир — чужие правила игры.

Вот только, пока что, от этих мыслей легче не становилось. На душе скребли кошки, а в голове засела болезненная мысль — мог ли я поступить иначе?

— Пить! — Тихо прошептал я. Хотел, конечно, погромче, но вышло только так. Проклятая слабость отступала очень медленно, почти незаметно.

Чьи-то руки поддержали меня и, к моим губам прикоснулся шершавый край посуды. В нос, тут же, ударил приятный запах трав.

— Пей не спеша. — Услышал я голос, который не мог не узнать. Но прежде чем я что-либо попытался сказать, на язык попала первая порция зелья, и я сделал первый глоток.

Вскоре жажда отступила, и я мотнул головой, показывая, что достаточно. Чаша исчезла, и меня осторожно уложили. Отдышавшись, я, наконец-то, смог спросить.

— Эйра, что Вы тут делаете?

— Тебя, дурака, лечу. — Недовольно проворчала магесса. — Не болит?

Боль действительно притупилась. Я покачал головой.

— Уже почти нет. Долго я спал? — Спросил я, чтобы понять, как давно я начал восстанавливаться.

— Полный день. Считай, от заката до заката. — Со вздохом произнесла целительница. — С тобой, Крис, одни сплошные чудеса творятся. От той дряни, которой тебя угостили, любой нормальный человек головы бы лишился. А тебя только потрепало. Хоть и сильно, но не смертельно.

— А еще, на мне все быстро заживает. — Сознался я, прислушиваясь к тому, как женщина чем-то зашуршала. Слух, кажется, уже восстановился полностью.

— Не в этот раз. — Произнес Вереск. Оказалось он тоже рядом. По правую руку от меня.

— В каком смысле? — Спросил я, повернувшись на голос.

— Та конструкция, которой тебя приложили, очень неудачно легла на очередную перестройку твоего тела. Половину лица тебе придется какое-то время скрывать от людей, чтобы не возникало лишних вопросов. Шрам остался не из тех, которые украшают. — Новость не то чтобы ошарашила, но оказалась не из приятных.

— Это навсегда? — Глухо уточнил я.

— Нет. — Успокоил бывший учитель. — Но восстановление будет долгим.

Я поднапрягся и, ощутив достаточно, что сил хватит, осторожно потянувшись, принял положение полу сидя.

— Что с Лииной? Она жива?

— Жива твоя Лиина, что ей сделается. Что ты за сказочные чары на нее наложил я так и не разобралась. — Пробурчала целительница — Твое творение не только поддерживало в ней жизнь, пока я за нее всерьез не взялась, но и помогло в лечении. А потом заклинание просто испарилось. Спас девицу, герой. — Я не стал уточнять, что это было вовсе не заклинание, а нечто, чему я название дать затрудняюсь.

— Но мог бы действовать и не столь жестко. — Вставил свои пять копеек Вереск. — После твоего выступления я едва успел допросить последнего живого разбойника, пока тот дух не испустил.

— Кажется, я себя не очень хорошо контролировал. — Признался я.

В течение схватки на это не было времени обращать внимание, но сейчас я осознал, что действовал как во хмелю. Если бы не мои исключительные возможности, меня бы, конечно, легко раскатали в тонкий блин, но убивать всех подряд, было не обязательно. Меня бы вполне хватило на то, чтобы поломать наемникам конечности.

— А что с Ингой? — Спохватился я.

— Оставили там. Она без чувств была. Перенесли ее в ближайший дом, забрали тебя с раненой девочкой, и ушли. — Прозвучало от Вереска. Причем, я ни на секунду не засомневался, что именно «ушли», а не убежали. Что не говори, а Вереск на такое вполне способен.

— Где мы находимся? — Сменил я тему разговора и включил магическое зрение, которому бинты и мои закрытые глаза были не помехой. Осмотревшись, к сожалению, помимо потоков свободной магической энергии, я смог увидеть только яркий силуэт целительницы и сияющее средоточие Силы, которое, похоже, излучал Вереск. В этот момент он немного сместился в сторону, и я заметил, что за ним располагается еще одна магическая структура, довольно слабая. Формой она напоминала лежащего человека. Должно быть там уложили Лиину.

— Заняли свободный дом в местных трущобах. — Известил меня Вереск. А затем обратился к Эйре. — Снимай с него тряпки. Состояние уже давно стабильное.

— А не рано? — Усомнилась целительница.

— Кажется, я в порядке. — Успокоил я ее. — Не сказал бы, что мое самочувствие идеальное, но чувствую себя вполне сносно.

— Откуда вы такие взялись на мою голову?! Столько загадок, а спрашивать тревожно. — Пробормотала женщина, сматывая полоски ткани с моей головы. — Чует мое сердце, все ох как не просто.

— Не только у Вас, госпожа магесса, много вопросов. Я бы тоже был рад получить парочку ответов. — Пробубнил я, прикидывая, сколько слоев бинтов на меня намотали.

— Получишь ты свои ответы. — С улыбкой в голосе сказал Вереск. — Только потом не жалуйся, что проблем прибавилось.

— А их бы не было, не знай я ничего? — Произнес я, чувствуя, как с меня спадает последний слой ткани.

— Нет. — Вздохнул Вереск. — Никуда бы они не делись. Но ты бы мог еще немного пожить спокойной жизнью.

Тут мне стало немного страшно. Если это Вереск называет спокойной жизнью, то какая же тогда будет не спокойная?!

— Глаза можно открывать. — Скомандовала целительница и я, медленно приподнял веки.

Кожу правой стороны лица неприятно стягивало, но моргать выходило без каких-либо трудностей. Я посмотрел на Эйру, и отметил, что она довольно сильно изменилась с момента нашей последней встречи, причем явно в лучшую сторону. Она заметно помолодела и, даже, кажется, похорошела.

Целительница, под моим взглядом, вздрогнула и поежилась.

— Теперь я понимаю, о чем говорил Вереск. Действительно жуткое зрелище. — Выдохнула она полушепотом. — Когда я рану обрабатывала, глаза закрыты были, веко я потревожить побоялась. А теперь…

— Зеркало есть? — Нахмурился я.

— Держи! — Бывший учитель бросил мне что-то маленькое.

Я рефлекторно поймал предмет, оказавшийся немного погнутым серебряным зеркальцем. Ну, лучше чем ничего. Судя по законопаченным грязными смолеными тряпками кривым стенам нашего убежища, что-то получше, в этих местах, найти, будет проблематично.