Книга Обрученные с Югом - Пэт Конрой

— Ты совсем не уродина, поверь мне, — сказала Шеба, ласково обнимая Фрейзер. — Выбрось это слова из своего словаря. Скажи-ка, Лео, у тебя встает, когда ты думаешь о Фрейзер?

— Каждую ночь, — кивнул я.

— Даже я не без греха, каюсь, — подал голос Тревор.

Мы снова услышали смех Фрейзер, и в тот же момент опять раздался стук в дверь. Я пошел открывать, на ходу бросив через плечо:

— Это становится похоже на домашнюю вечеринку.

На крыльце стояла Старла, отбрасывая под фонарем огромную тень через весь двор. Я обнял ее и повел к огню. Она поцеловала Тревора в щеку. Когда вошел отец, Старла объявила:

— Найлз позвонил мне со стоянки грузовиков рядом с Колумбией. Велел передать вам всем «спасибо и до свидания».

— Он не сказал, куда едет? — спросил отец.

— Нет. Да это и ни к чему. Я и так знаю, куда он едет. В Северную Каролину. Он хочет вернуться на родину, в дом, где мы родились.

— Ты знаешь, где этот дом? — спросил отец.

— В двадцати милях от большого камня. Я была совсем соплячкой, когда нас с Найлзом увезли оттуда.

— Место называется Чимни-Рок? — уточнил отец.

— Точно. Откуда вы знаете? — удивилась Старла.

— Лео, завтра отправляешься в путь, — распорядился отец. — Тебе поручается привезти Найлза обратно.

— Возьми меня с собой. Иначе я поеду в Чимни-Рок сама, — сказала Фрейзер.

— А я удеру из приюта, — заявила Старла.

— Мы тоже хотим поехать, — в один голос сказали Тревор и Шеба.

— Слишком много народу, — отрицательно покачал головой отец. — Давайте ограничимся Лео, Старлой и Фрейзер. Лео, возьми у матери фургон. Я позвоню твоему сменщику, Берни, и попрошу завтра развезти газеты вместо тебя. Ты уверена, что сможешь найти ваш дом, Старла?

— Конечно!

— Я позвоню сестре Поликарп, предупрежу ее о твоем отъезде, Старла. Располагайтесь с Фрейзер в гостевой спальне. Твоим родителям, Фрейзер, я тоже позвоню. Скажу, что с тобой все в порядке. А теперь расходимся по кроватям. Нужно хорошенько выспаться. Мы разыщем этого парня и вернем его туда, где ему положено быть.

— Он как раз и едет туда, где ему положено быть, — возразила Старла.

— Теперь Чарлстон проник Найлзу в кровь, — улыбнулся мой влюбленный в Чарлстон отец. — Этот город стал родиной Найлза. Просто Найлз об этом еще не догадывается.

В шесть часов утра я вывел автомобиль матери на улицу и через темный, просыпающийся город выехал к спуску, где начиналось шоссе I-26. Тут я нажал на газ и рванул на запад, путь туда пролегал через самое сердце Южной Каролины. Старла сидела рядом со мной на переднем сиденье и дремала до Саммервилла. Солнце показалось из моря за нашими спинами. На заднем сиденье спала Фрейзер, положив под голову подушку, которую дал ей отец. Еще он снабдил нас сэндвичами, вареными яйцами, свежей ветчиной, завернутой в алюминиевую фольгу, и пакетом шоколадного печенья. Кроме того, перед самым выходом из дома он вручил мне две хрустящие стодолларовые бумажки и мой пистолет, полностью заряженный.

— На всякий случай, — напутствовал отец. — Удочку и снасти я положил в машину.

— Мы вернемся в воскресенье — независимо от того, найдем Найлза или нет, — ответил я. — Только вот не знаю, вернется ли Старла, если мы его не найдем.

— Боюсь, что нет, — вздохнул отец.

Проехав Колумбию, я остановил машину возле заправки и объявил привал. Мои спутницы вылезли из машины и сонно потягивались под холодным, не греющим солнцем. Я изучал карту Южной Каролины — маршрут, который отец нарисовал желтым карандашом, петлял среди глухомани, и так до самых гор Северной Каролины. Отец обвел синее пятнышко с надписью «Озеро Люр» — похоже, рядом с ним и располагается местечко Чимни-Рок. Отец предупредил меня, что, как только мы доберемся до Чимни-Рок, нам предстоит провести чисто детективное расследование. Придется расспрашивать местных жителей, которые славятся своей скрытностью и глубоким недоверием к чужакам. Заметив огорчение на моем лице, отец напомнил, что с нами будет Старла, а она уроженка тех мест, и ее примут как свою.

Оставив позади Спартанбург, мы оказались в призрачном краю, который в моем сознании ассоциируется с настоящим Югом: благообразные автостоянки и крашенные в белый цвет маленькие церкви, где поклоняются более суровому Иисусу, чем тот, в которого верю я. Мы въехали в страну укротителей змей, глиноедов,[118]контрабандистов. Земля здесь скудная, каменистая, неблагодарная. До озера Люр мы добрались как раз к полудню, и атмосфера в салоне автомобиля стала тревожной: чтобы исполнить план, задуманный далеко от этих мест, нам предстояло встретиться с обитающими здесь людьми, которые невнятно цедят сквозь зубы редкие слова.

— Что собой представляют горные люди? — спросил я у Старлы.

— Люди как люди, — ответила она. — Уж получше ваших чарлстонцев.

— Я протестую, — сказала Фрейзер. — Чарлстонцы славятся своим воспитанием.

— Значит, Тревор и Найлз вчера на собственной шкуре ощутили ваше хваленое чарлстонское воспитание?

— Просто это такая традиция. — Фрейзер глядела прямо перед собой. — Каждый год выбирают двух ребят из числа неудачников. Это даже записано в уставе «Миддлтонской ассамблеи». Чэд говорит, что церемония посвящения была бы дико скучной, если бы не изгнание недостойных кандидатов.

— И Чэд позаботился, чтобы в этом году недостойными кандидатами стали Найлз и Тревор. Спасибо ему, — произнесла Старла. — Что касается гадостей, то по этой части Чэду нет равных. Мне больше нравится, когда Бог метит подлецов. Почему он не сделал Чэда уродом, не пометил печатью зла его лицо? Вот посмотришь на Уорми — все сразу ясно. И все же, черт возьми, Уорми куда лучше Чэда.

— Обаяние белого простолюдина, — усмехнулась Фрейзер.

— А нам с Найлзом далеко до белых простолюдинов, Фрейзер, — парировала Старла. — Любой белый простолюдин стоит выше нас.

— Что касается тебя — возможно. Но Найлз — другое дело. У него, по крайней мере, есть гордость и достоинство.

Я услышал негромкий щелчок и, взглянув вбок, увидел, что в руке у Старлы блеснуло металлическое лезвие. Она наставила складной нож на Фрейзер.

— Господи, Старла! Опомнись! — воскликнул я.

— Я все утро думаю: а не перерезать ли тебе глотку за то, что твой брат сделал с моим, — спокойным голосом проговорила Старла. — Так что прекрати читать лекции о гордости и достоинстве, чарлстонская сучка, и заткнись. А в следующий раз крепко подумай, прежде чем схлестнуться с горными людьми.

Я остановил машину на обочине и закричал: