Книга Смерть в рассрочку - Борис Сопельняк

Отчет Кэмерона довольно многословен и насыщен медицинскими терминами, поэтому приведем лишь подписанное им заключение.

1. Тело нормально упитанного человека, рост 175 см.

2. Отсутствие каких-либо признаков естественных заболеваний, которые могли стать основной или способствующей причиной смерти на данном отрезке времени.

3. Следы на теле соответствуют реанимационным мероприятиям, так же, как и переломы ребер.

4. Внешняя и внутренняя диагностика элементов, подтверждающих асфиксию, выявила линейный след на левой стороне шеи, соответствующий стрингуляции шеи.

5. По моему мнению, смерть вызвана следующими причинами:

1а. Асфиксия.

1б. Сдавление шеи.

1в. Подвешение.

Так кто же этот таинственный человек, самоубийство которого вызвало такой переполох в Лондоне, Вашингтоне, Париже и Москве? Что это за узник, которого нельзя было называть по имени, а только по № 7? Кто он, тот странный заключенный № 7, ради которого четыре великие державы взвалили на себя бремя содержания внушительных размеров тюрьмы и солидного штата охранников и надзирателей? Заключенный № 7 — это «нацист номер три», заместитель Гитлера по партии и одновременно его преемник после Геринга, член Тайного совета Рудольф Гесс.

Как известно, двенадцать нацистских военных преступников в Нюрнберге были приговорены к смертной казни через повешение, а семеро — к различным срокам заключения, в том числе Гесс, Функ и Редер — к пожизненному заключению. Было решено, что все узники Шпандау лишаются права называться по имени, им присвоили номера по порядку их выхода из автобуса. Так Ширах получил № 1, Дениц — № 2, Нейрат — № 3, Редер — № 4, Шпеер — № 5. Фун — № 6, Гесс — № 7.

Так как же «нацист номер три» потерял свое собственное имя? Как оказался в стенах Шпандау? Почему наложил на себя руки? Чтобы ответить на эти вопросы, не обойтись без короткого рассказа об истории германского нацизма и, конечно же, о жизни купеческого сынка Рудольфа Гесса.

«Полновластный представитель Фюрера»

Так называли в Германии Рудольфа Гесса. И это не было преувеличением: ни одно распоряжение правительства, ни один закон рейха не имели силы, пока их не подписывали Гитлер или Гесс.

Но прежде чем добраться до захватывающих дух вершин власти, до четырнадцатилетнего возраста Рудольф жил вместе с родителями в Египте, потом уехал в Швейцарию, где по совету отца поступил в реальное училище, по окончании которого перебрался в Мюнхен и устроился на работу в торговую лавку. Как знать, быть может, из юного Гесса получился бы преуспевающий коммерсант, но вскоре грянула война и, одурманенный патриотическими лозунгами, Гесс вступает добровольцем в Баварский пехотный полк.

Два года он храбро сражается на Западном фронте, получает ранение в ногу и звание вице-фельдфебеля. Осенью 1917-го пуля простреливает ему легкое, а командование, в качестве компенсации, присваивает звание лейтенанта. И тут в судьбе Гесса происходит неожиданный вираж: он поступает в школу летчиков, успешно ее оканчивает и получает направление на фронт. Но ни одного вражеского самолета Гесс сбить не успел — война завершилась позорным поражением Германии.

Погоны пришлось снять, штурвал самолета оставить — и Гесс решил вернуться к коммерческой деятельности. Знаний, полученных в реальном училище, было маловато, поэтому Гесс поступает на экономический факультет Мюнхенского университета. Там судьба свела его с профессором Хаузхофером, который читал курс геополитики. Мало кто знал, что Карл Хаузхофер был не только крупным геополитиком, но и крупным разведчиком. По стопам отца пошел и его сын Альбрехт, который стал ближайшим другом Гесса. А Хаузхофер-отец оказал на Гесса такое сильно влияние, что он стал убежденным антикоммунистом, реваншистом и антисемитом.

Справедливости ради надо сказать, что Гесс не забыл «услуг», оказанных Карлом Хаузхофером: когда нацисты пришли к власти и Гесс стал правой рукой Гитлера, он специально для учителя создал институт геополитики, а несколько позже поручил руководство подчиненной непосредственно Гессу диверсионной и шпионской организацией «Немцы за рубежом».

А пока что Гесс усердно писал конспекты лекций по геополитике и бегал в пивные, где проходили бурные собрания крохотной, но чрезвычайно скандальной нацистской партии. В 1920-м он впервые услышал выступление Гитлера. Его речь так захватила Гесса, так его потрясла, что он испытал нечто похожее на наслаждение. Он тут же помчался в университет и бегал по коридорам, неистово выкрикивая: «Человек! Человек!» А жене признался, что слушая Гитлера, стоял, как будто побежденный видением.

Гесс понял, что нашел в лице Гитлера не только единомышленника, но и кумира. Он тут же вступил в нацистскую партию и получил партийный билет № 16. А вскоре ему представился случай доказать свою преданность Гитлеру не на словах, а на деле. Во время одного из бурных митингов кто-то запустил в Гитлера пивной кружкой. Перехватить ее Гесс не успевал. И тогда, он, не задумываясь, подставил свой лоб. Кровь — ручьем, шрам — на всю жизнь. Но эта отметина дорогого стоила, и Гесс ею гордился.

А несколько позже он произнес крылатые слова, ставшие известными всей Германии: «Гитлер — это просто олицетворение чистого разума. Каждый из нас чувствует и понимает, что Гитлер всегда прав и что он всегда будет прав». Кстати говоря, почтительно-восторженное обращение, с годами ставшее названием должности — фюрер, что значит — вождь, тоже придумал Гесс.

Но он на этом не остановился, и в одной из статей довольно подробно описал черты характера и качества, которыми должен обладать будущий фюрер Германии. Когда эту статью прочитал Гитлер, то с радостью обнаружил, что облик будущего фюрера списан с него. Такие люди были ему нужны, и он приблизил Гесса к свой персоне.

А вскоре состоялся хорошо известный «Мюнхенский пивной путч», поставивший своей целью свержение веймарского правительства. Один из студенческих отрядов возглавлял Гесс. Закончился этот путч печально: рядовые нацисты были разогнаны, а Гитлер и Гесс оказались на скамье подсудимых. Гитлер получил пять лет, а Гесс полтора года лишения свободы.

В Ландсбергской тюрьме они оказались в одной камере. Это их еще больше сблизило и они начали писать программную книгу фюрера «Майн кампф». Точнее говоря, Гитлер диктовал, а Гесс писал. Мало кто знает, что первоначально название книги было совсем другим, оно было длинным, витиеватым и скучным: «Четыре с половиной года борьбы с ложью, тупостью и трусостью». Редактор, а им был уже известный нам профессор Хаузхофер, посоветовал название изменить — так и появилась «Майн кампф», то есть «Моя борьба».

В тюрьме узники пробыли недолго. Уже в декабре 1924 Гитлера освобождают под честное слово, а следом за ним вышел на волю и Гесс. В день освобождения у Гитлера спросили, чем он теперь думает заняться? «Я начну все снова, с самого начала», — ответил Гитлер.

Не все, далеко не все его сторонники верили в то, что ему что-то удастся. Ведь партия была разогнана и стояла вне закона. Гитлеру запрещались публичные выступления, больше того, ему грозила депортация в родную Австрию. Более или менее верные сторонники передрались и ожесточенно сражались по идеологическим вопросам. В этой ситуации каждый верный человек был на вес золота. Гесс был именно таким человеком, и Гитлер назначает его своим личным секретарем.