Книга Всевидящее око - Луи Байяр

– Он тебя запугивает, – добавила Лея.

Я по-прежнему игнорировал молодых Маркисов. Все мое внимание было приковано к их матери.

– Боюсь, миссис Маркис, что у вас нет выбора. Кому-то придется отвечать за все содеянное. Это-то вам понятно?

У миссис Маркис забегали глаза. Она поджала губы и продолжала молчать.

– Думаю, вам понятно и то, что кадетов нельзя безнаказанно убивать, а потом совершать надругательство над их телами. Там, где ослабевает власть закона, начинается произвол.

Теперь, когда улыбка сошла с губ миссис Маркис, ее лицо утратило всякую привлекательность.

– Вам здесь нечего делать! – крикнула мне Лея. – Это наше святилище.

Я скрестил руки на груди и вновь даже не взглянул в ее сторону.

– Увы, миссис Маркис, я вынужден не согласиться с вашей дочерью. Возможно, все эти свечки и факелы, ваши наряды и алтарь действительно не имеют ко мне никакого отношения. Но вот сердечко, которое ваша дочь хранит в этой коробочке… и обстоятельства его появления в вашем святилище… вынуждают меня вмешаться. Так что ваше дело становится моим делом. – Я постучал пальцем по губам. – И делом академии.

Я стал расхаживать по залу. Я не боялся, что они набросятся на меня. Куда тревожнее было мне слушать стук капель крови По. Кап-кап-кап.

– Но дело это – печальное, – продолжал я. – Очень печальное, миссис Маркис. В особенности для вашего сына, которого ждала такая блистательная карьера. И вдруг – это сердце в сигарной коробке. Оно наверняка принадлежит одному из убитых кадетов. Мало того – налицо все признаки покушения на жизнь другого кадета, которого чем-то опоили и силой притащили сюда. Я прав, кадет По?

По равнодушно смотрел на меня, будто речь шла вовсе не о нем. Его дыхание стало сбивчивым и неглубоким…

– Как видите, миссис Маркис, выбор у меня невелик. Надеюсь, это вам вполне понятно.

– Вы одно забыли, – угрожающе произнес Артемус, выпячивая челюсть. – Нас тут больше.

– Вы так уверены? – спросил я.

Я сделал шаг в сторону Артемуса, по-воробьиному вскинув голову. Но мои глаза все так же глядели на его мать.

– Думаете, ваш сын отважится меня убить, чтобы увеличить число своих преступлений? Вы благословляете его на это?

Миссис Маркис поправила волосы. Наверное, когда-то она была весьма кокетливой. Сейчас я видел жалкий отблеск ее давнего кокетства. Потом она заговорила мягким, извиняющимся тоном, словно мы находились на балу и она забыла, что обещала танцевать со мной.

– Успокойтесь, мистер Лэндор. Никто никого не убивал. Дети мне сказали… они заверили меня, что никто…

– Молчи! – прошипел Артемус.

– Не слушайте сына, миссис Маркис. Я должен услышать ваши слова. Может, вы не совсем поняли то, что я сказал? Я повторю: я должен знать, кого из ваших детей спасать от виселицы.

Я уловил первый ее ответ на мои слова. Миссис Маркис поочередно взглянула на сына и дочь, затем мысленно поставила их на весы. Представляю весь ужас подобного «взвешивания»! Она прижала руку к горлу, откуда с неимоверным трудом выталкивала слова:

– Я не… не понимаю… зачем…

– Да, миссис Маркис, я вполне представляю, как вам трудно сделать выбор. Если вас заботит дальнейшая карьера вашего сына, значит, вы считаете, что все это было задумано и приведено в исполнение вашей дочерью, а Артему с – наивный мальчик, одураченный собственной сестрой. В таком случае вы должны признать, что Лея одурачила и вас. Если это так и мы дадим ход делу о виновности Леи, Артему су, возможно, придется провести несколько дней в карцере, но не более того. Весной он сдаст выпускные экзамены, получит чин и назначение. Вас это устраивает?

Я хлопнул в ладоши и, подражая манере судейских, произнес:

– Слушается дело о виновности Леи Маркис. Начнем с вопроса: кому понадобилось вырезать сердца из тел повешенных кадетов? Ответ очевиден: вашей дочери, миссис Маркис! Зачем? И на этот вопрос имеется однозначный ответ: чтобы ублажить своего дорогого предка, обещавшего избавить ее от ужасной болезни, которой Лея страдает с рождения.

– Нет, – прошептала миссис Маркис. – Лея ни за что…

Лее нужны были человеческие сердца. Она знала, что ее брат… что у ее брата, если говорить простонародным языком, кишка тонка убить человека. И тогда Лея попросила об этом его ближайшего, закадычного друга – кадета Боллинджера. Но Лероя Фрая нужно было выманить из казармы. Чего проще! Поздним вечером двадцать пятого октября он получил записку, написанную Леей и приглашающую его на тайное свидание. Представляете состояние Фрая? Наконец-то красавица Лея ответила на его ухаживания. Не чуя под собою ног, Фрай помчался в условленное место… И как же он был разочарован, увидев там вместо Леи Боллинджера с веревкой. Я выразительно посмотрел на По.

– Рослый и крепкий Боллинджер быстро справился с Фраем и выполнил поручение красавицы Леи.

– Лея, – простонала миссис Маркис. – Лея, скажи ему…

– Будучи добрым другом вашей семьи, – продолжал я, – Боллинджер был готов выполнить любую просьбу вашей дочери. Он даже согласился… повесить человека, а потом… следуя указаниям Леи, вырезать у мертвеца сердце. Только одного он не сумел – вести себя тихо. И потому его пришлось убрать.

«Держи их в напряжении, Лэндор».

Я повторял этот мысленный приказ, двигаясь между факелами и слушая стук капель вытекающей из По крови… Я твердил его, с улыбкой глядя на белое сморщенное лицо миссис Маркис.

«Не останавливайся, Лэндор!»

– И тогда ваша дочь решила прибегнуть к помощи кадета Стоддарда, – сказал я, продолжая обвинительную речь. – Он ведь тоже был одним из ее многочисленных поклонников. И Стоддард, что называется, «позаботился» о Боллинджере. Единственно, он не стал дожидаться, пока кто-то проявит аналогичную «заботу» о нем, и решил сбежать.

Впервые за все это время у По нашлись силы возразить.

– Нет, – бросил он мне. – Нет, Лэндор.

Однако его слабые слова потонули в холодном, с присвистом, голосе Артемуса:

– Вы – мерзкий подлец, Лэндор.

– Таково вкратце обвинительное заключение против вашей дочери, – сказал я, вновь обращаясь к миссис Маркис и снисходительно улыбаясь, точно престарелый дядюшка, читающий мораль своей легкомысленной племяннице. – Как вы, надеюсь, поняли, весьма серьезное обвинение. Пока не найдут Стоддарда, оно остается единственной правдоподобной версией. Конечно, – тут я слегка повысил голос, – я буду только рад, если вы исправите мои возможные ошибки и внесете дополнительную ясность. Если в чем-то я был не прав…

Теперь я намеренно встретился глазами с Артемусом и выдержал его взгляд.

– Если я в чем-то был не прав, вам следует незамедлительно сказать мне об этом. Я должен передать властям лишь одного виновного. Остальные члены вашей семьи не пострадают. Хотя, по моему мнению…