Книга Большая перемена - Константин Харский

Влад показал большой палец вверх.

– Поскольку Влад не захотел со мной спорить, то мне пришлось кинуть вызов судьбе. Были взяты два клочка бумаги, и на одном мы написали «да», на втором написали «нет».

Матвей осмотрел зал ресторана. Все замерли в напряженном ожидании, даже те, кто знал эту историю. Маруся смотрела на Матвея круглыми от удивления глазами и что-то повторяла про себе, шевелила губами.

– Маруся, что ты говоришь? – спросил Матвей.

Маруся сказала вслух, но так тихо, что ее услышал сидящий рядом администратор ресторана «ДАО Шалман», Константин Викторович.

– Она говорит: «Судьба».

– Ага, Маруся, судьба, – сказал Матвей.

Маруся закрыла лицо руками.

– Я хочу всем сказать, – взяла слово Калина, – что тогда, год назад, я обманула Матвея. Он доверил мне выбрать одну бумажку из двух. Если бы я выбрала бумажку «нет», то пари не состоялось бы.

Публика недовольно загудела.

– Если бы я выбрала листок «да», то пари должно было состояться. Я знала, на какой бумажке написано «да», и выбрала ее, а Матвей думал, что выбирает случай.

– Мы едва не расстались, когда я узнал об этом обмане, – продолжил Матвей. – Но потом я понял, чем руководствовалась Калина, и понял, что хочу, чтобы эта женщина была со мной рядом. Таких людей лучше держать рядом и под контролем, если вы понимаете, что я имею в виду.

Публика засмеялась.

– Буду честен. Я смалодушничал и хотел сделать вид, что ничего не было, что не было пари, что все это – шутка. Но наутро увидел Калину и решил идти до конца. Дайте скажу честно. Я подумал, что Калина всем рассказала про пари и у меня нет обратного пути. Собственно, это сделало меня смелым.

Смех.

– Я решил, что миллион долларов за год можно заработать только в продажах.

Калина, открыв рот, смотрела на Матвея, будто впервые его увидела.

– Что? Что?! Что не так? – Матвей не мог понять взгляда Калины.

Калина кого-то выискивала глазами в зале.

– Влад, встань, пожалуйста. Катя, Соня, кто еще был на той вечеринке, все станьте, – сказала Калина.

Несколько людей встали. Калина посмотрела на каждого, будто убеждаясь в чем-то. Потом снова с нескрываемым удивлением на Матвея. Матвею стало не по себе.

– Что? Говори, наконец. Мои стальные нервы не из стали, между прочим, сделаны!

– Матвей. Матвей, любимый. Речь шла о миллионе рублей.

– Как рублей?

– Так рублей, вот у меня расписка. Вот подписи этих людей. Миллион рублей за год, милый. Что ты заработал?

– Миллион долларов. Ну, или около того.

– Милый, ты с кем пари заключал?

– Так… а чего ты расписку не показала? Даже не сказала о ее существовании.

Публика хохотала, и некоторым становилось худо от смеха. Валюту перепутал и вместо миллиона рублей заработал миллион долларов. Как так-то?

– Да, не показала потому, что полгода назад сказала тебе открытым текстом, что пари ты выиграл, а ты пер дальше как паровоз. Ну, думаю, ладно, понравилось парню деньги зарабатывать. Так у тебя правда миллион долларов?

– Точно не знаю. Сейчас справку попросим. Может, чуть больше. Какой сегодня курс юаня?

– Матвей, это все сюрпризы? – спросила Калина.

– Не знаю. У меня тут был целый сценарий. Как отчет держать. А если миллион рублей, то вот на улице машина стоит. Она чуток дороже будет. Но в зачет примете?

Публика, задыхаясь от смеха и приходя в себя, кричит: «Давай, жги дальше», «Миллион долларов давай».

Калина смотрела на Матвея, не веря своим глазам: целый год они говорили про миллион, при этом каждый думал о своем миллионе.

– Ты серьезно зарабатывал миллион долларов?

– Да, как тебе это еще сказать?

– Боги! И что, заработал?!

– А кому охота пять лет в Дурникино сидеть без телефона и интернета?

– Что такое Дурникино? – спросили из зала.

– Подходящее место для ссылок.

– Я что-то не могу сообразить, что нам дальше делать? – спросила Калина.

– Пусть докажет, что он миллион заработал! – крикнули из зала.

– Так, – сказал Матвей. – Дальше по моему сценарию должны были вынести поднос. Вот тот.

Илона вынесла поднос. Илона раскраснелась от смеха и, громко икая, вытирала слезы.

– Илона, держи поднос крепко.

Эти простые слова вызвали новый приступ истерического смеха. Илону увели. Поднос взялся держать другой официант «Простора».

– Часы «Ориент». Остаточная цена – пятьсот долларов.

– Ты что, так до миллиона будешь перечислять?

– Милый, я у тебя из кошелька взяла две тысячи на прическу. Если их не хватит, я займу и положу на этот поднос.

– Хватит.

– Сеть парикмахерских. Пять салонов и три на этапе открытия. Во сколько оценили, Александр Александрович?

Дядя Саша встал. Поправил галстук.

– За сто тысяч могу купить прямо сейчас, не сойти мне с этого места.

– Продано! – закричала Леся, успевшая выпить два коктейля. Впрочем, встретившись глазами с Матвеем, добавила: – Шутка.

– Автомобиль. Одна штука. Остаточная стоимость пятьдесят тысяч долларов.

– Матвей, имей совесть! Мы так до миллиона к утру доберемся! – кричала с места Алена. – Давай хотя бы холодные закуски подавай.

– Квартира. В хорошем районе, с ремонтом, мебелью. Заезжай и живи.

– Восемьдесят тысяч – реальная цена, – прокричала Вера с места.

– Итого, – сказал Матвей. – Плюс часы, плюс гараж. Там комплект зимней резины. Заколки Калины и доля в ее кафешках… Получается двести семьдесят – двести семьдесят две тысячи, можете проверить.

– Мало! – кричали из зала.

– Мало. Согласен. Стоимость доли в инвестиционной компании на текущий момент, дядя Саша?

– Вы меня, конечно, извините, но я не в том возрасте, чтобы делать приседания. Задайте уже ваши вопросы. Я на все отвечу. Как на духу. С пониманием важности момента. Все до центика сосчитано.

– Дядя Саша, какова стоимость моей доли? Плюс-минус.

– Это у вас, у молодых, плюс-минус год, плюс-минус женщина, нам же, старикам, надо точно знать. Стоимость вашей доли – четыреста шестнадцать тысяч с копейками. За эти деньги я могу выкупить ее прямо сейчас.

– Могу предложить пятьсот, – тихо сказал генерал.

– Пятьсот десять, – сказал кто-то от входной двери, и все повернулись на голос. Только генерал не стал поворачиваться. Он голос Оскара где угодно узнает и различит.