Книга Баньши Ветра - Алина Сконкина

Несколько ребят кивнули, Фиама ничего не чувствовала, она стояла, как окружившие её железные столбы и дышала, как роженица.

– Отлично, а теперь выполните упражнение. Перегоняем энергию из живота на кончики пальцев, затем снова в живот и на кончики пальцев другой руки. За дело. Хорошо, продолжаем. Повторяем, не ленитесь. Отлично, – преподаватель ходила меж столбов и адептов и смотрела за правильностью выполнения движений. К молниям она подошла серьёзнее и не просто кивала, а делала замечания. – Хорошо. Не забываем про локти – это тоже опорная точка концентрации. Плохо, ашура, ты не чувствуешь поток, совсем. Попробуй сначала.

С какого начала ей попробовать полукровка не поняла. Наверно с дыхания, заключила она, но как не дышала, а бабочки в животе порхать отказывались. Внутри было пусто, совсем, ни бабочек, ни мух, ни летучих мышей. Даже глисты, если они там жили, а, по мнению некоторых, так обязаны были жить, сидели смирно и не трепыхались.

Видимо молнии все-таки не для меня, расстроилась Фиама.

Под конец занятия у некоторых на кончиках пальцев появлялись маленькие искорки, они гудели, шуршали и потрескивали.

Внутри у Фиамы трепыхалась зародившаяся чёрная зависть, но она не хотела двигаться к локтям и пальцам, а сидела внутри, сжимая щупальцами нутро. Дочь ашуры ушла с занятия в подавленном состоянии.

Молнии – прекраснейшее проявление стихии. Мгновенная красота. Росчерк в небе, сопровождаемый оглушительным треском. Свет, озаряющий на секунду мир, спрятанный пологом тёмных небесных титанов. Это ли не самое прекрасное чудо света? Фиама вожделела пускать с кончиков пальцев столь же прекрасные заряды, а что в итоге? Нет. В её животе нет энергии, нет порхающих бабочек, только пакостные щупальца зависти.

Неудачница, думала о себе дочь ашуры.

Неудачи продолжались на следующем занятии и на практике после него, до тех пор, пока не растаял снег. Когда последние крупинки льда растворились в лучах весеннего солнца, в животе у Фиама шевелилась и пожирала нутро лишь едкая чёрная зависть. Полный провал. С каждым новым занятием, дочь ашуры глубже уходила в себя, погружалась в тёмные закоулки пропитанной злобой и отравленной зависть души. Вскоре она приходила в зал Танцующих молний, словно в пыточную, где с каждой очередной попыткой, мечты всё глубже тонули в пучине разочарования.

Вскоре с руки Сиэля соскочила ослепительная вспышка и притянулась к железному шесту. Это выглядело потрясающе. Джадан так восхитился, что едва не поднял сына Декана на руки. Адепт не отставал и через несколько минут тоже запустил в столб прекрасную молнию. Фиама молчала, она не ощущала никаких бабочек, вообще ничего, лишь горечь своего поражения.

Из темноты самобичевания её вытаскивали те несколько заклинаний, что всё же получались: призывать ветер и кружиться в его вихрях, зачаровывать руны и наводить на себя вспомогательные чары. На практике разрушающего жеста Фиама теперь тренировала энергетический шар по рекомендации наставника, который переживал за популяцию воробьёв на парящих островах.

С наступлением весны наставница не повела адептов ловить настоящие молнии, сказав, что пока это слишком опасно. Для начала необходимо овладеть собственной энергией, научиться направлять её, и ощущать заряд внутри тела. Только после этого она разрешит идти покорять истинную стихию. Поэтому адепты продолжали тренироваться в зале.

– Возможно, ты не такая и Баньши. С молниями у тебя не заладилось, – после очередного занятия заявил Джадан и толкнул полукровку, та ударилась спиной о железный шест и вцепилась в него, недоверчиво глядя на обидчика.

– Это вам нужны вспышки и спецэффекты, а мне хватит ножа, чтобы вас прирезать, – прошипела Баньши, сверкая глазами, полными ненависти.

Шин научил её владеть ножом, показал, как его держать, какие порезы наносить, как перехватывать, зажимать и метать. Тренер даже научил полукровку жонглировать ножами и отбивать ими мелкое метательное оружие.

Джадан рыкнул на неё в ответ, Фиама сжалась, обнимая столб. Адепт засмеялся и пошёл прочь. Следом за ним прошёл Сиэль, притворившись, что ничего не заметил, но Фиама видела, как в глазах адепта зародилось нечто. Дурное предзнаменование. Воспитательная ночь могла вскоре повториться. С этого дня, Фиама запирала дверь на три замочка и училась спать чутко, чтобы быть готовой к приходу нежданных гостей.

Как только потеплело Шин погнал третьекурсников на открытый стадион учить владению шестами и боевыми веерами, для которых требовался большой размах. У невысокой и слабенькой полукровки получалось с ними управляться, но ребята показывали лучшие успехи.

На прошлых занятиях адептов обучали владеть огромным веером – оружие массивное, но многофункциональное. Фиама отметила, что его можно использовать для создания ветра, для направления созданного вихря, для усиления магических атак, придавая им скорость воздушной волной, а также как щит от тех же метательных ножей и игл. Единственный недостаток – размер, полукровка не представляла, как с огромным, даже в сложенном виде, веером путешествовать, бегать, прыгать и сражаться в рукопашном бою.

Сегодня Шин отвёл адептов на остров, где практиковали волшебную стрелу, развешенные мишени были на своих местах. Тренер выдал ребятам луки, продемонстрировал стойку и спустил тетиву. Стрела вонзилась точно в центр круга.

Фиама тихонько похлопала, зачарованная зрелищем. На лук она возлагала мало надежд, после всех своих неудач с проклятой волшебной стрелой. Дочери ашуры показалось, что всё это взаимосвязано – целься, стреляй, попадай в мишень. К тому же само место пробуждало воспоминания бесконечных неудач с магией.

Взяв в руки лук и стрелы, встав в стойку, натянув тетиву, Фиама решила, что это не так сложно, как могло показаться. Отпустив стрелу, она поняла, что поспешила с выводами. Стрела её упала под ноги, не пролетев и жалких пол метра. Полукровка уныло опустила голову, и наклонилась за стрелой. Раздался дикий беспардонный ржач. Фиама опешила и уже подумала, что кто-то принёс портрет Эстариола из библиотеки, но смеялся наставник. Он видел её фиаско.

Дочь ашуры не злилась на тренера, она и сама бы посмеялась, но старательно изображала усердие.

Встав в стойку, Фиама принялась натягивать тетиву и целиться. Она не собиралась сдаваться после первой же неудачи. Шин подошёл, посмотрел, хлопнул по животу, чтобы полукровка его втянула, развернул корпус, поправил ногу и опустил локоть. Он покачал головой и показал какими пальцами зажимать стрелу, Фиама растерялась, но постаралась повторить. Рука болела, тетива лука была тугой, а натягивать её следовало до щеки. Дочь ашуры кусала губу, чтобы не отпустить стрелу раньше времени. Шин отошёл и молча указал в мишень, подавая знак стрелять.

Полу ашура вгляделась в цель, небесный взор зачаровался сам собой, такое не впервые случалось с полукровкой, она отпустила стрелу. Тетива ударила по защите на левой руке. Стрела со свистом полетела к мишени и врезалась точно в центр небольшого красного кружка.