Книга Обратная сторона Истока - Екатерина Шашкова

И не менее традиционно выглядел как умертвие, выбравшееся из могилы только для того, чтобы сходить на работу. Чистое, причёсанное и одетое с иголочки умертвие. Только синячищи под глазами выдавали его с головой.

— Ты спал вообще? — напрямик спросил Ракун.

— Вы с Алексом сговорились, что ли? — Силь плюхнулся на стул (тот самый, скрипучий) и заразительно зевнул. — Спал я, спал. Иначе он бы меня вообще никуда не выпустил. Ты сам-то как?

— Лучше бы спросил, как Сандра, — буркнул Ракун, и Нина немедленно дёрнула его за хвост, призывая вести себя прилично.

— А про неё я уже у доктора спросил. Так что сейчас меня в основном ты интересуешь.

— Да мне-то что сделается?

— То есть всё в порядке? Отлично, а то надо в Викену съездить!

Ракун подумал, что обычного постороннего человека он бы непременно стукнул за такое предложение. А Силя бить бесполезно. Во-первых, увернётся и сдачи даст, а во-вторых, толку-то? Ну станет это умертвие ещё более мертвенным, обидится, пошлёт не в Викену, а куда подальше…

Но сдаваться без боя магос всё равно не собирался:

— Между прочим, я уволен!

— Уже принят обратно.

— Тогда в отпуске. По семейным обстоятельствам. Могу заявление написать.

— Не подпишу.

— У третьего курса через два дня экзамен. Я что, зря к нему готовился?

— Значит, придётся вернуться к этому времени.

— Ты зануда!

— Я твой начальник! — Силь снова зевнул, показывая, что в результатах спора он не сомневается. Хотя Ракун в них тоже не слишком-то сомневался. Надо — значит надо. Что поделать… — Да если бы и не начальник. Считай, что это моя личная просьба.

— Что, больше некому?

— Надо найти одну девчонку, а её только ты в лицо знаешь. И фотографии у меня нет.

— Что за девчонка?

— Розалия Флувис.

— Заська? — переспросила Нина. — А чего её искать-то? Она либо дома, либо в таверне…

Ракун кивнул, мимоходом воскрешая в памяти образ белобрысой малявки. Зачем она Силю-то понадобилась?

— В том-то и дело, что из родной деревни её вывезли, — объяснил тот. — Куда-то. Вроде бы в Викену, но возможны варианты.

— И как я должен её искать? Бегать по всему городу и заглядывать в окна? Это же на месяц затянется! Меня так надолго невеста не отпустит!

На невесту Силь ожидаемо хмыкнул, но внятного ответа на вопрос так и не дал.

— Не знаю я. Поспрашивай по людям, контакты старые подними. Что я тебя, учить буду, что ли? Сам разберёшься, не маленький. Людей выделю, если понадобится.

Ракун закатил глаза, старательно формулируя ответ так, чтобы он прозвучал максимально коротко и доходчиво. Получилось не очень цензурно, но произнести вслух своё творение магос не успел, потому что дверь снова распахнулась.

— Так и знал, что вы все здесь! — Лисар шагнул внутрь. В маленькой палате сразу стало тесно. — Привет, тёзка! Как здоровье? Полосатый, я тебе одежду чистую принёс. И поесть. Наверняка же до сих пор сидишь голодный?

Ракун неуверенно кивнул.

Что-то он в себя вчера всё-таки впихнул. Кажется. Но, скорее всего, это была вода.

В итоге в руках у него оказалось два пакета: один мягкий и лёгкий, второй тёплый и вкусно пахнущий. Но магос так ни в один и не заглянул: есть особо не хотелось, а для того, чтобы переодеться, надо было выйти из палаты. Ну, или выгнать отсюда этих всех…

Второй вариант казался более предпочтительным, но очень уж сложноосуществимым.

И совершенно невозможным он стал, когда в коридоре раздалось пронзительное:

— Куда с животными? С животными нельзя! Не пущу, во дворе привязывайте! Да чтоб вас!

И дверь распахнулась снова.

Первым в палату прошмыгнуло нечто рыжее и меховое. Нырнуло под кровать и затаилось там, выставив наружу кусочек хвоста.

— А я предлагал его на улице оставить, — сказал Долан, помогая Алине дохромать до единственного стула. Силь недовольно вздохнул, но место уступил.

— Что с ногой? — немедленно набросилась на племянницу Нина.

— Да ничего страшного, грохнулась неудачно. Ты сама-то как?

— Ну, видишь, лежу. Жду, когда мне хоть кто-нибудь расскажет полную версию событий. А то я вот смотрю на вас всех и думаю, что от официальной она будет сильно отличаться.

— А официальная уже есть? — заинтересовалась Алина.

— Тебя в ней нет, — обрубил Силь. — Что не отменяет некоторых вещей. Например, ты всё ещё под домашним арестом. А ты… — он перевёл взгляд на Долана, — …ты вообще-то должен был следить, чтобы она из-под этого ареста не удирала.

— Так мы домой и шли, — не смутилась Алина. — Потому что иначе арест получался только кабинетный, и вообще некомфортный какой-то. У меня с собой, знаете, даже носков чистых нет. И всего остального тоже. И Церу выгуливать надо иногда, он-то не заслужил в четырёх стенах безвылазно сидеть. Ну а по пути решили сюда заглянуть. Имею я право собственную тётю в больнице проведать?

— Нет, — буркнул Силь. Больше из вредности, чем из реального желания поспорить.

— Она волновалась, — объяснил Долан, за что сразу же получил под рёбра острым девичьим локотком.

— Что она натворила? — Ракун понял, что от самой Алины он ответа в ближайшее время не добьётся, поэтому решил спросить хоть кого-нибудь.

— Не говорите! — взмолилась племянница. — Я сама скажу. Попозже, но сама. Пожалуйста. А сейчас уже всё нормально, волноваться не о чем.

Судя по её виду, волноваться очень даже было о чём. Девчонка выглядела как ещё одно умертвие: не такое бледное, зато всё в синяках и ссадинах.

Да и остальные не лучше: все разной степени побитости и усталости.

И сам он такой же.

Но живые! Живые — это главное. А со всем остальным можно и позже разобраться.

— Шею покажи, — внезапно потребовала Нина. — И руки.

Алина с готовностью подтянула рукава, открывая запястья. На них виднелись какие-то царапины, но явно не очень свежие, уже подсохшие и почти затянувшиеся. И на шее тоже.

— Это к чему вообще? — не понял Ракун.

— К тому, что волноваться не о чем. Я же говорила, — не слишком понятно объяснила племянница. Но Нину это, похоже, вполне устроило.

— Потом расскажешь всё подробно и честно. Когда сама захочешь, — велела она.

— Ага. — Алина одёрнула рукава, а потом ещё и руки в карманы запихала, подальше от чужих взглядов. И сразу же вытащила правую обратно, но с чем-то зажатым в кулаке. — Я тут… это… Показать хотела. Чтобы вы потом не говорили опять, что я всё скрываю. В общем, вот!