Книга Русская армия между Троцким и Сталиным - Леонид Млечин

— Только про эту поездку молчок, каждый знает, извозчик — элемент мелкобуржуазный, ваша поддержка может нам только навредить…»

В 1927 году оппозиция была практически полностью разгромлена. Всех видных оппозиционеров (в общей сложности почти полтораста человек) выслали из Москвы в отдаленные города страны под надзор представителей ОГПУ.

Летом 1927-го как активного троцкиста выслали в Сибирь, в село Колпашево, Ивара Тенисовича Смилгу, бывшего члена ЦК и Реввоенсовета. В последние годы он был ректором Института народного хозяйства имени Г.В. Плеханова.

9 июня проводить его в ссылку на Ярославском вокзале собралось полторы тысячи человек, в основном рабочие.

Приехал Троцкий. Он выступил с речью. Пели «Интернационал». Смилга сказал, что, несмотря на трудные времена, нужно оставаться верными ленинцами.

Заместитель председателя Центральной контрольной комиссии Янсон доложил в ЦК: «Приходится констатировать, что это вылилось в своего рода уличную демонстрацию, направленную против ЦК…»

Массовые проводы Смилги были неприятным сюрпризом для партийного руководства: столько людей не побоялось продемонстрировать свои симпатии оппозиции.

В 1929 году Смилга, Радек и некоторые другие бывшие соратники Троцкого заявили, что рвут с троцкизмом и хотят вернуться в партию. Смилгу восстановили в партии, назначили заместителем начальника мобилизационного управления ВСНХ.

После убийства Кирова в 1934-м его арестовали. Отправили в Верхне-Уральский политизолятор, а в феврале 1938 года расстреляли. Арестовали и его жену Надежду Васильевну Полуян, которой летом 1917 года ЦК поручил поддерживать связь с Лениным, ушедшим в подполье…

24 июня 1927 года Троцкого вызвали за заседание президиума ЦКК, требуя прекратить всякую критику партии. Он возмущенно отказался:

— Вы думаете и впрямь намордник надеть на партию?

Троцкий на пленуме ЦК едко откликнулся на слова Сталина насчет того, что надо вымести оппозицию из партии:

— Как заходит речь о метле, вы в своей тарелке. Бляху вам и метлу, — вот и вся ваша платформа полностью.

Лидеры оппозиции во главе с Троцким отправили в ЦК «Проект платформы большевиков-ленинцев (оппозиции) к XV съезду ВКП(б) (Кризис партии и пути его преодоления)».

В прежние времена оппозиция имела право накануне съезда опубликовать свои документы в партийной печати и получить слово на съездовской дискуссии. На сей раз политбюро запретило распространение этого документа.

Тогда его решили все-таки где-то напечатать. Но ОГПУ устроило настоящую провокацию. Секретный сотрудник госбезопасности получил задание близко познакомиться с человеком, который работал в типографии, где оппозиция печатала свои материалы. Однажды к кому-то из окружения Троцкого пришел человек, предложивший помочь распечатать документы оппозиции на гектографе: до появления ксероксов это была высоко ценимая услуга. Доброхот активно взялся за дело.

И в решающий момент в типографию нагрянули оперативники ОГПУ и всех задержали. Организацией подпольной типографии ведал прошедший Гражданскую войну Яков Осипович Охотников, которого за принадлежность к левой оппозиции отчислили из военной академии.

Видные деятели оппозиции Леонид Серебряков и Евгений Преображенский, которые при Ленине были секретарями ЦК, обратились в ЦК и ЦКК с возмущенным письмом:

«Имея в руках все типографии, всю печать, все партийные ресурсы, вы не даете нам, старым большевикам, защитить перед партией накануне съезда наши взгляды и заставляете нас прибегать к этим кустарным способам размножения наших предсъездовских материалов. Мы требуем немедленного освобождения всех арестованных по этому делу…»

И тут чекисты выбросили свой главный козырь: добровольный помощник оппозиции оказался «бывшим офицером-врангелевцем». Политбюро и президиум Центральной контрольной комиссии сообщили всей стране о том, что троцкисты связаны с белой эмиграцией, с контрреволюционерами. Оппозиционеров обвинили в сотрудничестве с «военно-путчистской организацией», готовящей в стране военный переворот. Это уже не внутрипартийные споры, а антигосударственное преступление.

Но у оппозиции еще были свои люди в государственном аппарате, и выяснилось, что все произошедшее — интрига ОГПУ.

Оппозиционеры требовали опровергнуть это вранье. Председатель ОГПУ Менжинский признал, что «врангелевский офицер» — на самом деле агент госбезопасности. И Сталин это прекрасно знал. На пленуме ЦК он как ни в чем не бывало говорил:

— Говорят о бывшем врангелевском офицере, обслуживающем ОГПУ в деле раскрытия контрреволюционных организаций. Оппозиция скачет и играет, подымая шум по поводу того, что бывший врангелевский офицер, к которому обратились союзники оппозиции, оказался агентом ОГПУ. Но что же тут плохого, если этот самый бывший врангелевский офицер помогает советской власти раскрывать контрреволюционные заговоры?

Как говорилось в заявлении лидеров оппозиции, дело сделано: «легенда о «врангелевском офицере» гуляет по стране, отравляя сознание миллиона членов партии и десятков миллионов беспартийных».

На основании этого обвинения Троцкого вывели из ЦК.

2 ноября 1927 года «Правда» опубликовала отчет о последней речи Троцкого, произнесенной на пленуме. Собственно, говорить ему не дали. Члены ЦК, как гласила стенограмма, кричали бывшему председателю Реввоенсовета:

— Меньшевик! Предатель! Сволочь! Либерал! Лжец! Каналья! Презренный фразер! Ренегат! Гад!

7 ноября 1927 года состоялось последнее публичное выступление оппозиции.

Один из будущих создателей ракетно-космической техники Борис Евсеевич Черток, в то время школьник, стал свидетелем последней попытки открытого выступления сторонников Троцкого на Моховой:

«На доме ЦИК, где была приемная Калинина, был вывешен портрет Троцкого. С балкона четвертого этажа выступил Зиновьев. Неожиданно на балконе появились военные и начали длинными шестами срывать портрет Троцкого.

Народ внизу неистовствовал. Нельзя было разобрать, кого здесь больше — сторонников или противников Троцкого. Из ворот МГУ с пением «Интернационала» вышла колонна университетских троцкистов. На улице началась потасовка, в которой трудно было разобрать, кто за кого».

В разгоне оппозиции участвовал оперативный состав ОГПУ и специально подобранные группы партработников и рабочих — им разъяснили, что троцкисты намерены захватить власть в стране.

Один из участников этой акции записывал в дневнике: «Был на параде. Но до парада участвовал в разгоне троцкистов. Они ночью захватили МВТУ. Собрали там всех отщепенцев. Хотели пойти на Красную площадь своей колонной, с контрреволюционными лозунгами, дезорганизовать парад и поднять мятеж против ЦК и СНК. Но мы встретили их у Елоховского собора. Была сильная стычка. Троцкистов рассеяли».

Борис Черток пишет, что на следующий день в его седьмом «А» классе вчерашние события были главной темой обсуждения: