Книга Хроника смертельной весны - Юлия Терехова

— He означает ли это, что нам пора домой? — поморщилась Катрин. — Еще не хватало, чтобы для Антошки английский стал родным.

— То есть как? — Сергей нахмурился. — А как же предложение сэра Реджинальда? Он надеется, что мы его примем. Через месяц истекает мой контракт с Королевским госпиталем, и…

— С какой стати? — перебила его Катрин, изогнув бровь. — Я ему ничего не обещала.

— Разве? Ты обещала подумать.

— Я подумала. И не хочу больше жить здесь.

Сергей в задумчивости смотрел на жену. Ему крайне хотелось понять — действительно ли она собирается сбежать в Москву, или же просто вредничает.

— Катрин, так нельзя, — наконец заявил он. — Ты совершенно не думаешь о будущем Антона.

— Выражайся прямо, — процедила она. — Я совершенно не думаю о твоей карьере — ведь именно это у тебя в голове.

— Да, черт тебя подери! — заорал он. — Я угробил здесь четыре года жизни, и ты хочешь, чтобы я все бросил и вернулся в Москву? Снова пахать за гроши в Склифе простым ординатором?

— Ах, вон оно что… — протянула Катрин. — Если тебя волнует именно это, то успокойся — моя мама собирается на пенсию. И ты вполне можешь занять ее место. И прекрати орать.

— К лешему ее место! — рявкнул Булгаков. — Мне предложили место главного врача в частной нейрохирургической клинике. И я собираюсь его принять.

— Серж… — Катрин испугалась. — Но я не хочу здесь жить. Я тебе говорила об этом давно, еще когда Антошки не было.

— Говорила, — кивнул он. — Правда, говорила. Но все это несерьезно.

— То есть, — уточнила она, — то, чего хочу я — несерьезно?

— Именно, — сказал он и Катрин взорвалась. В эпицентре взрыва оказалась тяжелая ваза богемского хрусталя — чудом она не попала в голову мировой медицинской знаменитости — Катрин просто не хватило сил.

— Ты что творишь?! — Булгаков, увернувшись от вазы, отступил от разъяренной жены.

— Сейчас узнаешь! — Катрин нетерпеливо оглядывалась по сторонам в поисках еще чего-нибудь тяжелого.

— Катрин, опомнись! — Булгаков испугался — он никогда не видел жену в таком гневе. — Опомнись, родная, и давай поговорим.

— Я не буду с тобой разговаривать, — воскликнула она. — Я ненавижу тебя!

— Что?

— Что слышал! Я тебя ненавижу! Ты высокомерный, равнодушный эгоист!

— Катрин, помилосердствуй, — он потянулся к ней, но она отбросила его руки прочь:

— Не смей меня трогать!

— По-моему, у тебя гормональный сбой. Ничем другим я подобное поведение объяснить не могу.

— Да как ты смеешь! — она размахнулась и хлестнула его по щеке. Он посмотрел на нее долгим обиженным взглядом, потер лицо, развернулся, и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь гостиной. Спустя минуту Катрин услышала, как хлопнула дверь входная.

— Что я наделала, — прошептала она, опускаясь на диван. — Я уничтожила свой брак. Вот идиотка… Чего я на него взъелась?.. — она говорила сама с собою вслух. В гостиную заглянула Тереса, удивленно поморгала черными глазами и, не сказав ни слова, исчезла.

«Я схожу с ума, — констатировала Катрин. — Почему я еще здесь? Надо было ехать в Париж, как только мы вернулись из Австрии. А я все тяну, тяну… Понятное дело, сделать такой шаг непросто. Но пока я не сделаю то, что решила, моя жизнь не наладится. Никогда».

Она позвонила маме: «Прости… Не могла бы ты снова приехать? Нет, ничего не случилось. Просто мне нужно срочно съездить к Анне, дня на три. Максимум на четыре… Чем быстрее, тем лучше. Послезавтра? Очень даже устраивает. Спасибо, мамочка, жду тебя».

Катрин медленно поднялась с дивана и отправилась в кабинет мужа. Она редко здесь бывала — только когда он сам просил ее найти что-нибудь в ящиках его стола или покопаться в его компьютере в поисках нужного файла. Поэтому она прекрасно знала, где лежит ключ от единственного ящика, который запирался — под постаментом тяжелой настольной лампы с зеленым абажуром. Это не было тайной. Сергей запирал ящик не от нее — от Антошки, которому ни в коем случае нельзя было совать туда любопытный нос. Катрин повернула ключ и потянула ящик на себя. Он легко выкатился, явив ей свое содержимое — большой кожаный футляр. Не без внутренней дрожи Катрин откинула крышку — вот то, что ей нужно. Сергей, конечно, взбесится, когда узнает, что она у него украла. Но сейчас ей это нужнее, чем ему…

Примерно в то же время, Москва, Петровка 38, отдел убийств

— Что за бред ты тут несешь? Ты сам-то себя слышишь? — Лежава критически посмеиваясь, выслушал отчет Виктора о результатах встречи с Эвелиной Арнтгольц, и теперь возил майора «фэйсом об тэйбл», как выразительно описал данный воспитательный процесс капитан Зимин.

— Как-как? «Паллада»? — ухмыльнулся полковник. — Романов начитался, майор. Лучше УПК[371] на сон грядущий читай, толку будет больше.

— Вы, товарищ полковник, можете издеваться, сколько угодно, — зло нахмурился Виктор, — но против фактов не попрешь — Гаврилов явно приложил руку к висякам. Уж не говоря об истринской банде.

— Какое это имеет значение? Висяки не наши. А вот по убийству Грушиной доказательств как не было — так и нет.

— Будут доказательства, — заявил майор. — Но мне нужно съездить к мадам Перейра.

— Ага… Мне в Париж по делу срочно. Знакомая песня, — хмыкнул Лежава.

— Товарищ полковник, я тоже считаю, что товарищу майору надо ехать в Париж, — подал голос Женя. — Здесь мы ресурс выработали.

— Я убежден, что Грушин заказал жену, — твердо заявил Глинский. — Но никаких доказательств у меня нет. Арнтгольц об этом ничего не знает, к тому моменту она полностью отошла от дел. И подтвердить участие Грушина в убийстве жены может лишь Клаудиа Эстер Перейра, или как они называют ее — Жики…

— Это что, кличка? — поморщился полковник.

— Это, как я понимаю, имя для своих. Или она, или мадам де Бофор. Та была тесно связана с Горским. Именно ей он звонил, когда прикончил Иосаяна.

— Если именно эта мадам санкционировала убийство Грушиной, то она никогда в этом не признается. А уж учитывая, кто был ее муж… — полковник покачал головой.

— Вот именно!

— Я, так понимаю, дама она влиятельная. И малейший косяк с твоей стороны может обернуться серьезными неприятностями.

— Может, все же обратиться к местным властям?

— Модно попробовать, конечно. Но могу предвидеть их реакцию…

— И какую именно?

— Да вот такую, как и мою — читай УПК… Французской республики…

— Я думаю, если этот пресловутый Орден существует, что маловероятно, — заметил Зимин, — то у них влиятельные связи во многих структурах — и силовых в том числе. Иначе как объяснить тот факт, что они остаются безнаказанными? Когда, ты сказал, появилась эта организация?