Книга Шелепин - Леонид Млечин

Проба сил в истории с Щелоковым и Тикуновым, освобождение Семичастного от должности, которое прошло как по маслу, показали Брежневу, что он набрал силу и может не считаться с Шелепиным. Более того, нет смысла держать его внутри партийного аппарата. Зачем ему видеть брежневскую политическую кухню изнутри?

На расширенном заседании политбюро с участием местных партийных руководителей обсуждался вопрос о крупных животноводческих комплексах в Российской Федерации. Шелепин выступил резко, критиковал Центральное статистическое управление за представление искаженных цифр, возражал против ликвидации мелких и средних животноводческих ферм, говорил о тяжелом положении на селе и потребовал отправить в отставку министра сельского хозяйства Владимира Владимировича Мацкевича.

Брежнев был знаком с Мацкевичем еще с послевоенных лет. В свое время первый секретарь Днепропетровского обкома наладил хорошие личные отношения с министром сельского хозяйства Украины Мацкевичем. Потом они сотрудничали, когда Брежнев работал в Казахстане. Мацкевичу многое сходило с рук.

В 1962 году министр охраны общественного порядка России генерал внутренней службы второго ранга Тикунов доложил в ЦК:

«3 февраля с. г. около 20 часов в гостиницу „Москва“ пришел в нетрезвом состоянии депутат Верховного Совета СССР, председатель Целинного крайисполкома Мацкевич В. В., который пытался завести к себе в номер студентку МГУ Ашурову, 1943 года рождения, находившуюся в холле 5 этажа. Дежурная по этажу и горничная вступились за Ашурову, за что Мацкевич оскорбил их нецензурной бранью».

Став главой партии, Брежнев сделал Мацкевича союзным министром сельского хозяйства.

Поэтому Леонида Ильича разозлили слова Шелепина. На следующий день Брежнев позвонил Александру Николаевичу:

– Ты можешь сейчас зайти ко мне?

Когда Шелепин пришел, тот обрушился на него:

– Как понимать твое вчерашнее выступление? Твоя речь была направлена против меня!

– Почему вы так считаете?

– А ты что, не знаешь, что сельское хозяйство курирую я? Значит, все, что ты говорил вчера, это против меня. Какое ты имел право вносить предложение о снятии с работы Мацкевича? Ведь это моя личная номенклатура!

Это было предупреждение. Однажды Александр Николаевич приехал в Кремль на очередное заседание политбюро. Его зазвал к себе Брежнев. В кабинете его сидел Суслов. Леонид Ильич предпочел вести сложный разговор с Шелепиным не в одиночку, а опираясь на авторитет «главного идеолога» партии.

– Знаешь, надо нам укрепить профсоюзы, – сказал Брежнев. – Есть предложение освободить тебя от обязанностей секретаря ЦК и направить на работу в ВЦСПС председателем. Как ты смотришь?

Шелепин ответил, что никогда себе работы не выбирал и ни от какой не отказывался. Хотя он прекрасно понимал, что укрепление профсоюзов Брежнева совершенно не интересует. Ему нужно было убрать его из партийного аппарата.

Брежнев и Суслов, который весь разговор просидел молча, поднялись. Все вместе перешли в соседнюю комнату, где уже собрались остальные члены политбюро. Брежнев сказал, что они с Сусловым рекомендуют перевести Шелепина в ВЦСПС. Членом политбюро он останется, чтобы поднять авторитет профсоюзов.

В июле 1967 года Шелепина утвердили председателем ВЦСПС. Представить нового председателя на пленум ВЦСПС приехал Суслов. Через два месяца, 26 сентября, на очередном пленуме ЦК, Александра Николаевича Шелепина освободили от обязанностей секретаря ЦК.

Работавшая с Шелепиным Александра Павловна Бирюкова, тоже секретарь ВЦСПС, считает, что он был лучшим главой профсоюзов.

«Когда я пришла на работу в ВЦСПС, – рассказывала Бирюкова газете „Воронежскш телеграфъ“, – он мне сказал: „Готовьте записку в ЦК, чтобы до двадцати пяти – тридцати процентов мощностей оборонного комплекса выпускали оборудование для легкой, текстильной, пищевой промышленности“. И мы направили такую записку..

Шелепин развернул строительство столовых и профилакториев на предприятиях. За пять лет мы вдвое увеличили число санаториев. По всей стране строились пионерские лагеря».

Новый руководитель профсоюзов считал необходимым сосредоточиться на охране труда и здоровья людей, требовал, чтобы его подчиненные по всей стране добивались от администрации, директоров предприятий улучшения условий работы и жизни рабочих. В ведении профсоюзов находилось огромное хозяйство – санатории, дома отдыха, профилактории, туристические базы, пионерские лагеря, стадионы, клубы и дома культуры. В состав ВЦСПС входили Центральный совет по управлению курортами профсоюзов, Центральный совет по туризму, Центральный совет Всесоюзного общества изобретателей и рационализаторов.

«Шелепин занялся развитием курортной базы, – вспоминал тогдашний председатель Сочинского горисполкома Вячеслав Воронков, – наметил построить курортный городок пансионатов. Этот курортный город на тысячи мест представлял собой комплекс, где отдыхающий получал все ему необходимое. Городок имел большие перспективы. Шелепин поддержал мое предложение о геолого-разведочных работах по поиску поблизости мацестинских вод. Нашли высокотермальные и йодобромные воды.»

Александр Николаевич по-прежнему демонстрировал стиль руководства и поведения, непривычный для брежневского окружения.

«В ВЦСПС был огромный гараж, – рассказывала Александра Бирюкова, – а Александр Николаевич отказался от прикрепления „Волги“ к его семье, сказал: „Моя семья может ездить на метро и другом общественном транспорте“. У всех членов политбюро были отдельные столовые, откуда им развозили обеды, а Шелепин отказался. И у нас в ВЦСПС была кухня, откуда каждому секретарю носили обед в кабинет. Шелепин сказал: „Зачем?“ Устроил для нас общую столовую и сам обедал вместе с нами, пользуясь тем же меню».

Впрочем, в роли главы профсоюзов энергичный и популярный Шелепин тоже был неудобен Брежневу.

– Шелепин, как человек большой энергии, стал бывать на заводах, общаться с рабочими, – рассказывал Леонид Замятин. – Выдвинул программу социальной поддержки рабочего класса, занялся строительством санаториев для рабочих. Популярность его росла.

Говорят, что Шелепин вдохнул новую жизнь в безвластные профсоюзы. При нем профсоюзные комитеты почувствовали себя более уверенно и на равных говорили с администрацией, не позволяя директорам нарушать права рабочих.

– Пришел Шелепин в профсоюзы, другой климат – можно прийти к человеку, он примет, выслушает, поможет, – говорил Николай Егорычев. – Но работать Шелепину уже было трудно. Когда его перевели в ВЦСПС, он на каждом шагу чувствовал, что его оттирают.

Владимир Семичастный вспоминал:

– У него уже вообще не ладились отношения с Брежневым. Все предложения, которые он вносил, работая в ВЦСПС, либо мариновались, либо отклонялись. Шелепин оказывался в глупом положении перед своим активом. Он действовал энергично, но его идеи благополучно проваливались. Брежнев сбивал его авторитет и опускал до уровня обычного чиновника.