Книга Африканский казак - Виктор Лаптухин

— Это надо же, так суметь отполировать сталь! — с восхищением произнес он. — Такое видел только на клинках ручной выделки. А тут как заглянешь в ствол, так там все сияет, нарезы вьются, как водовороты на речных порогах. Даже голова начинает кружиться! Какое нам досталось богатство!

— Немедленно отбери из своих пушкарей толковых ребят, по десять человек на пушку. Сегодня же начнем обучение, чтобы через неделю три расчета были готовы к работе. Кроме того, поставь охрану, посторонних и любопытных возле пушек быть не должно.

— На чем повезем пушки в Куно? Опять погрузим на лодки?

— Хорошо, что напомнил. Это горные орудия, их можно разобрать и навьючить на быков или верблюдов. Повезем по суше, на реке всякое может случиться. Если хоть один снаряд утопим, придется за ним к крокодилам нырять.

Желающих взглянуть на диковинные орудия оказалось очень много, но всем им было решительно предложено заниматься своими делами. Исключение было сделано только для одного Наби и его свиты.

Телохранители принесли сына Раббеха на носилках, с повязками, на которых выступали пятна крови. Рядом с ним шествовал малолетний слуга, разгонявший опахалом тучи мух, уже слетевшихся на поле боя. На его голове красовалось французское офицерское кепи с алым верхом и пушистым белым султаном, а на руках были натянуты несколько испачканные белые перчатки. Вся свита также обзавелась различными предметами французского обмундирования и выглядела весьма воинственно.

— Мы победили! — глаза Наби восторженно сияли. — Положили всех до одного, вместе с капитаном! Отец будет доволен мной, а тебе спасибо за советы и захват пушек!

— Все видели, как ты первым бросился на врагов. Удивительная храбрость. Как сейчас себя чувствуешь?

— Француз ударил меня саблей по голове, а какой-то стрелок ткнул штыком в плечо. Плохо, что уже в самом конце боя пуля пробила ногу. Лекарь дал снадобье и боль прошла, но пока не могу ни стоять, ни ходить. Отлежусь, а ты принимай командование и жди приказов отца.

— Поправляйся, Наби. Сейчас будем укреплять Куно.

62

Через несколько дней прошли первые дожди, но еще до них вода в Шари начала подниматься. Местные жители подтвердили, что далеко на юге, там, где горные плато покрыты густыми лесами, ливни уже идут непрерывно, а все речки и ручьи превратились в бурные потоки. Их воды и поднимают уровень Шари. Пройдет еще немного времени и грозовые тучи повиснут над долиной. Вот тогда река выйдет из берегов и все окрестности превратятся в вереницу озер, расположенные на возвышенностях селения станут островами, а их жители будут общаться друг с другом, передвигаясь на пирогах по протокам и узким каналам, прокопанным через песчаные мысы и полуострова.

Можно было ожидать, что разъяренный уничтожением своего авангарда губернатор Жантий попытается взять реванш за поражение Бретонне. Поэтому работы возле Куно велись непрерывно. Из толстых бревен сооружалось несколько рядов палисада, высота которого достигала трех метров, копались рвы и насыпались валы. На прибрежном холме, где покойный капитан еще до боя начал сооружать укрепленную позицию, спешно строили приземистый четырехугольный форт. Его стены обкладывали камнями и самыми толстыми бревнами. Сам городок превратили в отдельную крепость, на улочках устроили завалы. В палисаде и стенах укреплений делали бойницы для пушек и стрелков, и Дмитрий лично следил, чтобы простреливались все подходы и не было мертвых пространств, где могли бы укрыться нападающие.

В окрестностях Куно специальные дозоры несли круглосуточную охрану, а в дальние дозоры, под видом рыбаков и бродячих торговцев, отправлялись расторопные и верные люди. Но самая ценная информация поступала от Гарбы, старшего повара султана Гауранга. Еще до начала сражения он выбрался из Куно и сейчас вместе со своим хозяином обосновался во французском укрепленном лагере в верховьях Шари. Султан старался заслужить расположение губернатора, а повар, уже узнавший кое-что из секретов французской кухни, умело угождал вкусам белых господ. Но не забывал и о тех, кто регулярно присылал ему мешочки с полновесными серебряными талерами. Хозяйственная жизнь на берегах реки не прекращалась, и это в значительной мере облегчало передачу ценной информации.

Новости от Гарбы поступали с завидным постоянством и были весьма полезны. Самое забавное было в том, что они посылались совершенно открыто и даже в письменном виде. Французским офицерам и колониальным чиновникам и в голову не приходило, что на гладко выструганных дощечках из твердой белой древесины, грибовидные ручки делали их очень похожими на кухонные доски, на которых хозяйки режут хлеб и овощи, могут содержаться секретные сведения.

Все знали, что местный святой имам писал на них красными и черными чернилами, классическим арабским почерком «насх» молитвы и заговоры, помогающие от болезней и порчи. Достаточно было громко прочесть написанное или смыть чернила и выпить полученный раствор, чтобы полностью излечиться от всех напастей. Такие дощечки высоко ценились среди жителей долины Шари, их охотно покупали даже кочевники из далеких оазисов Сахары… О том, что к некоторым молитвах по просьбе Гарбы имам делал соответствующие приписки, французы и не догадывались.

Именно таким образом стало известно, что после боя у Куно всего лишь трое сенегальских стрелков смогли вернуться к Жантийю. Их рассказы вызвали всеобщую панику, тем более что в распоряжении губернатора оставалось всего лишь шестьдесят пять солдат и офицеров. Всем им базингеры Раббеха мерещились ночью и днем, а исчезновение со складов патронов, спиртного и других ценных вещей, так же, как и кражи скота, являлись бесспорным свидетельством действий вражеских разведчиков.

Страсти стали утихать, когда с юга подошли первые подкрепления, срочно посланные из гарнизонов, расположенных на берегу Атлантического океана. Стало известно, что ожидается прибытие новых частей, но для этого требовалось много времени. Старательный Гарба даже прислал кое-какие документы. Ничего особенного в них не было, но, судя по товарным накладным, доставка грузов из французского порта Бордо на берега Шари занимала почти двенадцать месяцев. Причем все грузы — судовые паровые двигатели, артиллерийские орудия, боеприпасы и многое другое — рекомендовалось разделить на части весом не более тридцати килограмм или на «транспортные места», каждое из которых мог нести один человек. Тысячи жителей окрестных деревень были мобилизованы для транспортировки этого имущества на расстояние двести сорок километров, через джунгли и горные кряжи.

Оценив обстановку, Дмитрий предложил совершить бросок на юг и развить успех. В ответном послании Раббех приказал воздержаться от наступления и добавил, что сам прибудет в Куно. Но первым появился барде Идрис. Он сообщил, что французские колонны топчутся на пустынных равнинах к северу от озера Чад и пока не представляют серьезной угрозы для Борну. На большом совете у эмира решено было добить Жантийя, и для этого собрать у Куно все лучшие аламы под командованием самого Раббеха. Идрису же поручено провести дальнюю разведку и как можно больше узнать о положении в долине.