Книга Помни меня - Лесли Пирс

— Я буду хранить их вечно, — сказал он дрожащим голосом. — Но они не нужны мне для того, чтобы вспоминать о вас, Мэри, потому что вы заняли особое место в моем сердце.

Босвелл поднял ее руки и поднес их к своим губам, а его темные блестящие глаза при этом изучали ее лицо, будто он хотел навсегда запечатлеть его в памяти.

— В прошлом я клялся в любви стольким женщинам, что не решаюсь сделать это снова, потому что боюсь опошлить мое чувство к вам, моя дорогая, — произнес он. — Но настоящая, самая искренняя дружба рождается из любви. Она никогда не умирает, никогда не тускнеет. Она остается даже после смерти.

Вдруг их разговор прервали громкие радостные крики. Мэри и Босвелл подняли головы и увидели, что мужчины в таверне приветствуют двоих входящих. Один был маленьким жилистым мужчиной лет сорока пяти, другой — высокий светловолосый и лет на десять моложе.

— Тот, который старше, — шкипер «Анны и Элизабет», его зовут Джоб Мойес, — сказал Босвелл. — Я встретил его, когда заказывал вам билет. Тот, что с ним, — его первый помощник. Я приглашу их на кружку пунша. Мы не должны оставшееся время сидеть вдвоем и грустить.

Джоб Мойес и его первый помощник Джон Трелони очень тепло поздоровались с Босвеллом и Мэри, и было ясно, что они знают о ней все.

— Ваше присутствие на борту доставит нам большое удовольствие, мисс Броуд, — произнес Джоб, и его голубые глаза сверкнули. — Мы знаем, что можем рассчитывать на ваши навигационные навыки, если попадем в шторм.

Джон Трелони смотрел на Мэри с откровенным восхищением.

— Вы такая маленькая и красивая, чего я никак не ожидал, — сказал он. — Я надеюсь, во время нашего плавания вы расскажете мне о ваших приключениях.

На душе у Мэри стало тепло от его комплимента. У Джона была необычная внешность: глаза янтарного цвета, как у кошки, высокие скулы, очень белые зубы и густые светлые волосы, завязанные в хвост на затылке. У него был приятный, глубокий и звучный голос, и он говорил с легким корнуолльским акцентом, который напомнил Мэри о доме.

Принесли пунш, и Босвелл произнес тост за будущее Мэри. Пока он спрашивал Мойеса, что они везут на корабле, Джон так смотрел на Мэри, что ее сердце затрепетало.

Она твердо поверила в то, что уже неспособна вызывать в мужчинах романтические чувства, и казалось нелепым, что это должно случиться сейчас, когда она вот-вот покинет Лондон.

— Вы из каких краев Корнуолла? — спросила она.

— Фэлмаус, — сказал он и улыбнулся, обнажив при этом свои красивые зубы. — Но у меня там никого нет, мои родители скончались несколько лет назад, а брат уехал в Америку.

— Так где же ваш дом? — удивилась Мэри.

— «Анна и Элизабет», — хмыкнул Джон. — Но если бы я захотел где-нибудь осесть, я бы выбрал Фоуэй.

— Так у вас нет ни жены, ни девушки? — Мэри вопросительно подняла одну бровь.

Он покачал головой.

— Я никогда не встречал женщины, которая смирилась бы с тем, что у меня есть любовница… Я имею в виду море.

Эта фраза всколыхнула в душе Мэри что-то такое, что было в ней глубоко спрятано. Она с любопытством посмотрела на Джона.

— Я украл это выражение у вашего дяди, — сказал он. — У Питера Броуда. Я плавал с ним простым моряком, будучи еще подростком. Он был хорошим человеком и научил меня всему, что я знаю сейчас.

Мэри ахнула.

— Вы плавали с моим дядей?

Джон кивнул.

— И с вашим отцом тоже, Мэри. Он тоже хороший человек, и я горд тем, что доставлю вас к нему.

— О чем вы говорите? — спросил Босвелл, до которого долетел обрывок их разговора.

— Я просто рассказываю Мэри, что я плавал с ее дядей и отцом, сэр, — ответил Джон. — Впрочем, вы это знаете.

— Боззи, — сказала Мэри с упреком, — не поэтому ли вы так настаивали, чтобы я поплыла именно на этом корабле?

Босвелл лукаво улыбнулся.

— Ну я ведь не смог бы поручить такой ценный груз кому попало, — произнес он. — Я разговаривал с несколькими шкиперами, прежде чем встретил Джоба. Я хотел найти кого-то, с кем бы вы чувствовали себя непринужденно.

Они снова наполнили бокалы, и Босвелл рассмешил мужчин очень забавным рассказом о том, что он назвал «своей прошлогодней увеселительной прогулкой по Корнуоллу».

Мэри была счастлива, что может просто смотреть и слушать. Ее радовало то, что Босвелл снова сияет, рассказывая историю. У него был талант описывать сцены и людей так хорошо, что все слушатели будто становились участниками событий. Мэри чувствовала, что ей будет не хватать его, но ее тревога по поводу возвращения домой рассеялась. Ее место было в Корнуолле.

Только в десять часов они в конце концов вышли из таверны и направились к кораблю. Джон нес коробку Мэри и шел чуть впереди с Мойесом, а Мэри шла с Босвеллом сзади, держа его под руку.

— Давайте попрощаемся здесь, — сказала она ему, когда они подошли к кораблю. — Не поднимайтесь на борт. Вы должны вернуться и встретиться с Джеймсом, как обещали.

Ветер утих и дождь прекратился. Туман вдруг рассеялся, и на небе появились луна и яркие звезды, и их блики отражались в темной реке. Тихий плеск волны о борт вдруг до боли напомнил Мэри то проклятое плавание, о котором она давно уже перестала думать.

— С вами все будет в порядке? — спросил Босвелл, и было видно, что его обычная самоуверенность на этот раз покинула его.

— Конечно, все будет в порядке, — сказала Мэри, целуя его в щеку. — Все ужасы остались в прошлом.

Босвелл крепко сжал ее за плечи, и его лицо вдруг стало моложе при свете зажженного у корабля факела.

— Если я когда-нибудь вам понадоблюсь, сообщите, — сказал он.

Мэри кивнула.

— А вы берегите себя, Боззи, — сказала она. — И попрощайтесь за меня с Джеймсом, Биллом, Натом и Сэмом. Мне очень жаль, что я не смогу присутствовать на празднике в честь их освобождения.

Мэри услышала покашливание, принадлежавшее Мойесу или Джону, и поняла, что они ждут, когда она сядет на корабль.

— Прощайте, мой дорогой друг, — сказала она, целуя его снова, на этот раз в губы. — Я никогда не забуду вас. Вы вернули меня к жизни.

Мэри быстро пошла прочь, чувствуя, что вот-вот расплачется. Ступив на палубу, она повернулась и помахала снова. Босвелл неподвижно стоял и смотрел на нее, и серебряные пуговицы на его пальто и золотая цепочка от часов поблескивали при свете факела. Он поднял свою треуголку и величественно поклонился, потом повернулся и пошел прочь.

— Вы будете скучать по Лондону? — спросил Джон за ее спиной.

Мэри повернулась к нему и улыбнулась. Ей показалось, что на самом деле он хотел спросить, будет ли она скучать по светским людям вроде Босвелла, а не по городу.