Книга В спецслужбах трех государств - Николай Голушко

В эти же дни после распада СССР активизировались и получили распространение территориальные притязания соседних государств. Румынские власти возбуждали проблему аннексии Буджанских степей и Буковины; в Словакии требовали возвращения прежнего статуса Карпатской Руси; в Польше раздавались голоса политиков, не смирившихся с потерей западно-украинских земель. Венгерское правительство первым из зарубежных государств признало независимость Украины в надежде, что украинские демократические власти улучшат положение венгерского населения в Закарпатье и создадут для них автономию.

Как ответ на территориальные споры, эмигрантские круги за рубежом изготовили и начали распространять карту независимого государства Украина с включением в ее границы районов Белгородской, Курской, Воронежской и других российских областей. Но самое интересное заключалось в том, что в советское время настоящих границ между союзными республиками не существовало. Более того, 70 % границ между Россией и Украинской ССР обозначались решениями местных советов.

Проблемы государственных границ возникли после распада СССР и беспокоят время от времени европейскую общественность. Взаимные территориальные претензии различных государств — это тлеющий очаг постоянной напряженности (вспомним Косово, Тузлу, о. Змеиный и т. д.). В последнее время в связи с поднимаемым болезненным историческим вопросом (существования секретного пакта Молотова — Риббентропа) возникают рассуждения о законности вхождения в состав Украинской ССР части территорий бывшей Бессарабии, а также областей Западной Украины, в частности Закарпатья, Галичины. Безудержная критика положений указанного пакта может одновременно нагнетать напряженность в связи с вхождением в те годы в Украинскую ССР украинских земель довоенных Польши, Румынии, Венгрии. К примеру, натовской «великой» Румынии снятся территории Приднестровской республики, а также Черновицкой области Украины. Не следует ли быть всем народам более бдительными в происходящих территориальных притязаниях и националистических мечтах о «великих» государствах?

После августовских событий сотрудников органов госбезопасности ожидали непростые времена: нам пришлось пережить ликвидацию КГБ Украинской ССР и образование самостоятельной структуры — Службы национальной безопасности Украины (СНБУ), проводились разбирательства и составлялись отчеты о действиях в дни ГКЧП в прокурорских кабинетах и депутатских комиссиях.

В заключении Государственной комиссии СССР от 25 октября 1991 года по расследованию деятельности органов государственной безопасности (во главе с депутатом Сергеем Вадимовичем Степашиным) отмечалось, что, «несмотря на активное участие в заговоре ряда высших руководителей КГБ СССР, большинство сотрудников Комитета не поддержало заговорщиков». С полной ответственностью подтверждаю, что в числе неподдержавших были руководящий и оперативный состав КГБ Украины, о чем свидетельствуют приводимые мною официальные документы и конкретные действия личного состава в дни ГКЧП.

Что касается августовских событий на Украине, то для меня это тяжелое личное испытание, продолжающийся анализ событий и внутренние душевные переживания, требовательная и взыскательная самооценка собственных действий. Тогда в моей душе главным было честное и ответственное выполнение служебных обязанностей. Думаю, что подобные чувства тогда испытывали и мои товарищи, сотрудники центрального аппарата, областных органов КГБ УССР, которых невозможно упрекнуть в незаконных или недостойных действиях в те суровые дни. Им предстояло и дальше служить родному народу и украинской земле.

Глава третья

24 августа 1991 года — Украина провозглашает независимость

О, господи, какое это страшно тяжелое дело — возрождение национальной государственности! Каким легким, само собой разумеющимся, естественным будет оно представляться в исторической перспективе.

Владимир Винниченко. 1917 год.

В Киеве Украина в этот исторический день, 24 августа 1991 года, провозглашает торжественный акт об украинском независимом государстве. В Москве Горбачев объявляет о своей добровольной отставке с поста Генерального секретаря ЦК КПСС. 24 августа — судьбоносный день для украинского народа на путях достижения идеалов свободы и демократии, государственной самостоятельности и независимости.

Разгром ГКЧП и последовавшие за этим аресты высших должностных лиц страны положили начало молниеносному разрушению могущественной державы — СССР, завершили длительное противоборство между потерявшим доверие народа Горбачевым и Ельциным, который личным участием в победе над гэкачепистами добился отстаивания национальных интересов республики. Россия волевым усилием взяла на себя полномочия союзных министерств и ведомств, в связи с чем в союзных республиках усилились центробежные сепаратистские настроения. В Киеве суверен-коммунисты и национал-демократы умело воспользовались бездарными действиями ГКЧП как неожиданно свалившимся на их головы бесценным подарком. С разных сторон зазвучали заявления о том, что Украине «не по пути с теми, кто ввел в Москву танки и пролил в столице кровь». Началось сначала несмелое, негромкое, а затем широкое ликование по поводу провала ГКЧП и победы демократических сил. До этого периода на Украине не было явных свидетельств о намерениях коммунистических и оппозиционных кругов пойти на такой радикальный шаг, как провозгласить независимость и объявить о реальном выходе республики из состава Союза ССР.

Обладая значительным объемом информации об общественно-политическом климате, расстановке политических сил, органы госбезопасности республики не предвидели, что при активном содействии депутатов из числа членов КПСС, в рядах которой состояли и чекисты, буквально в считанные дни будет ликвидирована советская власть.

По оперативным разработкам КГБ владел данными о конкретных акциях зарубежных спецслужб и антисоветских центров по достижению целей отторжения Украины от Союза. В своих программных документах оппозиционные КПСС политические партии (к этому времени их было официально зарегистрировано свыше десяти) ориентировались на конечную цель и мечту видеть Украину самостоятельным государством. Органам КГБ были известны, как говорится, по именам и фамилиям лица, которые в последние годы полностью посвятили себя борьбе за независимую украинскую государственность. Большинство из них в разное время подвергались уголовному преследованию, отбывали длительные сроки наказания за противоправную антисоветскую деятельность. Но каких-либо массовых, открытых и публичных выступлений с явными лозунгами типа «даешь полную независимость» до тех августовских дней не отмечалось. Большинство активного населения еще не оправилось от шока и тревог в дни ГКЧП, задавалось вопросом, какое ближайшее будущее ожидает наше государство и каждого из нас. Значительно позже перекрасившиеся украинские общественные деятели заговорят о себе, что мечтали о независимости Украины чуть ли не с детского сада.

А беспокоиться о будущем СССР оснований было предостаточно.

Задолго до образования ГКЧП в республике практически был остановлен процесс обсуждения нового Союзного договора. Перестали звучать голоса авторитетных коммунистических лидеров (может быть, за исключением С. Гуренко), которые смогли бы разъяснять и существенно повлиять на общественное мнение в дискуссиях о союзных или национальных приоритетах. Нельзя не сказать, что тема гармонизации отношений республик и Союза не звучала до августовских событий. Еще Щербицкий выступал по этому поводу на заседании Политбюро ЦК КПСС. «…В вопросе о компетенции республик много неясного. Например, в чем состоит суверенность? В самоопределении вплоть до выхода из состава СССР? Неясности с самостоятельностью Компартий союзных республик? Неясности с национальным языком?» — ставил вопросы мудрый Щербицкий, который считал, что не время заключать новый Союзный договор. «Я бы не затевал этого».