Книга Сказка со счастливым началом - Галина Маркус

Соня испытала минутную надежду – если это не отговорка, то не всё ещё потеряно. Это всего лишь его рефлексии, он просто хочет, чтобы его разубедили, утешили… Но почему он не смотрит на неё с горечью и надеждой, почему вообще не поднимает глаз – она бы по ним поняла… Соня вспомнила свой страшный сон.

– Раньше тебя это не пугало, – изобразила усмешку она.

– Ты был очень настойчив, пытаясь испортить мне жизнь.

– Сволочью был. Эгоистом, – глухо ответил он.

– А бросить меня сейчас одну, вот с этими бедами и проблемами – это, конечно, не эгоизм, а благородный поступок. Да, Мить?

– Да, – коротко ответил он.

До неё вдруг дошло – он не ждёт никаких уговоров. Значит, правда – решил?

– Отлично! – Соня подошла к нему, наклонилась, пытаясь заглянуть в глаза. – Чудесно. Что-то я плохо соображаю. Мне как сейчас вести себя? Как себя ведут в таких случаях?

– Не знаю… – выдавил он, хотя вопрос был скорее риторическим.

– Ну… выбор-то невелик, – голос у Сони звенел. – Напомнить тебе про венчание – глупо. Включить гордыню и выгнать? Или начать уговаривать, рассказать, как мне с тобой, наоборот, хорошо?

Митя молчал.

– А может, дело в другом? – Соня сжала руками краешек стола. – Может, это только красивый предлог? Ты просто сбегаешь… туда, где тебе лучше, где ты чувствуешь себя человеком. Осознал, да? Представил, наконец, что дальше не ждёт ничего хорошего… в нищете, со старой женой… Тогда я не буду давить на жалость. Иди, Мить, спасай свою жизнь и не мучайся. А если хватит сил, то скажи правду – ты ведь для этого вернулся!

Соня намеренно провоцировала его, произнося эту особенно оскорбительную для него глупость, желала, чтобы он её опроверг. Но Митя молчал. Все её реплики отскакивали от него, как от стенки – Митя словно и не ощущал этих ударов. Чувствительный к каждому слову, сейчас он словно окаменел. Соня видела – он не собирается ничего объяснять, не желает оправдываться. Он хочет, чтобы всё побыстрее закончилось. И в душе у неё закипал гнев – Соня готова была ударить его, швырнуть в него чем-то тяжёлым, лишь бы пробить эту стену тупого молчания.

Она уже собиралась бросить ему в лицо обвинения в измене – может, хоть это его заставит… но муж, наконец, поднял на неё глаза, и Соня отшатнулась. Она ожидала увидеть в них всё, что угодно – смятение, муки совести, отторжение, злость, недоверие…. Но такого взгляда, как сейчас, она никогда у него не видала, даже после гибели мачехи. В его глазах поселилось чёрное, беспробудное отчаяние. Соня в испуге уставилась на него. Что-то случилось, но она не могла понять, что. Теперь Митя не прятал глаз, лицо его исказило страдание. Он глядел на жену так, словно и не слышал её упреков, просто впитывал её всю – на память, смотрел и смотрел на неё – безотрывно, жадно. Он действительно расставался с ней, расставался навсегда, и этому никак нельзя было помешать.

Но, когда Митя заговорил, слова его не вязались с тем, что он, казалось, испытывал.

– Да, ты права, – неожиданно чётко и громко, словно выступая на собрании, сказал он. – Будем говорить откровенно. Я больше здесь не могу! Я думал, что смогу, но… Я привык к другой жизни. Мы – не пара! Мне нужны перспективы. Я помогу вам деньгами, положу, сколько надо, на книжку… при первой возможности. Но жить вместе мы больше не сможем. Никогда!

Он почти кричал, и Соня не понимала, для чего – себя убеждает, что ли? Смешно, но она ни капли ему не верила. Всё это казалось каким-то пустым, плоским, надуманным. Раньше она переживала, что Митя скучает по прошлому, но сейчас – не могла, не желала верить. Столько людей предсказывали ей, что Митя не выдержит, что ему плохо с ней, что он втайне желает вернуться к прежней, беспроблемной жизни. Однако он всегда крайне резко реагировал на подобные речи. А теперь вдруг сам произносит вслух, прямо теми же ненавистными фразами – слово в слово!

– Мне не нужны твои деньги, – автоматически ответила она. – Вали к своим перспективам. Как-нибудь сами управимся.

Митя снова уставился в стол.

– Ну так что – это всё? – спросила Соня.

И тут же вспомнила, как такую же фразу произносил Женя, когда она призналась ему, что любит другого.

Господи, неужели всё это происходит здесь и сейчас… неужели она уже падает в жуткую бездну несчастья, но всё ещё не способна это принять, как реальность…

– Да, всё, – так же чётко, как робот, произнёс Митя.

И через секунду добавил, адресуя фразу стене, громко, с непонятной ненавистью:

– Больше никогда не ищи меня и не пытайся вернуть!

– Ещё чего! – вскинулась Соня. – Даже в голову не пришло бы.

Он перекосился, зажмурил глаза, мотнул головой, как от дикой досады.

– И что ты… – начал он, явно нарушая собственный план, – что ты собираешься делать…

– Когда? – обомлела от такого вопроса она.

– Сегодня… завтра…

– Какая же тебе теперь разница?

– Просто… скажи… пожалуйста.

Соня почувствовала, как у неё подкашиваются ноги – как тогда, на дне рождения у Наташи, и присела на подоконник. Одной рукой она ухватила другую, пытаясь не дрожать. Но её всю колотило, как от сильного холода, а в душе поднималась волна мстительной ярости.

– Наверное… – жёстко сказала она, – позвоню Жене. Он ведь обещал меня простить. Да, точно, так я и сделаю.

Такой реакции она не ожидала – по крайней мере, от человека, который только что её бросил. Митя мгновенно вскочил, губы у него побелели от бешенства.

– Как… как ты можешь? Ты не смеешь…

– Почему же это – не смею?!

Соня сейчас сильно рисковала – ей показалось, что Митя за себя не отвечает.

– Мы ведь… мы ведь венчались!

Она даже вытаращила глаза от изумления.

– То есть, ты хочешь сказать, что уходишь, а я навсегда остаюсь твоей женой?

Он молчал, но, Соня не сомневалась, именно это он и имел в виду.

– Хорошо… – обречённо сказала она. – Если тебе так будет приятнее. К Жене я не пойду. И ты это знаешь.

На его лице появилось облегченье, и Соня покачала головой – ну и ну…

– Не буду спрашивать, что позволяют тебе твои убеждения, – тихо произнесла она. – Тебе это лучше знать.

Митя ничего не ответил. Он вообще не двигался – не уходил, не оставался.

– Помочь тебе собрать вещи? – не выдержала Соня.

Ей больше не хотелось разбираться, в чём дело. В конце концов, какая разница? Почему она должна допытываться? Какой смысл упрекать и взывать к его совести… Соня не желала его останавливать, она желала, чтобы он не хотел уходить!

Митя тем временем обхватил руками голову и беззвучно застонал.

– Вадька спит? – спросил он.