Книга Рунный след - Инна Живетьева

Девочка спустилась к озеру, сняла обувь, закатала штаны и, забравшись в воду по колено, медленно побрела в сторону пляжа. Прошла мимо Леры, сидевшей на траве и внимательно слушавшей разговор Талема и Влада. Аля уже хотела идти дальше, но ее остановила горечь, сквозившая в голосе мальчика:

— Если бы было! Представляете? Костя — живой! Вдруг он — живой. Вот тут, — Влад хлопнул ладонью по траве.

Аля замерла, не решаясь двинуться дальше. Выше по склону остановились Рик и Тимс с охапками веток для костра. Влад никого не обвинял, не возмущался, он говорил так, что Але вспомнились горные, провожающие дайарену.

— Он мне рассказывал, что все видит в музыке. Представляете? Вот озера, трава, даже как сейчас пахнет — он сразу начинает, — Влад запнулся. — Ну, начинал, что-то такое слышать. Скрипки там, или целый оркестр. Его бы, как Славку… он бы наверное что-нибудь такое услышал… Знаете, я на Лешку посмотрел, как он молча… Славку, считайте, похоронили, а молча… Понимаете? Не то что ему плохо, а что Славки — нет.

Аля не совсем разобрала, что же Влад имел в виду, но снова оглянулась на навес.

— Знаете, Талем, пусть бы Костя мне никогда ничего не сказал больше. Лишь бы живой. Чтобы вот это у него все было, — мальчик обвел руками озеро. — А у него ничего нет. И не будет. И его самого нет. Просто — нет. А мог быть сейчас вот тут. Мог быть! — Влад ударил кулаком по земле. — Сейчас, живой! — Мальчишка отвернулся ото всех, уткнулся подбородком в плечо.

Але вдруг стало холодно в воде, идти на пляж расхотелось. Она выбралась на берег, присела на траву рядом с Лерой. Одна штанина развернулась и неприятно липла к голени.

Влад снова смотрел на озеро и часто моргал слипшимися ресницами. На пляже затих плеск воды, показалась между деревьями встревоженная Маша. Ведун не утешал, а молча плел из травинок косичку, внимательно глядя себе на пальцы. Аля подтянула ноги, обхватила щиколотки руками, уперлась подбородком в колени. Потянуло зябким ветром.

— Будет гроза, — сказал Талем, отбрасывая готовую косицу.

У недалекого противоположного берега стремительно накапливались тучи. Первая, самая толстая, ложилась брюхом на березы и тянула лапы к озерной глади. Молнии Аля не увидела, но тяжелый грохот долетел до поляны. Взметнулся ветер, приминая траву к земле.

Аля обхватила колени руками и подставила лицо влажному воздуху. Так хочется, чтобы кругом завыло, засвистело, ударили молнии, седые от пены волны пошли к берегу. Встать в прибой, раскинуть руки и закричать в один голос с завываниями ветра. Сбросить сбившееся в клубок напряжение, выплеснуть все.

Туча перевалила через границу леса. Гладь озера сбилась морщинками, побелела. И среди ряби четко обозначилась широкая полоса спокойной воды, протянувшаяся от берега к берегу. Волны ударялись в ее края и разбивались, точно о гранитную набережную. Аля метнулась взглядом по дороге. В темноте, сгущающейся на том берегу, желтыми пятнами загорелись окна домика.

— Ну, вот и приглашение в гости, — торопливо поднялся ведун.

Рик прибежал от костра, встал у кромки воды:

— Все не пойдем. Тимс, останешься со Славкой. Девочки, вы тоже.

Ратник кивнул.

— Думаете, Орон там? — Лера встревожено глядела на домик.

Талем прислушался и решительно помотал головой:

— Дрида там нет, ведаю точно. Но нас туда зовут.

Княжич осторожно попробовал ногой гладь, скользнул, точно по льду. Вода держала. Рик встал на дорожку, качнулся — под ним слегка спружинило. Следом перебрались Талем и Влад. Аля оглянулась на навес — Алешка наверняка не видит, что происходит — и тоже шагнула на воду.

— А ты куда? — обернулся Рик.

— С вами.

Княжич внимательно посмотрел, кивнул.

Дорожка слегка прогибалась под ногами, мелкие волны захлестывали и одежда намокала. Ближе к берегу стало хуже: озеро совсем расходилось, ноги скользили по мокрой поверхности. Последнюю пару метров Аля проехала, как на катке, и с облегчением выбралась на сушу.

По влажному песку до них никто не ходил, если не считать птиц, оставивших узорчатые цепочки следов. Песчаный пляж переходил в мелкую гальку, поднимался выше, зарастая травой. На опушке стоял небольшой двухэтажный домик, рядом с ним, справа — увитая плющом беседка. Окна, занавешенные, светились только на первом этаже. На крыльце сидел зверек, похожий на крысу, и недовольно поводил острой мордочкой. Влад подобрал камень, замахнулся — Талем не успел его остановить. Зверь оказался проворнее и мигом нырнул под крыльцо, задев хвостом деревянное, потемневшее от времени ведро. Рачительный хозяин подставил его под сток с крыши, и сейчас там плескалась на дне затхлая вода.

Талем ступил на крыльцо, придерживаясь за резные перила. Дверь даже на вид казалась добротной, тяжелой, и ведуну пришлось с силой потянуть за ручку. Аля почему-то думала, что на них пахнет сыростью, затхлостью — свет из окошек не мешал воспринимать дом как давно покинутый хозяином. Но внутри пахло сушеными травами, девочка различила мяту и смородиновый лист. В темных сенях прошли между перекошенным от старости сундуком и рядом ведер. Следующая дверь была не такая массивная, Талем легко отворил ее.

Открылась комната, ярко освещенная шарами. Она напомнила Але их жилище в трактире Петера: большой стол посредине, окруженный стульями. Уютные низкие диванчики вдоль одной стены, полки и закрытые двери вдоль другой. В углу на второй этаж уходит крутая лестница с темными деревянными перилами. Слева, между высокими зашторенными окнами, пустой камин. Перед ним — пара кресел с высокими спинками. Ведун шагнул вперед, с грохотом отодвинул ближайшее. На старой шкуре перед камином ничком лежал Костя. Шары отсвечивали на покрывавшей его тело серебристой пленке.

— Ну вот, — выдохнул Талем. — Правильно меня что-то в словах управляющего тэма Ласка задело. Он сказал правду о том, где хоронят рабов, но ни словом не обмолвился о мальчике. Вот старый пень!

Ведун мог ругать себя сколько угодно, его не слушали. Аля заворожено следила за Владом. Она думала, тот бросится к другу, начнет тормошить. Но Влад осторожно присел на край шкуры, тронул Костю за плечо и позвал шепотом.

Талем прекратил ворчать на себя:

— Его нужно перевернуть.

Вдвоем перевернули мальчишку на спину. Аля не удержалась от вскрика. На нее смотрели широко распахнутые глаза на искаженном гримасой лице; посиневшие губы чуть приоткрыты, горло напряжено. «Он же тонул!» — вспомнился рассказ Леры.

— Меня, — Влад рывком поддернул рукав, ткнул Талему обнаженный локоть.

Ведун не спорил, кольнул ножом. С тихим хлопком пленка разорвалась и сошла. Костя всхлипнул, но в себя не пришел. Ведун положил мальчика животом к себе на колено, нажал раз, другой — и у того из горла хлынула вода.

— Вот и все, — Талем подхватил Костю на руки, отнес на диван. — Все, живой. Только простывший, ну это уже не смертельно. Ничего.