Книга Хадават - Вячеслав Ковалев

– Сашка?

– Да, мальчишка. Вот ведь парадокс. Раса людей, не имеющая к созданию врат никакого отношения, обладает поистине удивительными способностями. Люди могут проходить. Не все, конечно. Мало того, некоторые из них способны протащить с собой других. Мы называем их ключами. Полукровки называли ходоками. Дальше ты знаешь. Этот, как его, Константин Арсеньевич тебя ведь просветил. – Он произнес имя медленно, по слогам. – Вот никогда бы не подумал, что в техномире отыщутся потомки привратников.

– Он называл себя по-другому.

– Да какая разница.

– А почему техномир?

– Все просто. Вашу цивилизацию развернули в сторону развития техники, тем более что люди – раса, которая это так любит. В ваш мир пришли машины, электричество, это очень удобно. Человек, который обнаруживает, что все состоит из атомов, как-то перестает верить в сверхъестественное. Знания вытесняют веру. Это в порядке вещей. И он начинает городить все новые и новые машины, а древнее – не механическое – знание уходит.

– Мы снова отвлекаемся. Если ты уж решил мне все рассказать, так поведай, что это за свистопляска была, где я, куда подевались остальные?

– А я о чем тебе толкую? Нет, я поторопился, когда назвал тебя умным. Эти ребятки, называющие себя гильдией, урвали кусочек древних знаний и решили тоже поиграть в великих. Провели один из ритуалов, до конца не понимая его сути, перекинули через врата человека. Но, как и все недоучки, получили не то, что хотели. Вместо великого воина – улька, вместо контроля над вратами – дыру в пространстве. К тому же они убили полукровку.

– Полукровка – это Всевид?

Тот кивнул.

– Такие эксперименты плохо кончаются, знаешь ли. Наверняка у вас полно сказок о рухнувших городах, сгинувших империях, о недотепе, который вызвал демона, а что с ним делать, никак не знал, а тот взял да и сожрал его.

– Да, не без того.

– Ну вот. Здесь примерно то же самое. Это всегда проявляется по-разному. Сдвиг земли. Потоп. Рухнувшие горы. Взбесившиеся реки. Неожиданно проснувшиеся вулканы. Иногда всякие забавные твари лезут из междумирья. Очень неприятные создания, знаешь ли. К тому же бедолага, которого они закинули, обиделся и решил мстить. Вполне в духе человека. А кровушка пролитая, знаешь ли, добра не прибавляет. Убивец тот все равно что масла в огонь подливал. А последнюю жертву так вообще додумался на вратах прикончить. Вот и получил.

– И что, города нет? Все погибли? – Макс пытался улыбаться, хотя было ему нехорошо, а по спине побежали неприятные мурашки.

– Да нет, успокойся, все не так печально. Конечно, появилась масса развалин, и без погибших не обошлось, но все же беда прошла стороной.

– Почему?

– А я и сам не знаю. Думаю, этот парень – Никита… Уж не знаю, что он сделал, только когда он вместе со своими дядьями бросился в провал врат, те закрылись. И все закончилось. Резко, будто и не было. Знаешь, бывает, сквозняк распахнет окно, врывается ветер, все летит, валится на пол. А потом кто-то – раз! И захлопнулось окошко. И ветра как не бывало. Вот и тут примерно так.

Макс устало лег на спину, закинув руки за голову. Сказать, что ему было плохо, так нет. Хорошо? Тоже нет. Ему было никак. Более точного определения не подобрать. Собеседник не мешал ему, ничего не говорил и не спрашивал. Полежав так немного, Макс снова поднялся.

– И что дальше?

– Ты выжил. Хотя не должен был. В тебе нет нашей крови, просто есть кое-какие врожденные способности. Ты человек-ключ. Тебя выбросило сюда. Думаю, общение с лунными братьями помогло. Эти много чего умеют. В том числе и ходить по запретным дорогам.

– Послушай, все хочу спросить. Я и… этот, Никита, – Макс впервые назвал улька по имени, – мы ведь в чем-то схожи. Оба стали меняться, когда попали туда. Я ведь тоже… – Макс запнулся, – оборотень. Тогда почему… – Он не договорил.

– Меняться-то стали, только по-разному. Оборотень. – Он хмыкнул. – Ну да. Только, понимаешь, его путь был устлан смертями, а твой… Вот скажи, что ты чувствовал, когда убил этого дурня-кота, который с голодухи напал на тебя?

– Да жалко мне его стало. Нелепо все вышло как-то.

– Во-от! Жалость. Сострадание. В этом суть. Он удовольствие получал, понимаешь? А ты… ты убил от безысходности и пожалел того, кого убил, хоть он и тварь бессловесная. Да и другие. Монах этот, которого ты лечить кинулся и чуть сам дуба не дал. Ты ведь фактически им жизнь подарил. Коту правда в несколько странном варианте, но ведь жизнь. Пусть такую, пусть в чем-то нелепую, но жизнь! Так что вас теперь двое, – он довольно хмыкнул, – тебя теперь можно вашей земной профессуре сдавать для экспериментов. Человек-зверь, зверь-человек, особая форма шизофрении! Здорово!

– Издеваешься? – беззлобно спросил Макс.

– Да! – радостно ответил тот.

И они рассмеялись. Хорошо так, задорно, на два голоса: Макс – выплескивая напряжение, а его собеседник – просто потому, что любил это дело, да и все тут.

– Это все очень интересно, – сказал Макс, отсмеявшись. – И за рассказ тебе спасибо. Но тебе-то что от меня надо?

– Да ничего. Я из тех, кто не чурается людей. За что в свое время и получил. Стеречь кордоны, – он фыркнул, – это как ссылка, даже хуже! Торчишь, привязанный к одному месту, лишенный возможности идти и делать то, что хочешь. Что может быть хуже? А ты помог мне. Ты дал мне свободу, если помнишь. Вот я и решил тебя просветить. Ты ведь хотел найти ответы на свои вопросы.

– А йара? И монахи, им-то я зачем?

– Йара? Они всерьез считают, что, если принесут в жертву такого, как ты, это поможет им вернуть былое могущество. Есть старые байки. Те, кого ты упорно именуешь моими родичами, когда-то использовали их в своих целях. В отдельных мирах йара стояли очень высоко, намного выше других рас. А потом хозяева их бросили. И теперь им остается только вспоминать о былом величии. Все банально. А монахи… думаю, им нужно то же, что твоим знакомым из этой гильдии – что за слово дурацкое. Ключ им нужен. Вот и все.

– Значит, врата закрылись?

– Ага, это уж точно. – Он выудил из внутреннего кармана огромный леденец на палочке и с блаженством засунул его в рот. Макс сразу вспомнил свое детство. Таких вот сахарных монстров любили продавать цыгане на рынках.

– Жаль, – протянул он.

– Чего жаль-то? Что город не рухнул?

– Дурак ты, – беззлобно сказал Макс. – Слушай, а как мне теперь вернуться?

– А куда тебе надо вернуться?

Макс растерялся:

– Ну домой или… я не знаю, да куда-нибудь!

– Э-э, дружище, так не пойдет, – протянул он, – ты уж определись. А то «куда-нибудь» – это, знаешь ли, весьма опасное направление.

– Хорошо, определюсь я, а дальше-то что? Если врат больше нет? Здесь торчать, среди твоей травушки-муравушки?