Книга Москва разгульная - Ирина Геннадьевна Сергиевская

не раз заявляла, будто хочет умереть, чтобы Брюсов списал с нее смерть Ренаты.

В романе прослеживаются описания мистических учений и ритуалов, взятых из «Молота ведьм», старинном трактате по демонологии и таинственной Каббалы, открывающей путь к осознанию своего предназначения. Одним из самых ярких эпизодов в романе является посещение Рупрехтом шабаша и отречением от Господа.

Нине Петровской В. Брюсов посвятил свою мистическую книгу «Огненный ангел»

Закончив «Огненного Ангела», Брюсов посвятил книгу Нине и в посвящении назвал ее «много любившей и от любви погибшей». Исчерпав сюжет, поэт бросил любовницу и вернулся к домашнему очагу. В отчаянии Нина пьет вино, попробует морфий и сутками лежит на кушетке. Врачи чудом вернули ее с того света. Осенью 1911 года, после тяжелой болезни, брошенная возлюбленная уезжает за границу и остается там навсегда.

Ее мучительные скитания по зарубежью продолжались несколько лет. Она нищенствовала, злоупотребляла морфием, много пила. И продолжала писать Брюсову письма, полные любовных излияний. Однажды, в полном отчаянии она выбросилась из окна гостиницы. Осталась жива, но сломала ногу и стала хромой. Продолжая жить вымышленной жизнью, она перешла в католичество, приняв новое имя – Рената. Нина страстно хотела смерти, и, в конце концов, достигла своей цели. В 1928 года в Париже муза двух великих поэтов покончила с собой. Роковая красавица, спутавшая любовь с жертвой, написала роман своей жизни собственной кровью.

После революции 1917 года маг и оккультист, мистический философ и поэт, Валерий Брюсов первым из поэтов пришел на службу к большевикам: поступил на службу в Наркомпрос, вступил в Коммунистическую партию и стал депутатом Моссовета. Вместо утонченных и изысканных стихов, из-под его пера появлялись хвалебные кантаты новой власти и восторженные гимны Октябрю. По мнению его друзей, поэт предал поэзию и свой талант, поэтому Зинаида Гиппиус числила его среди мертвых, когда он еще был жив.

9 октября 1924 года В. Брюсов скончался в своей московской квартире на Первой Мещанской, где сегодня расположен Музей литературы Серебряного века и мемориальный кабинет поэта. Владислав Ходасевич, чей портрет является одной из жемчужин собрания музея, вспоминал: «Прочитав известие о смерти Брюсова, я думал, что он покончил с собой. Быть может, в конце концов, так и было бы, если бы смерть сама не предупредила его».

Слава мага и колдуна не покидала Брюсова и во время его похорон. В воспоминаниях писателя А. Тришанова рассказан такой эпизод: «В одной семье на обед собралось большое общество. Вокруг сидящих вертелась девушка, Машутка или Марфутка, только накануне приехавшая из деревни, очень непосредственная, чистая душа. В это время всех привлекло какое-то оживление и движение за окнами „Машутка, сказал кто-то из сидевших женщин, – сбегай скорей, посмотри, что там на улице“. Через минуту влетела испуганная девочка. „Ой, тетеньки, – закричала она, – там гроб несут. А покойник не в гробу лежит, а идет перед гробом. Руки прижатые, а лицо – черное, черное…“ В это время вошел новый гость и объяснил, что происходит на улице: „Там по нашему переулку сейчас проходит похоронная процессия. Хоронят Валерия Брюсова“».

В. Я. Брюсов был похоронен на столичном Новодевичьем кладбище среди могил своих предков. По словам его ученика Бориса Садовского, через несколько лет после смерти поэта он три раза видел его зловещую темную тень неподалеку от могилы, где был похоронен «Верховный жрец декадентства».

Магическая аура сохранялась и после смерти Брюсова. Художница А. П. Остроумова-Лебедева вспоминала, что после уничтожения прижизненного портрета Брюсова (она посчитала его неудачным) Валерий Яковлевич явился ей в видении в виде странного человека: «В первое мгновение я подумала, что вижу сатану. Глаза с тяжелыми веками, упорно злые, не отрываясь, пристально смотрели на меня. В них была угрюмость и злоба. Длинный большой нос, высоко отросшие волосы, когда-то постриженные ежиком. И вдруг я узнала – да ведь это Брюсов. Но как страшно он изменился! Но он! Он! Мне знакома каждая черточка этого лица, но какая перемена! <…˃ Фигура стояла во весь рост, и лицо было чуть более натуральной величины. Стояла, не шевелясь, и пристально, злобно-насмешливо смотрела на меня. Так продолжалось две-три минуты. Потом – чик, и все пропало. Не таяло постепенно, нет, а исчезло вдруг, сразу, словно захлопнулась какая-то заслонка». Испуганная увиденным явлением, художница отказалась от мысли закончить новый портрет и избавилась от всех набросков.

После Октябрьской революции спиритизм заметно ослаб, но продолжал практиковаться в среде городской интеллигенции. Как и в середине 19-го века, чаще всего вызвали дух Пушкина – великого поэта, погибшего в борьбе с самодержавием, или мудрого философа Сократа. Призывать Ленина считалось политическим кощунством.

Тема спиритизма была настолько популярна, что ее затрагивали самые разные писатели – от Льва Толстого до Аркадия Аверченко. Не мог обойти эту тему и Михаил Булгаков, написавший в 1922 году рассказ «Спиритический сеанс», который представлял собой едкую сатиру на увлечения интеллигенции спиритизмом. Участники спиритического сеанса, описанного М. А. Булгаковым, вызывают духи Наполеона и Сократа, которые обещают скорый крах власти большевиков. Заканчивается всё очень печально:

«Вмиг вспыхнули лампы, и дух предстал перед снежно-бледными спиритами. Он был кожаный. Весь кожаный, начиная с фуражки и кончая портфелем. Мало того, он был не один. Целая вереница подвластных духов виднелась в передней. Мелькнула бронзовая грудь, гранёный ствол, серая шинель, ещё шинель… Дух окинул глазами хаос спиритической комнаты и, зловеще ухмыльнувшись, сказал: „Ваши документы, товарищи“».

Ничего потустороннего в появлении вполне материальных сотрудников ВЧК нет – просто служанка Ксюша проболталась своей товарке, о «дьявольском сборище» услышал местный активист, который позвонил куда следует. Итогом визита чекистов-духов становится арест хозяина, медиума и всех гостей.

Первая жена Булгакова Татьяна Лаппа вспоминала о спиритических сеансах, которые проводили в начале 20-х годов их друзья супруги Крешковы, проживавшие в доме № 32 на Малой Бронной, вблизи Патриарших прудов: «У них дома проводились спиритические сеансы, к которым Булгаков относился иронично. Получив однажды приглашение на участие в таком мероприятии, писатель предложил ей устроить мистификацию: дождавшись сигнала мужа, Лаппа должна была лёгкими ударами по столу изобразить появление ду́ха. Эти впечатления и легли в основу булгаковского рассказа. После его публикации хозяева квартиры на Малой Бронной с ужасом узнали в его героях себя». Крешков, по утверждению Татьяны Николаевны, «чуть не избил» автора.

Через несколько лет, на даче Понсовых также проводился спиритический сеанс, медиумом на которых был друг Булгакова Сергей Топленинов, владелец знаменитого «подвала мастера». Там летали предметы, а участники сеанса чувствовали прикосновения. Как оказалось (тайну раскрыла