Книга Зеркало времени - Майкл Кокс

— Совершенно верно, — улыбнулся мистер Роксолл, — с юных лет. Так вот, за долгие годы службы мистер Барли узнал очень многое о характере и делах — профессиональных и личных — своего работодателя. Вы желаете взять слово, мистер Барли?

— Нисколько, — ответствовал тот самым выразительным тоном. — Но я выпью чаю с кусочком кекса, если позволите.

Поставив черную шкатулку на пол у своих ног, мистер Барли уселся и принялся за чай, а мистер Роксолл, снисходительно улыбнувшись своему эксцентричному гостю, повернулся ко мне и снова заговорил.

— Если вы помните, мисс Горст, на последнем военном совете нашего триумвирата вы спросили, почему мы заподозрили некую знатную особу в причастности к убийству несчастной миссис Барбарины Краус. Я тогда ответил, что мы получили информацию от некоего анонимного осведомителя. Мистер Барли любезно разрешил мне сегодня сказать вам, что он и был тем осведомителем.

Мистер Барли, с набитым кексом ртом, кивком подтвердил данное сообщение.

— Разумеется, на протяжении многих лет девизом мистера Барли было слово «благоразумие», — продолжал мистер Роксолл. — Но сейчас появились обстоятельства, побудившие его предъявить властям кое-какие документы и прочие свидетельства, имеющие прямое отношение к расследованию убийства миссис Краус. Пока все правильно, мистер Барли?

Снова кивок.

— Я могу продолжать? Отлично. Мистер Барли холост. Всю жизнь он прожил в Соммерс-Тауне со своей матерью, почтенной дамой, которой он посвятил жизнь. Однако с глубоким прискорбием должен сказать вам, мисс Горст, что миссис Барли недавно скончалась.

При этих словах мистер Барли поставил свою тарелку на крышку черной шкатулки, достал из кармана большой носовой платок и, по-прежнему молча, принялся промокать слезы, исторгнутые из глаз сообщением мистера Роксолла.

— Пока его мать, овдовевшая еще в молодости, была жива, мистер Барли, как подобает хорошему сыну, неустанно заботился о ней, оберегая ее душевное и телесное здоровье. К несчастью, несколько лет назад он — не по своей вине, я уверен — оказался замешан…

— Вовлечен, — поправил мистер Барли.

— То есть вовлечен в историю весьма деликатного, чтобы не сказать опасного характера, которая в случае огласки навлекла бы позор и много худшие неприятности на него и его близких. Миссис Барли нужно было избавить от этого любой ценой.

Мистер Роксолл наклонил голову набок и, вопросительно приподняв брови, взглянул на своего гостя, а тот в очередной раз кивнул, разрешая продолжать.

— Я не стану входить в подробности… гм… упомянутой истории. Достаточно сказать, что мистер Вайс прознал о ней через одного из своих многочисленных лондонских осведомителей… Мистер Барли, как я уже заметил, человек в высшей степени благоразумный и честный. Я также намекнул, что в ходе службы ему стало известно о разных отступлениях от закона, допускавшихся мистером Вайсом при ведении дел. Будучи профессионалом до мозга костей и преданным работником, мистер Барли долго не находил в себе сил открыто заявить о них, но с течением времени, поскольку беззакония множились и становились все серьезнее, он начал преодолевать сомнения. В конце концов он пришел к мистеру Вайсу и сказал, что по совести не может больше работать на него, что намерен подать заявление об уходе и немедленно отправиться к властям, дабы сообщить о различных преступных махинациях, совершенных мистером Вайсом. Все так, мистер Барли?

— Именно так, — подтвердил гость, а потом осведомился, глядя в свою пустую тарелку: — У вас, часом, нет еще кекса?

Миссис Уопшотт, вызванная из глубины дома, через минуту принесла второй кекс, и мистер Барли отрезал себе толстенный кусок.

— Пожалуйста, продолжайте, сэр, — промолвил он мистеру Роксоллу с величественно-снисходительным видом.

Реакция мистера Вайса на заявление клерка была вполне предсказуемой. Он усадил мистера Барли перед собой и сказал (несомненно, с обычной своей зловещей улыбкой), что тому лучше пересмотреть свою позицию, ради любимой матушки.

Тогда мистер Барли понял, что работодатель знает об «истории», немногим ранее упомянутой мистером Роксоллом, и без колебаний доведет ее до сведения общественности и миссис Барли (вот уж чего ее сын никак не мог допустить), если клерк выполнит свою угрозу.

В ходе дальнейшего разговора мистер Вайс убедил мистера Барли отказаться от намерения уволиться, и последний, с величайшей неохотой, прослужил на прежнем месте еще несколько лет, покуда смерть матери не позволила ему наконец освободиться от зависимости от своего работодателя.

Получив возможность последовать голосу совести, столь долго заглушавшемуся, мистер Барли приступил к осуществлению давно задуманного плана.

Он тайно собрал все рукописные копии с посланий, написанных мисс Эмили Картерет к лорду Тансору с Континента в 1855–1856 годах, и все фотографические снимки с оригиналов. Их, вместе с рядом других документов, он положил в черную жестяную шкатулку — ту самую, которую принес с собой в Норт-Лодж и поставил на пол у своих ног, когда сел пить чай с кексом.

— Я собирался вкратце изложить вам содержание писем, — сказал мне мистер Роксолл. — Однако по размышлении решил, что вам лучше самой с ними ознакомиться — если вы не возражаете, мистер Барли. Не возражаете? Вот и славно… А теперь, прежде чем вы приступите к чтению, я быстро доскажу историю: перевезя шкатулку с Олд-сквер в безопасное место, мистер Барли покинул как контору мистера Армитиджа Вайса, так и свое жилище в Соммерс-Тауне и перебрался в равно безопасное место, а именно в маленькую, но удобную мансардную комнату над моей квартирой на Кингз-Бенч-уок… Что еще? Ах да. Господин Япп. Он арестован и уже дал показания против мистера Вайса. Мы были уверены, что миссис Краус убил Япп — Галли нашел двух уличных торговцев, готовых показать под присягой, что она встречалась с ним в «Антигалликане». Несомненно, Вайс послал Яппа, чтобы забрать у нее письмо, найденное в комнате сына, и расплатиться с ней. Торговцы видели, как Япп пошел за миссис Краус по Дарк-Хаус-лейн в сторону реки. Нам нет нужды гадать, что произошло дальше… Все это, однако, лишь косвенно свидетельствовало против Яппа, а нам требовались веские доказательства его вины. Теперь они появились… Галли приставил к нему соглядатая, но Япп, похоже, все-таки покинул город и какое-то время не давал о себе знать. Неделю назад, однако, Галли сообщили, что Япп снова объявился в одном из своих старых лондонских логовищ, ну и инспектор поручил следить за ним опытному сотруднику, вашему другу сержанту Свонну… В прошлый четверг, во второй половине дня, Свонн проследил за Яппом до Дептфорда, где последний пытался заложить часы с выгравированным на крышке именем отца миссис Краус, которые, по словам двух наших свидетелей, она вынимала из кармана в тот день, когда встречалась с Яппом в «Антигалликане». Часы были ее единственной ценной вещью, и горемычная старуха чрезвычайно ими гордилась… Свонн задержал Яппа на выходе из лавки ростовщика — и как раз вовремя. Малый намеревался доехать до Ливерпуля и сесть там на корабль до Америки. Похоже, он возвращался в Лондон, чтобы уладить кое-какие дела и потребовать у мистера Вайса деньги на дорогу и за свое молчание насчет убийства миссис Краус. Чтобы вздорить с Билли Яппом, нужна немалая смелость, но мистер Вайс, не пришедший в восторг от Япповых угроз, решительно отказал вымогателю, и между ними вышла неприятная ссора. Как следствие, Япп без колебаний выложил полицейским все, что им требовалось знать о причастности его бывшего нанимателя к убийству миссис Краус. С признанием Яппа в кармане, инспектор Галли собирается заглянуть к мистеру Вайсу, дабы засвидетельствовать свое почтение и предложить прогуляться до сыскного отдела. Итак, дорогая, у вас есть какие-нибудь вопросы?