Книга Лексика русской разведки. История разведки в терминах - Михаил Алексеев

«1. Состав судов военно-морского флота; комплектование, организация морских команд по мирному и военному положению.

2. Структура различных отделений военно-морского управления.

3. Устройство материальной и хозяйственной частей флота: обеспечение обмундированием, снаряжением, вооружением и провиантом.

4. Специфика обучения морских команд (уставы, занятия на берегу и на судах); быт и дух офицеров и матросов, профессиональные и личные качества главных морских начальников.

5. Морской бюджет государства.

6. Усовершенствования в вооружении судов; проектирование и возведение приморских укреплений, батарей и форотов; степень готовности флота к военным действиям.

7. Сведения об общей программе деятельности морского управления. Брошюры и морские статьи военно-морского содержания, имеющие заметный общественный резонанс и т. д.»[786].

«Инструкция» не уточняла способы сбора такой информации, но с учетом надвигавшейся войны командиры стационеров обязаны были отслеживать обстановку в стране пребывания и в первую очередь деятельность Японии (вероятного противника) в Корее, а также возможное вовлечение Китая в военные действия на стороне Японии

В дополнение к «Инструкции» существовал и другой документ, который помимо стационеров предписывал вести сбор и представление разведывательной информации всем капитанам кораблей и судов, находившихся в заграничном плавании. Этот документ назывался «Программа для стационеров и судов заграничного плавания»[787].

Перечисляя источники разведывательной информации Доливо-Добровольский не говорит напрямую о военно-морских агентах, относя их, судя по всему, к категории специальных агентов и не желая тем самым признавать, что представители морского министерства ведут разведку за рубежом, хотя это в то время являлось общепринятой практикой.

В определенной степени аналогом войсковой разведки на флоте являлась разведка с привлечением корабельного состава — «крейсерская служба при эскадре» — дозорная и разведочная службы.«Отыскать или открыть неприятеля заблаговременно и в случае нужды скрыть от него свои движения — вот для чего при эскадре должны состоять крейсера», отмечалось в справочнике «Дозорная и разведочная служба: Скорость хода и дальность плавания. Элементы циркуляции судна», изданном в 1904 г. по распоряжению Морского министерства[788]. «Для достижения этих целей, — подчеркивалось далее в книге, — или располагают крейсера в известном порядке вокруг эскадры, увеличивая таким образом ее кругозор по всем или особо выбранным направлениям, или крейсера отделяются от эскадры с известным поручением на более или менее продолжительное время»[789].

В первом случае, когда крейсера следовали с эскадрой одним и тем же курсом с одной и той же скоростью, они носили название «дозорных судов». Во втором случае, когда боевые корабли отделялись от эскадры и получали большую самостоятельность в своих действиях, они назывались разведчиками. Соответственно выполнение поставленных задач называлось дозорной и разведочной службой. К боевым кораблям, выделяемым для несения разведочной службы, предъявлялись следующие требования: «Обладать как большим ходом, чтобы свободно уходить от эскадры и возвращаться к ней, не стесняя ее движений, так и большим запасом угля, чтобы производить разведки на большие расстояния», «иметь значительное водоизмещение», располагать «большой силой», «так как слабый разведчик не будет допущен до неприятельской эскадры ее разведчиками и дозорными судами без боя»[790].

В Приказе № 2 по Морскому ведомству от 5(18) января 1913 г. были ужесточены наказания за отсутствие или плохую организацию морскими начальниками дозорной и разведочной службы с внесением изменений в «Устав о наказаниях» (Свод Морских постановлений, книга XVI). В частности, статья 244 гласила: «Морской начальник за неупотребление разведочных, дозорных или сторожевых кораблей, когда это требуется обстоятельствами плавания или военного времени, подвергается: отрешению от должности, отставлению от службы или исключению из службы с лишением или без лишения чинов»[791].

Понятия разведочная (служба), разведочный (корабль) и т. д. применительно к организации и ведению разведки закрепляются не только в морском ведомстве, но и вне его. «Разведочная сеть на Дальнем Востоке поставлена весьма слабо. Все мы, агенты различных ведомств, собираем сведения совершенно случайным образом, не имея никакой организации и связи между собой. В этом отношении японцы могли бы служить нам превосходным примером, так высоко у них поставлена разведочная часть»[792], — утверждал в мае 1904 г. член Правления Русско-китайского банка статский советник Л. Ф. Давыдов, организовывавший разведку, в том числе агентурную, в интересах воевавшей армии. Однако, как бы плохо ни была «поставлена» русская разведка на Дальнем Востоке и как бы она ни была хороша у японцев, Давыдов не мог иметь целостного представления по данному вопросу, и много на себя брал, делая подобные заключения.

Что же касается военного ведомства, то термин разведочный здесь относился к военной контрразведке. 20 января (2 февраля) 1903 г.[793] военный министр генерал от инфантерии А. Н. Куропаткин подал императору Николаю II докладную записку «О создании Разведочного отделения Главного штаба»[794]. «Деятельность сего органа должна заключаться, — отмечалось в докладной записке, — в установлении негласного надзора за обыкновенными путями тайной военной разведки, имеющими исходной точкой иностранных военных агентов, конечными пунктами — лиц, состоящих на нашей государственной службе и занимающихся преступной деятельностью, и связующими звеньями между ними — иногда целый ряд агентов, посредников в передаче сведений»[795].