Книга Библейский Израиль. История двух народов - Игорь Липовский

Таким образом, вавилонское пленение отнюдь не являлось демографической катастрофой, ибо подавляющее большинство иудейского народа осталось на своих местах, а Иудея вовсе не опустела, как это можно подумать, читая библейские книги. Более того, часть ее городов на севере даже не подверглась разрушению. Однако с культурной и политической точек зрения это была, действительно, катастрофа, так как те, кто делал политику, историю и культуру страны, кто руководил ее обороной, то есть наиболее грамотная, богатая, экономически и политически активная часть населения оказалась в вавилонском плену. В данном случае произошло то же самое, что и с выселением израильтян в Ассирию после падения Самарии в 722 г. до н. э. — «голова» народа ушла в изгнание, а его «тело» осталось на своем прежнем месте. Мы практически ничего не знаем о том, что происходило в самой Иудее в период полувекового вавилонского пленения, потому что те, кто писал ее историю — левиты и аарониды, кто делал ее политику — царский двор и армия, наконец, те, кого Библия называет «народом страны» — богатые горожане и землевладельцы — все они в большинстве своем оказались за пределами Иудеи. Вавилонский плен не был первым изгнанием иудеев, ему предшествовали и ассирийское пленение времен Синахериба, и плен у арамейцев Дамаска в правление Рецина, которые, возможно, были куда более массовыми и тяжелыми трагедиями для еврейского народа, чем известный всем вавилонский плен. Ведь ассирийские хроники сообщают о беспрецедентном числе иудеев — 200 тысяч человек! — захваченных тогда армией Синахериба. Правда, этот плен не задел ни царскую семью, ни придворных, а главное, он не затронул ааронидов и левитов, которых Хизкия собрал тогда в Иерусалиме. Ассирийское пленение конца VIII в. до н. э. обошло столицу страны; оно коснулось только провинций Иудеи, и прежде всего жителей Шфелы. Но об этом событии Библия практически молчит, так как среди плененных не было носителей традиции, которые могли бы поведать о случившемся. Все это лишний раз напоминает нам, что мы знаем только ту часть израильской и иудейской истории, в которой принимали непосредственное участие левиты и аарониды. Ничего удивительного, что из поля нашего зрения выпала ранняя история северных племен; о них известно только то, что произошло после присоединения к ним левитов. Точно так же мы лишились всяких сведений о тех израильтянах, которые оказались в ассирийском плену после падения Самарии в 722 г. до н. э., и только потому, что с ними не оказалось носителей традиции. Как выяснилось, жрецы нелевитского происхождения из Бейт-Эля так и не смогли стать подлинной альтернативой левитам и ааронидам. В этом плане иудейским пленникам в Вавилонии повезло: с ними находились носители традиции, включая такого известного пророка, как Иезекииль. И как бы ни был короток вавилонский плен, мы о нем знаем несравненно больше, чем о всех других пленениях иудеев и израильтян вместе взятых.

К тому же, несмотря на внешнее сходство, вавилонское изгнание иудеев существенно отличалось от депортации израильтян в Ассирию. Во-первых, оно оказалось несравненно более коротким и продолжалось менее полувека, по крайней мере для тех, кто был переселен в 586 г. до н. э., в то время как о времени возвращения израильтян нам вообще ничего не известно. Во-вторых, в отличие от израильтян, уведенных в три разных, далеких друг от друга места, все иудеи были поселены в одном и том же районе близ самого Вавилона. И наконец, в-третьих, если на место израильтян в Самарию были приведены новые поселенцы из Месопотамии и Сирии, то Иерусалим избежал этой участи, и земли плененных иудеев не стали приютом для выходцев из других стран.

Наместничество Гедалии — попытка национального возрождения Иудеи

Разрушение Иерусалима в 587/586 г. до н. э. и вавилонское пленение не стали последним аккордом в политической истории Иудеи периода Первого Храма. Тот факт, что вавилоняне назначили своим наместником в стране не члена царской семьи, а представителя яхвистского священнического сословия, сам по себе породил вражду давидидов к Гедалии, как к потенциальному сопернику их династии. Их неприязнь к Гедалии была еще более усилена тем, что он происходил не из южных ааронидов, а из северных левитов и являлся в их глазах чужаком и узурпатором. Навуходоносор II не случайно остановил свой выбор на Гедалии. После измены Цидкии, который ему лично был обязан своим троном, вавилонский царь утратил доверие к давидидам, впрочем, он не доверял и ааронидам, которые тоже в большинстве своем принадлежали к проегипетскому лагерю. В отличие от них северные левиты не имели глубоких корней в Иудее и не могли рассчитывать ни на поддержку иудейской аристократии, ни на помощь «народа страны». Это обстоятельство делало северных левитов более зависимыми от вавилонян и, возможно, именно оно толкало их в провавилонскую партию. Иеремия и его писец Барух, кому он диктовал свои пророчества, тоже происходили из северных левитов. Правда, сам пророк был родом из той области колена Биньямин, которая после раскола северных и южных племен досталась Иудее, поэтому он мог одинаково считаться своим и у северян, и у южан. В целом, северные левиты были более грамотны, а главное, более продвинуты в монотеистическом восприятии культа Яхве, чем южные аарониды. Однако в силу того, что большинство из них оказалось пришельцами в Иудее, они занимали второстепенные позиции в яхвистском священническом сословии. Северолевитское происхождение Гедалии способствовало росту влияния Иудеи на территории бывшего Израильского царства. Очевидно, и в религиозной области, и в отношении населения северной и центральной Палестины Гедалия был намерен проводить ту же политику, что и цари Хизкия и Иосия, правда, в отличие от них он не собирался отложиться от своего покровителя, от которого зависел еще больше, чем эти иудейские цари.

Постепепенно его усилия по укреплению влияния Иудеи на землях северных племен начали приносить первые результаты. Библейский текст сообщает о массовом паломничестве из Самарии, Шхема и Шило, что происходило раньше только во времена Хизкии и Иосии. Трудно сказать, куда шли эти паломники: то ли они собирались посетить развалины иерусалимского Храма, то ли направлялись непосредственно в Мицпу, где Гедалия, вероятно, построил временный храм. Столь же быстро он сумел собрать к себе в Мицпу и разбросанные войной части иудейской армии. Пророк Иеремия свидетельствует, что «когда все военачальники, бывшие в поле, они и люди их, услышали, что царь вавилонский поставил над страною Гедалию, сына Ахикама, и что вверил он ему мужчин, женщин и детей, и бедноту страны, из тех, что не были переселены в Вавилон, то пришли они к Гедалии в Мицпу…» (Иер. 40:7–8). В страну вернулись многочисленные беженцы, укрывавшиеся от войны в соседних странах. В Мицпу к Гедалии пришел и пророк Иеремия «и был с ним среди народа, оставшегося в стране» (Иер. 40:6). Скорее всего, Гедалия мог стать одним из наиболее успешных правителей Иудеи, который сумел бы быстро восстановить страну и собрать заново ее население. Однако его наместничество пришлось не по душе не только давидидам, но и соседям Иудеи.

Верность Гедалии своим обязательствам перед вавилонянами и его усилия по консолидации страны вели к возрождению сильной Иудеи, которая доминировала бы над своими палестинскими соседями. Его политика по сближению с населением бывшего Израильского царства больше всего противоречила интересам северного заиорданского царства Аммон, которое еще со времен царя Саула претендовало на земли центральной Палестины как к востоку, так и к западу от реки Иордан. Как известно, образование мощного Израильского царства заставило Аммон не только отказаться от претензий на его земли, но со временем и самому стать его данником. Падение Израильского царства, а затем и гибель Ассирии возродили к жизни старые притязания аммонитян. Однако на этот раз на их пути стояла Вавилония и ее наместник в Иудее Гедалия. Конечно, Баалис, тогдашний царь Аммона, будучи таким же вавилонским данником, как и все палестинские правители, не собирался в одиночку бросать вызов Навуходоносору II. Во всем, что касалось Вавилонии, он рассчитывал на помощь Египта, точно так же, как это делали в свое время иудейские цари Йеояким и Цидкия. Однако в противостоянии с соседней Иудеей ему не приходилось ожидать содействия региональных держав, которых мало интересовали внутрипалестинские раздоры. Поэтому, не желая допустить усиления потенциального соперника, он рассчитывал использовать в своих целях обиженных давидидов, часть которых укрылась от вторжения вавилонян в его царстве.