Книга Магнификус II - Иван Охлобыстин

– Зачем? – посмотрел на него мужчина.

Магнификус не нашелся, что ответить.

– Ты все ему объяснил? – повернулся к Тордиону мужчина.

– Пока нет, – сказал тот.

– Тогда объясни, – без какого-либо намека на эмоцию предложил мужчина.

– Друг мой, – профессор положил молодому человеку руку на плечо, – мистер Тзинч хочет предложить вам одну сделку. Ее суть такова – он готов отдать вам имеющиеся у него многогранники Моора, а за это вы должны вывести всех Древних той дверью, которую я вам показал.

– Как дверью?! – ужаснулся Магнификус. – Они же.

– Он не согласен? – опять обратился к Тордиону мужчина.

– Он согласен, у него нет выхода, – заверил мужчину профессор и подтолкнул молодого человека к выходу.

Оказавшись на улице, Магнификус переспросил:

– Я правильно понял – нужно провести Моора, Таала и Валайю через дверь над Карак-Орруд?

– Правильно, – ответил Тордион, – Таала, бога Смерти и мою мать.

– Но они просто исчезнут! Их нет на Земле! – напомнил Второй.

– Ваши предложения? – резко спросил его Тордион.

– Не знаю, – растерялся Магнификус, – у меня нет предложений.

– У меня тоже, – устало вздохнул профессор, – это единственное.

– Я не могу, – покачал головой Второй. – Я не пойду на убийство.

– Убийство кого?

– Древних.

– Древние давно мертвы, а те, кто вас вызвал, – их заблудившиеся на Нибиру души.

– Нет, – категорически отказался Магнификус и сделал шаг назад, в твердом намерении вернуться к карете.

– Тогда Нибиру исчезнет, а с ним и все, кем вы дорожите, и Древние заодно, – сообщил ему Тордион.

Второй остановился:

– Исчезнет?

– Правила игры, – напомнил Тордион. – Если один из участников побеждает остальных, какая надпись появляется на экране?

– Игра окончена, – машинально произнес Магнификус.

– Теперь вы понимаете, почему я сказал Тзинчу, что у вас нет выхода? – объяснил ему профессор.

– Теперь я понимаю, почему вы так много времени отводите на своих лекциях идее равновесия, – горько усмехнулся Второй и добавил: – Только сможет это понять ваша мать?

– Сможет, – уверенно кивнул Тордион. – Она не пропустила ни одной моей лекции. Помните, я упоминал о моем старом друге, волшебнике с Мимозной горы? Так вот, он не устает повторять, что допуск к абсолютной реальности имеется только у женщин.

Второй пнул ногой листву и обреченно вздохнул:

– Неужели Тзинч так ненавидит Древних, что готов пожертвовать источником собственной силы?

– Не в этом дело, – Тордион протер ладонью воспаленные от усталости глаза.

– А в чем?

– В равновесии. Тзинч жертвует своими силами не ради нас, а ради Хаоса. Если Хаос победит, итог будет тот же – игра окончена. Тзинч мудр, как древний змей.

– Что, остальные демоны Хаоса этого не понимают?

– Еще как понимают, но правила есть правила и эти правила можете изменить только вы, а для этого вам нужны недостающие принципы. Следите за ходом моих рассуждений?

Магнификус резко развернулся и вошел в дом.

– Почему ты хочешь уничтожить Древних? Просто принципы отдать нельзя? – без предисловий, напрямую, спросил он Тзинча.

Тот молча показал на лежащую старуху.

– Справедливость, – ответил за него Тордион, подходя сзади.

Демон поднял на руки женщину и вышел на улицу. Дневной свет мгновенно изменил его. Теперь это был уже не человек, а кошмарная смесь птицы, леопарда и змеи. Под лапами чудовища засверкали электрические разряды, и сильный порыв холодного ветра взметнул сухую листву к небу. Тзинч, больше не обращая внимания на людей, двинулся с мертвым телом по улице, прочь от пустого дома.

– Куда он пошел? – спросил Второй.

– На северной окраине его слуги соорудили большой погребальный костер из всех найденных в городе книг, – сообщил профессор.

– А кто эта женщина?

– Мать библиотекаря, которого убили во время штурма Праага. Она лишилась разума и ослепла от горя. Бедная женщина считала Тзинча своим спасшимся сыном, и Тзинч со временем стал считать так же. Безумие – одна из сторон изменения.

– Вы хотите сказать, что демон искренне верит в это?

– Более чем искренне, – подтвердил Тордион. – Пожалуй, это единственное, во что он верит.

– Надо попытаться разуверить его! – отчаянно предложил Магнификус.

– О мой упрямый друг! – опять положил ему на плечо руку профессор. – Лишать веры – это компетенция седьмого уровня. Тут мы бессильны. Пойдемте к вашей карете, Наола, наверное, уже волнуется.

– Так битва будет или нет? – спросил Второй, входя за своим проводником в паровое облако.

– И еще какая! – заверил его тот. – Мир содрогнется.

Обратный путь у них занял так же очень немного. Судя по всему, все эти фокусы с природными катаклизмами были своеобразным прикрытием незаметного для остальных перемещения Магнификуса и Тордиона в район Праага.

«Надо бы на досуге обучиться у профессора всем этим забавным фокусам, – мелькнуло в сознании молодого человека. – Теоретическая часть – это прекрасно, но практическая – полезно».

Когда они оказались у кареты, выяснилось, что усилиями рыцарей Абхораша и охраны Торгрима над земляными расколами уже были сооружены деревянные настилы.

– Что это такое? – подбежал с вопросом к спутникам встревоженный Фунибар.

– Землятресение, Ваше Величество, – невозмутимо проинформировал того профессор. – Здесь активная сейсмическая зона. В прошлом году такая же беда случилась на полях графа Гормета.

– Нужно посоветовать Карлу-Францу отправить на изучение этих мест специалистов в данной области, пока трагедии не случилось. Мы еще легко отделались, – заявил Король Феникс и направился помогать своим людям переправлять карету новобрачных по деревянному настилу на другую сторону.

Вслед за ним к Магнификусу подошла Наола.

– С тобой все в порядке? – спросила она, поглядывая на Тордиона. – Вас не было десять минут. Я боялась, что вы свалились в трещину.

– Любовь моя! – успокоил ее Второй. – С учетом моего тотального бессмертия меня бы давно восстановил ближайший алтарь, а господин профессор, насколько я понимаю, даже в порталах не нуждается.

– Именно так, – подтвердил тот. – Я регенерирую в доли секунды. Это мое единственное практическое преимущество перед остальными. Пойдемте к вашей карете. Уверен, что господин Корстейн волнуется, а когда люди волнуются, у них появляется нездоровый аппетит. В случае с вашим папой это совсем некстати.