Книга Горе победителям - Сергей Садов

Я непонимающе смотрел то на него, то на Старха, пытаясь понять, что все это означает.

– Эй, вы, случайно, не о том, что меня использует разведка хоргов для игр с дролами? Так я об этом и сам знаю. Старх, я вовсе не виню в этом твоих соотечественников. Я, конечно, не в восторге от того, что меня используют в своих целях, но теперь я об этом знаю.

Когда я заговорил, Старх удивленно вскинул на меня взгляд, но по мере моих слов он снова опустил его. Похоже, он вовсе не об этом хотел мне рассказать.

– Ты еще не понял, Кир, – прошептал он. – Ты ничего не понял. Вся эта операция была разработкой разведки и военных. От начала и до конца. И я принимал в этом активное участие. Кир, я ведь служил в военной разведке. Научно-исследовательский отдел военных разработок.

Я озадаченно смотрел на него. Так же озадаченно взирали на него все остальные. Только Жек все еще копошился в баре.

– Ну и что? Я не понимаю.

– Не понимаешь? – Жек оторвался от бара и с яростью уставился на Старха. – Он хочет сказать, только никак не может, что вся операция с тобой была спланирована их разведкой от начала до конца. Не было никакого покушения на твоего любимого Старха. Все это было подстроено разведкой. Они следили за тобой, малыш. Долго следили. Изучали. Ты не один был такой. Они еще сотню людей изучали. А вот ты им подошел. Не знаю уж, по каким критериям они отбирали, но выбор пал на тебя. Это был их проект. Проект новых солдат империи хоргов. Ты всего лишь проект. Эксперимент. Вот так вот.

– Следили за мной? – все еще не понимал я. – В детдоме?

Старх вздрогнул, а Жек бросил на него мрачный взгляд.

– Мальчик, – прошептал Старх. – Не в детдоме. Гораздо раньше. Мы наблюдали около трех лет. Мы отбирали детей в возрасте десяти-одиннадцати лет и вели за ними наблюдения. Изучали все их привычки и поведение в разных ситуациях.

Я все еще не понимал.

– Тогда… вы видели, как мы с родителями попали в аварию? Вы после этого приняли решение взять меня?

Старх отвернулся. Жек смотрел на него. Смотрел требовательным, совершенно незнакомым мне взглядом.

– Раз уж начал, договаривай, – велел он.

– Не после аварии, – отозвался Старх. – Не после. Мы приняли решение раньше. Тогда-то и была авария…

– Я не понимаю… – Похоже, я единственный в комнате, кто не понимал. Точнее, просто не хотел понимать. Все остальные смотрели на меня как-то странно. Только в глазах Логра вспыхивали искры неподдельной ярости, но ярости направленной вовсе не на меня.

– Я не понимаю, – повторил я шепотом. – До аварии? Старх, это ведь неправда? Ты хочешь сказать, что вы эту аварию и подстроили?

– И не тебе одному, – отозвался Жек. – Таких, как ты, было пятеро. Их выбрали. Подстроили аварии, а потом снова наблюдали. И выбрали из этих пятерых одного. Тебя!

– Нет! Старх, скажи, что это неправда! Это ведь неправда?! Мои родители… вся моя жизнь… Вы искалечили всю мою жизнь из-за… из-за чего?! Старх, зачем?

Я все еще не понимал. В голове не укладывалось подобное.

– Я расскажу все, – вмешался Старх. – Собственно, для этого я тебя и разыскивал. Но и Жек прав. Я пытался это спихнуть на него. Рассказал все ему. Думал, он найдет тебя первым, и мне все это говорить не придется.

Старх вдруг успокоился и перестал прятать взгляд. Он смотрел на меня чуть устало, но твердо. Потом махнул рукой на кресла.

– Садитесь. Разговор будет долгим.

В кресло я почти упал. Я понимал, что сейчас услышу нечто, что полностью перевернет всю мою жизнь.

– Этот проект появился лет двадцать назад, – заговорил Старх. – Я тогда был еще ребенком и, понятно, служить в разведке не мог. О нем я узнал уже позже, через шесть лет, когда поступил в военную разведку в научно-исследовательский отдел к доктору Вултону. Не буду скрывать, первоначально я был от него в восторге. Подготовка почти идеальных солдат. Вообще-то идея эта не нова. Тем или иным способом это пытались решить многие расы. Но Вултон подошел к ней с несколько других позиций. Он решил заняться не разработкой идеального солдата, а идеального диверсанта. Он же для этой цели предложил использовать не хоргов, а инопланетян. Причем инопланетян с планет, еще не вышедших в космос. Это решало сразу несколько задач. Во-первых, такой диверсант совершенно непредсказуем для противника, ведь психологию его расы в галактике никто знать не будет. Во-вторых, он не хорг и, следовательно, не вызовет подозрения у дролов. К тому же дролы за тысячелетие войны изучили нас великолепно. Как и мы их. В-третьих, можно было подобрать расу так, чтобы она была лишена главного недостатка хоргов – медлительности мышления. Ведь хороший диверсант должен мгновенно принимать решения в совершенно нестандартных ситуациях. Именно на этом фронте мы и несли главные поражения. Война с дролами давно уже стала именно войной диверсантов. Мы умели строить великолепную технику. Мы проникли глубже всех в галактике в тайны человеческого устройства, за исключением, пожалуй, древних рас. Но мы так и не смогли побороть своей тугодумности. Именно поэтому мы вынуждены были вербовать представителей других рас. Но ведь таким образом можно навербовать только последнюю мразь. А такие продавали нас сразу, как только попадались.

– Ой-ой, как мне вас жалко, – язвительно передразнил Старха Логр. Но на нем тут же скрестились взгляды всех, находившихся в комнате, и гуэл смущенно замолк, пробормотав извинения.

– Это была наша беда, – продолжил рассказ Старх, словно не расслышав слова Логра. – Вултон же предложил использовать инопланетян, но заинтересовав их. К тому же таких, кому некуда будет деться. С одной стороны, благодарность, а с другой – отрезать ему путь на родину. Тогда-то и вытащили тот старый, покрытый пылью десятилетий проект по созданию идеальных солдат. Я имею в виду проект пересадки сознания.

– Поясни? – заинтересовался Ворск. – Я слышал, что это все лопнуло. Только никак не мог понять почему. Когда Кир рассказывал, я все не мог понять, почему вы не используете этот метод. Это же ведь практически бессмертие.

Я молча слушал и не вмешивался. Не то чтобы мне не хотелось что-то спросить, но я находился в какой-то прострации и весь разговор я хоть и понимал, но как-то отреагировать на него не мог. Вернее, ни не мог, а просто не хотел.

– Нет. Мы уже Киру сказали, что второй раз пересадка сознания не удается. Чистая запись получается. Но мы не сказали почему. А в галактике не смогли добиться и наших результатов потому скорее всего, что не понимали природы этой пересадки. Вултон первым догадался. Просто оказалось, что этот метод применим только к не сформировавшемуся мозгу. Или к мозгу, который еще продолжает развиваться. Насколько мы поняли, это происходит у расы Кира до двадцати пяти лет. Но двадцать пять – это предел. Все еще зависит от индивидуальной особенности каждого. Так что нижней границей стоит брать восемнадцать их лет. До этого момента записать что-то можно. После – нет. И это верно для всех рас. Поэтому проект и заглох.