Книга Легенды, заговоры и суеверия Ирландии - Франческа Уайльд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Судьба ирландцев была иной; пятьсот лет они сражались за независимость с норманнами, и их вожди не опустились и не стали, как саксы в Англии, париями королевства, но и по сей день сохраняют свои аристократические притязания. О’Конноры, О’Брайаны, О’Нейлы, Каванахи, О’Доннелы не уступят ни одной семье Европы в благородстве крови и почестях предков. Браки с норманнскими лордами породили расу нормандских ирландцев – возможно, лучших представителей европейской аристократии – с Джеральдинами во главе, любящих Ирландию, тех, кем Ирландия может гордиться.
Сотня лет прошла после норманнского завоевания Англии. Три норманнских короля царствовали и умерли, но так и не предприняли попытки завоевать Ирландию; ни один норманнский рыцарь не ступал на ирландскую землю.
История их прихода начинается с семейной драмы, похожей на ту, что Гомер две тысячи лет назад превратил в эпос. Прекрасная и вероломная женщина, королевская дочь, бежала от своего мужа в объятия любовника [121]. Вся Ирландия возмущена этим. Короли собираются на совещание и объявляют месть коронованному соблазнителю, Дермоту, королю Лейнстера.
Он объединяется с датчанами Дублина, ненавидимыми его соотечественниками, – это единственные союзники, которых он может найти в нужде. Состоится битва, в которой Дермот терпит поражение, его замок Фернс сожжен, королевство у него отобрано, а сам он торжественно низложен союзными королями и изгнан за моря. Родерик [122], король всей Ирландии, – неумолимый верховный судья. Он возвращает провинившуюся жену ее мужу, но муж считает ниже своего достоинства принять ее, и она удаляется в монастырь, где искупает свое преступление и гибель своей страны сорока годами покаяния. Все, что известно о ее дальнейшей жизни, – ее добрые дела. Она построила женский монастырь в Клонмакнойсе; она пожертвовала золотой потир алтарю Девы Марии и покров для девяти алтарей; более о Дерворгилле, Елене нашей Илиады, ничего не известно.
Дермот, ее любовник, отправился в Англию в поисках тех, кто помог бы ему вернуть его королевство – Лейнстер. Через год он возвращается с отрядом валлийских наемников и идет на Дублин, но вновь терпит поражение от союзных королей и вынужден заплатить сто унций золота О’Рурку из Бреффни «за ущерб, который он причинил ему касательно его жены», и отдать в заложники королю Родерику своего единственного сына. Но, ведя переговоры с ирландскими королями, Дермот втайне просил о помощи англичан, и не без успеха.
Памятен 1170 год, когда прославленный Стронгбоу, Гилберт де Клэр, граф Пемброк [123], со своими норманнскими рыцарями высадился в Уэксфорде, чтобы помочь изгнанному королю; и когда Дермот приветствовал своих знаменитых союзников, он не думал, что его рукой
Сделка с чужеземцами была скреплена кровью его сына. Как только король Родерик услышал о высадке норманнов, он тут же приказал казнить королевича из рода Каванах, заложника короля Дермота; и с этого времени рок тяготел над мужскими наследниками линии Дермота, столь же неминуемый, как рок дома Атридов.
У Дермота оставалась единственная дочь. Он предложил ее в жены герцогу Пембрукскому, с целым королевством Лейнстер в приданое, чтобы он помог ему отомстить. После великой битвы с датчанами, из которой норманны вышли победителями, в Уотерфорде была сыграна свадьба.
Нам ничего не известно о красоте невесты или о том, на каком языке сватался к ней норманнский рыцарь; мы только знаем, что Ева, королева Лейнстера по своему праву и графиня Пембрукская, в силу брака может числить среди своих потомков теперешнюю королеву Англии. О женихе Камбриец сообщает нам, что он был «румяный, веснушчатый, сероглазый, с женоподобным лицом, тихим голосом, короткой шеей, но высокого роста, склонный к добрым словам и кротким речам».
Тот же автор описывает Дермота, которого он видел своими глазами: «Высокий рослый человек, с большим и крупным телом, доблестный и отважный воин; из-за того, что он часто кричал «ату» на охоте, его голос был хриплым. Он предпочитал, чтобы его боялись, а не любили. Грубый и щедрый, ненавидящий чужаков, он был против всех – и все против него».
Путь от Уотерфорда до Дублина был для Дермота и его союзников ознаменован победами, так как они шли только через датские поселения, феодальным сеньором которых был Дермот. У Дублина король Родерик с войском бросил им вызов. Три дня бушевала битва; затем дублинские датчане, боясь гнева Дермота, открыли городские ворота и предложили ему золото и серебро в изобилии, если он пощадит их жизнь; но норманнские рыцари, не обращая внимания на договор, ворвались в Дублин, убили датчан в их собственной крепости, а оставшихся прогнали к морю; и так настал конец существовавшей четыреста лет датской династии. Никогда больше они не владели и футом ирландской земли «в долготу и в широту ее» [125]. Ирландская армия с помощью норманнов уничтожила их полностью. Королевство Лейнстер было возвращено Дермоту, и он со своими союзниками разместил гарнизон в Дублине. Это был последний триумф древней расы. Королевство было потеряно как раз тогда, когда казалось, что оно вновь обретено. Горстке скифских воинов, едва заметной среди великой ирландской армии Дермота, было предназначено надеть ярмо на шею древней Ирландии.
Отважный Родерик собрал еще одну армию и с шестью тысячами человек осадил Дублин; О’Рурк из Бреффни помогал ему. Их отбросили от стен города. О’Рурк был взят в плен и повешен вниз головой, затем обезглавлен; его голова была выставлена на одних из центральных ворот замка, «зрелище, вызывавшее у ирландцев глубокую жалость»; а Родерик отступил в Коннахт, чтобы набрать новые силы.
Есть что-то героическое и самоотверженное в усилиях, которые в течение восемнадцати лет предпринимал Родерик против норманнской власти. Храбрый, ученый, справедливый и опередивший в просвещенности свое время, он один из всех ирландских князей видел страшный замысел вторгшихся норманнов. Все хроники его царствования доказывают, что он был мудрым и сильным монархом. У него был флот на Шанноне, подобного которому раньше не бывало. Он построил королевскую резиденцию в Коннахте, руины которой все еще свидетельствуют о ее былом величии, настолько превосходившем все строения того времени, что она была известна в Ирландии как прекрасный дом. Он основал кафедру литературы в Арме и оставил вечное пожертвование, чтобы поддерживать ее для обучения юношей Ирландии и Шотландии. Он был великий воин и пламенный патриот: первое, что он сделал, получив корону, – смирил власть датчан. Дублин был вынужден платить ему дань, и он был возведен там на трон с неизвестными прежде великолепием и роскошью. Когда Дермот попрал законы нравственности, он сместил и изгнал его. Когда Дермот совершил следующий грех, предательски приведя с собой чужеземцев, Родерик свершил суровое правосудие и отомстил за измену отца, казнив сына. Его собственный сын, наследник его королевства, вступил в союз с норманнами и был обнаружен сражающимся в их рядах. Родерик, как второй Брут, безжалостно, но с героической справедливостью, когда пленного юношу привели к нему, сам приказал выколоть ему глаза. Его второй сын также стал предателем и сговорился с норманнами лишить отца его королевства. Тогда Родерик, окруженный чужеземными врагами и домашним предательством, оставил Коннахт и отправился через провинции Ирландии, пытаясь пробудить в сердцах своих соотечественников такой же героический дух, как в нем самом. Вскоре после этого его недостойный сын был убит в какой-то ссоре, и Родерик вернул себе королевскую власть, но, в то время как все другие ирландские князья присягнули на верность королю Генриху, он держался в стороне, за рекой Шаннон, в равной степени презирая предательство и подчинение. Его последний сын, единственный достойный его, потерпев поражение в битве с норманнами, в отчаянии убил себя.
